Возможно, из апостолов не только Лука был иконописцем
— Принято считать, что первый образ Богородицы запечатлел евангелист Лука. Но ведь нет точных данных и документов, подтверждающих это?
— Точных данных не существует, потому что первое упоминание о том, что евангелист Лука был иконописцем, относится к VIII веку нашей эры, об этом упоминает святой Андрей Критский. А евангелист Лука, как мы понимаем, жил в I веке.
Доказывает ли это с какой-либо точностью, что евангелист Лука не был иконописцем? Нет, не доказывает, потому что нельзя исключить, что евангелист Лука был не только греческим врачом, но и художником.
Никаких документальных доказательств этого не существует. Но традиция сделала его иконописцем. Огромное количество икон связывается с его именем. По разным подсчетам порядка 800 разных изображений на Востоке и на Западе.
В частности, традиция приписывает Луке Владимирский образ Богоматери. Правда, это предание в русских источниках появляется только в XV веке. Здесь тоже можно понять желание верующих связать самые почитаемые, важные образы именно с древнейшим иконописцем. Возвести эти образы к древнейшим примерам, образцам, написанным самим евангелистом Лукой. И тем самым сделать сами эти образцы святыми.
Важнее не то, что эти образцы сделаны именно евангелистом Лукой. А то, что были древнейшие первообразы, которые породили все это многообразие типов изображения Богородицы с Младенцем и без Младенца, и они отсылают нас к ним.
Средневековые люди, глядя на образ Богоматери «Оранта» в алтаре Киевского собора Святой Софии, вполне вероятно, вспоминали об образах Влахернского храма в Константинополе.
Строгановский список Влахернской иконы Богоматери. Третьяковская галерея
Есть древнее предание о том, что другие апостолы тоже были иконописцами.
В частности, существует армянское предание о том, что один из древнейших образов, если не самый древний, образ Богоматери был написан апостолом Иоанном. Причем был написан на гробовой доске Богородицы. Эта икона хранилась в одном из армянских монастырей на протяжении столетий.
— Образов Божией Матери написано невероятно много, то ли 500, то ли 700. Все ли они вписываются в канон? Когда сложилось каноничное изображение Пресвятой Богородицы?
— Что мы понимаем под словом «канон»? Если мы под словом «канон» понимаем некую устойчивую схему, то это позднее явление.
Кульминация понимания канона как набора устойчивых схем складывается в XVIII веке, когда появляются своды Богородичных икон.
Своды Богородичных икон больше всего похожи на коллекции марок. Обычно в центре такого свода находится главный образ, выбранный по желанию заказчика. Его окружает много таких «марочек», имеющих устойчивую иконографическую схему. На одной такой иконе может быть написано, например, 120 небольших образов Богоматери. Такая формализация является довольно ярким признаком внутреннего кризиса в иконописи.
Так же, как и жесткая привязка того или иного типа иконы к разным видам помощи. Некоторые батюшки очень любят объяснять, что вот эта схема (этот образ) помогает от пьянства, другая при чадородии, третья от эпидемии…
Все эти явления с подлинной, древней византийской традицией мало связаны.
Что же было в древней традиции и как появляется то, что мы сейчас называем каноном, а именно разные типы изображений Богоматери?
День Святой Троицы
Проходит еще десять дней после Вознесения и пятьдесят — после Пасхи, когда ортодоксальный мир отмечает следующий великий православный праздник. По-простому его также называют Троицей, Пятидесятницей. Событие, которое привело к появлению этого праздника, — это снисхождение на апостолов Святого Духа. Когда все двенадцать были в сборе, неожиданно налетел порыв ветра и окутал апостолов языками пламени. Так ярко о себе заявил Святой Дух. С этого дня ученики Иисуса обрели способность понимать доселе неизвестные им языки и наречия, а главное — разговаривать на них. Это благословение было даровано им для того, чтобы разносить по миру слово Божие, так что апостолы отправились проповедовать по странам.
В народной традиции Троица завершала череду весенних праздников — после нее уже начинался летний сезон. К этому празднику готовились основательно — за несколько дней до него хозяйки убирали в доме, стараясь избавиться от ненужных вещей, а сад и огород очищались от сорняков. Свое жилище старались украсить пучками трав и цветов, а также ветками деревьев — считалось, что это принесет удачу и благополучие всем его обитателям. С утра шли в церковь на службу, а вечером начинались народные гулянья. Молодым людям в эти дни предписывалось быть осторожными — ведь русалки и мавки выходили из лесов и полей, чтобы заманить парней в свои сети.
Пять икон Влахернского храма
Русская Икона со сводом чудотворных образов Богоматери, 19 век
Древние художники изображали разные состояния – это самое точное слово – Богоматери и выделяли в них тот или иной аспект.
Например, в том типе, который мы сейчас называем «Умиление», где Богородица прижимает к своей щеке младенца, акцентирована глубокая близость между Богоматерью и ее Сыном, их теснейшая внутренняя связь.
В том типе, который мы сейчас называем «Знамение», где Богородица поднимает руки, выделен жест усиленной молитвы, который священник до сих пор использует в молитве над Святыми Дарами. Литургический жест.
В так называемом образе Богоматери «Параклисис» («Моление») – в нашей традиции такую икону мы чаще называем Боголюбской – иконописец выделял момент обращения Богоматери ко Христу.
Некоторые из этих образов со временем становились почитаемыми, обретали свое место в самых прославленных храмах Византийской империи. Например, мы знаем, что как минимум пять таких важных чудотворных образов разного типа находились в Влахернском храме Богородицы в Константинополе. Это был главный храм Богоматери во всей Византийской империи.
Мы точно знаем, что в этом храме был прообраз того, что мы сейчас называем образ Богоматери «Знамение» с медальоном на груди. А также прообраз той иконы, которая нам известна как Владимирская икона Божьей Матери.
Но нельзя сказать, что были какие-то наборы схем, рабочие матрицы для изображений. Просто древние образы становились почитаемыми, и другие иконописцы создавали повторения, реплики с них.
Схемы появились гораздо позже. Исследователи XIX века изучали сложившиеся иконописные схемы и пытались их классифицировать. Например, этим много занимался великий историк византийского искусства XIX века Никодим Павлович Кондаков. Он написал классический труд в двух томах – «Иконография Богоматери». Но по большому счету у него мало что получилось, потому что эти схемы оказываются почти бесконечны.
— То есть нельзя сказать, что у нас есть 3-4 канонических типа изображения: «Умиление», в котором Богородица прижимает к себе младенца, «Оранта» — «Знамение», в котором Богородица воздевает руки, «Одигитрия» — «Путеводительница», в котором Богомладенец держит свиток в одной руке и благословляет молящихся другой?
— Нет. Абсолютно точно. Их гораздо больше.
Более того, если мы возьмем так называемую «Одигитрию», то мы увидим там огромное количество вариантов. Так называемый «Аристократуса», то есть «Леворучная», и «Дексиократуса», то есть «Праворучная». Если поза Младенца одна, то в нашей терминологии эта икона становится «Иверской иконой Богоматери», другая – «Одигитрией Константинопольской».
Но если мы сравним те же списки Владимирской иконы Божией Матери, вроде бы, повторяющие основную схему, например, образ Андрея Рублева, с оригиналом – иконой XII века из Влахернского храма, то увидим совсем другую икону, с другим образом, с другим смыслом.
Богоматеринство
Именование Девы Марии «Матерью Господа» (Лк. 1:43) находит своё объяснение в христологическом учении Церкви. В Боговоплощении осуществилось ипостасное единство Божественной и человеческой природ во Христе. Благодаря такому единству между обеими природами происходит «общение свойств» (Иоанн Дамаскин, Точное изложение православной веры, III, 4), в результате чего свойства и состояния одной природы усваиваются другой природой.
«Брак в Кане Галилейской». Роспись собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря. Мастер Дионисий. 1502–03. Архив «Православной энциклопедии»
По свидетельству церковного историка Сократа Схоластика, именование «Б.» впервые встречается у Оригена (Сократ Схоластик, Церковная история, VII, 32). Богородицей неоднократно именует Деву Марию свт. Афанасий Великий (Александрийский) (Житие прп. Отца нашего Антония, 36). К кон. 4 в. именование «Б.» стало настолько догматически значимо, что стало критерием правосл. исповедания веры. В 431 именование «Б.» догматически было закреплено 3-м Вселенским собором. Именование «Христородица» не было догматически закреплено, прежде всего по той причине, что оно было скомпрометировано ересью Нестория (см. Несторианство).
Мы понимаем канон как схему. А византийцы мыслили иначе
Икона Феофана Грека «Богоматерь Донская». Репродукция РИА Новости
Они понимали канон как образ, к которому восходит то или иное изображение. Это совершенно другая методология, другой тип сознания. Современный стандартный иконописец, когда ему, скажем, заказали образ «Умиление», бросается к набору схем, который появляется на Руси в конце XVI века, то есть очень поздно. Находит там схему «Умиление», переносит эту схему на доску и дальше это изображение на доске раскрашивает. Это одна методика, совершенно не византийская.
Другую методику описывает Епифаний Премудрый, когда рассказывает о работе Феофана Грека в московском Кремле. Епифаний Премудрый наблюдал и беседовал в процессе этой работы с великим византийским мастером. Он специально подчеркивает, что Феофан Грек вообще не смотрит ни на какие образцы.
«Когда он все это рисовал или писал, никто не видел, чтобы он когда-либо смотрел на образцы, как делают это некоторые наши иконописцы, которые от непонятливости постоянно в них всматриваются, переводя взгляд оттуда – сюда, и не столько пишут красками, сколько смотрят на образцы».
У византийского иконописца образцов нет. В голове у него не схемы. В голове у него образы.
Этот византийский подход в свое время меня поразил, когда я увидел мастерскую в сербском монастыре Высокие Дечаны в Косово. В эпоху трагедий, отделения Косово и албанской националистической агрессии туда пришла группа замечательных монахов, которая стала в этом страшном окружении возрождать древнейшие традиции, песнопения, иконопись.
Это особый подвиг наших дней, о котором мало кто знает. Они создали иконописную мастерскую, где пытались возродить традиции византийской иконописи. Я там видел, как работает современный иконописец. Он работает как византийский мастер. Этот иконописец писал икону Христа. Рядом с его мольбертом, на котором стояла доска, было пять или шесть репродукций с разных образов Христа, начиная с синайского Пантократора и вплоть до образа XV века. Шедевры византийского искусства. Глядя на эти разные образы, вдохновляясь ими, он писал совершенно другой — свой.
Это примерно то, что делали византийские художники, только у большинства крупных мастеров эти образы были в головах. О каком же буквальном или формальном каноне мы можем здесь говорить?
— То есть дело не в том, чтобы не «выйти за рамки», дело в желании соприкоснуться с почитаемым образом?
— Это желание совершенно и глубоко пересказать образ, который у тебя в сознании и в душе, и тем самым создать новую ценность. Для этого не нужно схем и экзотических сюжетов. Сюжетность и всякие развлекающие повествовательные детали возникают, когда потеряна духовная суть. Как компенсация.
— Но ведь все знают, как именно должна быть изображена Богородица. Мафорий — малиновый, туника — голубая, волосы спрятаны, на мафории — три звезды. Так вроде положено…
— Кем положено? Это все удобные выдумки для ремесленников. Я не имею в виду ничего обидного. Это для художественной промышленности. Но ведущие современные иконописцы, а такие у нас, слава Богу, есть, иконописцы-художники решают свои художественные задачи и могут делать это по-разному. Это будет узнаваемый образ Богородицы. И даже будет понятно, к какому типу относится этот образ. Но при этом все эти детали, подробности могут быть бесконечно разными. Это византийская традиция.
Образ Богородицы
Лицо Богородицы принято изображать овальной формы, нос удлинён, рот маленький, миндалевидные глаза широко открыты, брови дугообразные[1]
Богородица традиционно изображается облаченная в фиолетовый омофор[2] или тёмно-красный[3], тёмно-вишнёвый[4], багряный мафорий[5] (покрывале замужней женщины, закрывающем голову и плечи). Мафорий украшают три золотые[4] восьмиконечные звезды[6] — на теле и плечах (символ Пресвятой Троицы, в ином толковании: символ «Трёх Девств Марии — до Рождества, в Рождестве Христа и по Рождестве»). Мафорий часто имеет золотую кайму. В ранних (доиконоборческих) изображениях на челе Богородицы изображена не звезда, а точечный крест. Впоследствии благодаря диагональным лучам крест превратился в восьмиконечную звезду[7].
Под мафорием Богородицы изображают длинную до пят тунику с узкими рукавами голубого[8] или синего цвета[5]. Из-под мафория на голове Богородицы может быть виден также синий чепец[3]. Озерянская икона изображает Богоматерь в красном хитоне и голубом мафории[9].
На новгородской иконе Успения начала XIII века изображены красные туфли Богородицы[10][11].
Надпись на иконе даётся по традиции в греческом сокращении ΜΗΡ ΘΥ или ΜΡ
ΘΥ
(Матерь Божия).
Младенец на руках Богородицы одет в белый (красный[9] или охристый[12]) хитон и охристый (зелёный[12]) гиматий[1]
