Что такое филиокве и почему это считается ересью в православии?

Среди множества обвинений (действительных или надуманных) католиков к православным и православных к католикам ключевым следует считать так называемый «вопрос филиокве». По мнению православных, его формулировка противоречит учению о Троице и потому неприемлема. В чём же суть этого противоречия?

Католическая церковь готова примириться с православной?

В Символе веры, утвержденном на Четвёртом Вселенском соборе (451 год), говорится, что истинный христианин должен, среди прочего, верить «в Святого Духа, Господа, дающего жизнь, исходящего от Отца, поклоняемого и прославляемого равночестно с Отцом и Сыном, говорившего чрез пророков». Однако на Толедском (местном) соборе в 681 году в Символ веры было сделано добавление: «…исходящего от Отца и Сына» (на латыни — Filioque). Считается, что добавление это сделали вынужденно для борьбы с популярной среди населявших тогдашнюю Испанию вестготов ересью ариан. Ариане полагали, что Иисус не был единосущен Богу Отцу, так как был Им рождён (сотворён), и, значит, занимает подчинённое положение по отношению к Нему, чем нарушался догмат о Троице. Если же принять, что Святой Дух исходит не только от Бога Отца, но и от Бога Сына, то их статус в глазах верующих (но не сведущих в теологии) прихожан уравнивался.

Разные мнения

В самих Евангелиях (впрочем, как и в других религиозных книгах) мы можем найти разные трактовки этого вопроса. В одних местах безоговорочно признаётся, что Святой Дух исходит именно от Бога Отца: «…отверзлось небо, и Дух Святый нисшел на Него в телесном виде, как голубь, и был глас с небес, глаголющий: Ты Сын Мой Возлюбленный; в Тебе Моё благоволение!» (Лк. 3:21-22); «Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлёт Отец во имя Моё, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам» (Ин. 14:26). В других — что Святой Дух исходит и от самого Иисуса: «И свидетельствовал Иоанн, говоря: я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем. Я не знал Его; но Пославший меня крестить в воде сказал мне: на Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым» (Ин. 1:32-33); «Когда же придёт Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит. Он будет свидетельствовать о Мне; а также и вы будете свидетельствовать, потому что вы сначала со Мною» (Ин. 15:26-27); «Иисус же сказал им вторично: мир вам! как послал Меня Отец, [так] и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святаго» (Ин. 20:21-22). До сих пор по этому вопросу ведутся жаркие теологические дискуссии. Наверное, самый непротиворечивый постулат об отношениях Бога Отца, Бога Сына и Святого Духа создал ещё Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан: «Дух не имеет другого источника, кроме Отца через Сына». И Символ веры в таком случае следовало бы читать, как «верую в… Святого Духа, Господа, дающего жизнь, исходящего от Отца через Сына, поклоняемого и прославляемого равночестно с Отцом и Сыном, говорившего чрез пророков».

Что такое филиокве с точки зрения православной догматики?

Формулировка «и от Сына» (лат. Filioque, «филиокве») указывает на отношения между ипостасями Бога-Троицы — Святой Дух исходит не только от Отца, но также и от Сына. Эта формула начала распространяться в вестготской (долгое время арианской) Испании после V века и сама по себе не является проблемой с точки зрения православного богословия – она может быть истолкована приемлемым образом. Такое толкование предлагал в свое время преподобный Максим Исповедник: слова «от Отца и Сына» подчеркивают единство Отца и Сына между собой. Однако вскоре франкские богословы стали усваивать этим словам августиновский смысл – Дух исходит от Отца и Сына по самому происхождению, по началу существования, то есть и Отец и Сын — причина и источник существования Духа. С этого момента филиокве вошло в противоречие с православным учением о Троице (а соответственно, как показали позднее византийские полемисты, и с православной сотириологией — учением о спасении через обожение).

Первым против филиокве выступил патриарх Фотий в IX веке (с точки зрения догматики не имеет значения, что у полемики были также исторические причины). Его аргументы:

— При филиокве ипостасная особенность Отца изводить Духа усваивается и Сыну. Но испостасные особенности непередаваемы, они — то, что и должно различать ипостаси. Филиокве таким образом смешивает Отца и Сына («полусавелианское чудовище», криптомодализм), а Духу отводит функциональную роль связи между Отцом и Сыном, то есть ставит под сомнение реальное различие ипостасей в Троице.

Если совсем просто:

Дух исходит от Отца. Если Дух исходит еще и от Сына, значит ипостаси Отца и Сына не отличаются в этом пункте. А должны.

— Выражение «от Отца через Сына» и подобные, которые встречаются у святых отцов, следует понимать не во внутритроичном, а во внешнем по отношению к Троице, икономическом, смысле: Дух не происходит и от Сына по бытию, а посылается через Него и Им твари. Кроме того, у Фотия встречается учение о предвечном почивании Духа в Сыне (долгое время патрологи этого не замечали).

Аргументацию Фотия продолжили и развили Николай Мефонский, Никифор Влеммид, Григорий Кипрский, Григорий Палама, Иосиф Вриенний, Марк Эфесский. Кратко ее можно изложить так:

Филиокве смешивает ипостасные особенности Отца и Сына, а Духу отводит служебную роль, чем привносит в «равночестную» Троицу субординацию: Отец – первый, Сын – второй, Дух – третий, в то время как, согласно православному пониманию, Отец ни в чем не «больше» Сына и Духа кроме начала существования. Кроме того, не различая взаимоотношения ипостасей Троицы по происхождению (началу бытия) от их предвечного «симметричного» взаимообщения (через движение единой сущности) и от порядка их взаимоотношений по домостроительству, филиокве исключает в Боге и нераздельное различие сущности и энергий, а значит и обожение твари божественными энергиями.

С православной точки зрения можно выделить несколько аспектов в учении об отношении Духа к Отцу и Сыну.

Причинный аспект

(кто причина кого)

По началу существования Дух происходит от Отца – единого источника божественности (монархия Отца). В предвечных рождении Сына и извождении Духа Отец передает Им вместе с ипостасным существованием и всю полноту божества (сущность и энергии), общую для трех ипостасей. В этом смысле Отец – первый, а Сын и Дух – вторые.

Перихористический аспект

(перихорисис — др. греч. «взаимопроникновение»)

В Троице ипостаси взаимопроникают друг друга (перихорисис), они реально различны, но неразделимы. В этом смысле Дух не только в Отце, но и в Сыне.

Энергийный аспект

(см. учение Паламы о божественных энергиях)

В предвечном воссиянии (проявлении) общей сущности Божией через энергии применительно к ипостасям ничего «перво-второго» в Троице нет, но каждая ипостась – «срединная» по отношению к двум остальным. В этом смысле православная триадология предполагает симметрию ипостасей: Дух предвечно воссиявает через Сына, так же как и Сын через Духа.

Икономический аспект

(икономия — др. греч. «домостроительство», все действия Божии в отношении сотворенного мира)

При даровании твари общих божественных энергий порядок ипостасей в Троице такой – от Отца через Сына в Духе.

Христологический аспект

(что происходит в воплощении Христа)

Предвечное почивание ипостаси Духа в ипостаси Сына при воплощении Сына включает и Его человечество, «помазываемое» (Христос – Помазанник) и всецело обоживаемое всеми тремя ипостасями (в том числе и Духом).

Экклисиологический и сотириологический аспект

(значение для Церкви и нашего спасения)

В Пятидесятнице это почивание ипостаси Духа в Сыне передается со всей полнотой энергий («всецелой энергией») Церкви – Телу Христову: христиане Духом усыновляются Отцу в Сыне всецелой энергией (но кто сколько способен вместить), то есть обоживаются.

Мозаика с изображением Троицы в гостях у Авраама. Базилика Сан-Витале, Равенна. VI век.

Подготовил Алексей Зайцев для Островов

Но случилось так, как случилось.

Следует заметить, что первоначально это «толедское добавление» оставалось лишь частным случаем в латинской церкви. Главным сторонником его (опять же, с практических позиций борьбы с арианами) был император Карл Великий. Однако папа римский Лев III, пребывавший в этой должности в 795-816 годах, категорически с ним не согласился! Он приказал выбить Символ веры (без толедского добавление «филиокве») на двух (по-гречески и по-латински) серебряных пластинах и повесить их в соборном храме. Но прошло два века, и в 1014 году другой папа, Бенедикт VIII, дал указание эти таблицы снять, а во время коронации Генриха II было пропето «и Сына». С тех пор и аж до конца XX века католическая церковь, вопреки постановлению Вселенских соборов и отдельных пап, традиционно использует филиокве. Впрочем, так называемым восточнокатолическим церквям позволено читать Символ веры без этого добавления.

О попытках внедрить ересь Филиокве в русскую православную богословскую школу

В редакцию портала «Православие.ру»: Уважаемая редакция! Спасибо за открытие на портале «Православие.ру» и на сайте Сретенской духовной семинарии рубрики «Приглашение к дискуссии», предоставляющей возможность высказаться по актуальным вопросам современной церковной жизни. Прошу опубликовать мою статью.

С уважением, доцент Московской духовной академии Р.М. Конь

I. Предисловие

В современном русском богословии наметилась странная тенденция ревизии догматического учения Православной Церкви под благовидным предлогом достижения христианского единства в расколотом мире. Одним из таких направлений поиска единства является попытка пересмотра отношения к римо-католическому лжеучению Филиокве (об исхождении Святого Духа «и от Сына»), осужденному Православной Церковью как ересь.

Согласно вере Православной Церкви, Святой Дух исходит от Отца, однако католики исказили эту веру, прибавив к ней ложное учение о том, что Святой Дух исходит еще «и от Сына». Эта прибавка к Символу веры на латинском языке пишется Filioque (Филиокве).

К каким трагическим духовным последствиям ведет эта ересь, мы сейчас вдаваться не будем, отметим лишь, что всякому студенту семинарии известно, что Филиокве является одним из принципиальных догматических отличий католичества от Православия. Однако некоторые современные православные богословы не оставляют попыток выдать Филиокве всего лишь за историческое недоразумение с позиций современного представления о богословии. Именно так поступает принятый во время ректорства в Московской духовной академии архиепископа Амвросия (Ермакова) (ныне ректор Сретенской духовной семинарии) Олег Давыдов, доселе никому не известный, но в 2021 году занявший на кафедре богословия МДА должность профессора и считающий себя специалистом в области православного богословия, при том что он не имеет даже семинарского образования, а его зачисление на работу в МДА противоречило требованиям «Положения об ученых званиях и штатных должностях в духовных учебных заведениях Русской Православной Церкви» Учебного Комитета РПЦ[1]. Удивительно, что О. Давыдов принят в МДА без прохождения конкурса на кафедре, а прот. П. Великанов выдвинул его кандидатуру на голосование на Ученом совете МДА, представив дело так, будто О. Давыдов прошел конкурс. Все это говорит о том, что тогдашнее руководство МДА во главе с уважаемым архиепископом Амвросием было весьма заинтересовано в кандидатуре этого преподавателя.

Но, как оказалось, рамками одной лишь Духовной академии деятельность О. Давыдова не ограничивается, и с недавних пор он входит в редколлегию издательства Сретенской духовной семинарии «Среда», в котором будет издаваться научно-богословская литература, исследования отечественных и зарубежных богословов, философов и историков.

Что же, исповеднический путь православных святых, вступивших в борьбу с лжеучением Филиокве вплоть до мученической кончины, всего лишь «традиция раздора»?

Олег Давыдов изложил свои взгляды по вопросу Филиокве в статье «Традиция раздора»[2], изданной в 2021 году. Далее по тексту речь пойдет именно об этой статье. Из названия статьи и ее содержания подспудно следует, что исповеднический путь православных святых, вступивших в борьбу с лжеучением Филиокве вплоть до мученической кончины, является всего лишь «традицией раздора», а не залогом Истины, мира и единства.

Такое название статьи в принципе провокационно. Вспоминая подвиг мучеников и исповедников за православную веру в день памяти всех святых, который Церковь отмечала в недавнее воскресенье 14 июня, видно, что подобные оценки ведут к отрицанию и попранию их подвига, а значит – и самого праздника. На следующий день после памяти всех святых – 15 июня 2021 года – выпал день рождения протопресвитера Гавриила Костельника, мученически положившего свою жизнь в борьбе с католическими лжеучениями, в том числе и с вышеупомянутым Филиокве, чтобы привести отпавших от Православия униатов обратно в Церковь.

II. Давыдов не признаёт учение Вселенских Соборов о Святом Духе догматическим и богословским

Ссылаясь на неприемлемое с православной точки зрения мнение прот. Сергия Булгакова по вопросу Филиокве, Давыдов пишет:

«Отец Сергий Булгаков в своих блестящих трудах, в первую очередь в книге “Утешитель”, демонстрирует прекрасное знание католической мысли и учения, которым во многих случаях дает обоснованную и тонкую критику с православных позиций. Однако в этом тексте он убедительно показывает, что вопрос о филиокве, как он сложился и существует по сей день, не был и не является ни богословским, ни догматическим. Несмотря на широко известное наличие действительно спорных теологуменов Булгакова, в данном случае следует признать его правоту».

Итак, профессор МДА О. Давыдов в полном единодушии с прот. Сергием Булгаковым противопоставляет себя всем церковным Соборам и согласным с Соборами по этому вопросу святым отцам и считает, что вопрос Филиокве не является богословским и догматическим. Православная Церковь, в отличие от О. Давыдова, на протяжении многих веков спора о Филиокве считала иначе и выразила это во множестве святоотеческих творений и церковных постановлений.

Оценка учению Филиокве была дана, в частности, в документе под названием: «Окружное послание Восточных Патриархов о Православной вере» 1848 г.:

«Единая, святая, соборная и апостольская Церковь следуя святым отцам… возвещает соборне, что cиe нововведенное мнение, будто Дух Святый исходит от Отца и Сына, есть сущая ересь и последователи его, кто бы они ни были, – еретики… составляющиеся из них общества суть общества еретические, и всякое духовное богослужебное общение с ними православных чад соборной Церкви — беззаконно».

Олег Давыдов, развивая свою мысль, полагает, что в учении о Святом Духе

«обе версии («с филиокве» и «без») являются догматическим недоразумением, которое исходит из мнимой проблемы, заключающейся в неразличении исхождения и происхождения Духа Отцом», и «произошло это отчасти по недоразумению, отчасти по причине неразработанности специфического языка».

И далее О. Давыдов пишет:

«Свидетельством этой незаконченности и принципиальной открытости учения можно считать то, что не было ни одного Вселенского собора, который выработал бы и утвердил как общеобязательный догмат о Святом Духе. Произошло же то, что Запад и Восток возвели ограниченные теологумены в ранг абсолютных догматов, соответственно, взаимно заклеймив как ересь все иные теологумены, и сделано это было в полемических целях».

Таким образом О. Давыдов отрицает и попирает решения II Вселенского Собора 381 года, где были анафематствованы духоборцы-македониане, а в Символ веры было внесено вероучительное исповедание Духа Святого с точным указанием, от Кого Он исходит. По-видимому, О. Давыдову эти истины просто неизвестны или они для него ничего не значат. Однако же святые отцы, полемизировавшие против ереси Филиокве, ссылались именно на богословие II Вселенского Собора по данному вопросу (см. «Окружное послание Восточным Патриархам» свт. Фотия Константинопольского).

Невзирая на указанные определения Соборов, Давыдов считает, что тема Филиокве «не получила удовлетворительного результата в прежние времена», а потому требует и предполагает «совершенно иные средства и образ творчества, открытый диалог как между богословскими традициями, так и между ними и современной философией». Другими словами, Церковь, которая хранит Божественное Откровение, не способна дать ответ на вопрошание еретиков.

III. О. Давыдов выступает против православного богословского принципа «согласие отцов»

Олег Давыдов признает, что Филиокве признано церковными Соборами ересью и существует обширная святоотеческая литература, осуждающая Филиокве как ересь. Тем не менее он игнорирует и решения Вселенских Соборов, и труды святых отцов на субъективном предположении, что

принцип «согласия отцов» – это всего лишь «искусственная концепция… которая является скорей инструментом идеологии, чем плодом напряженного богословского творчества».

Высказывания О. Давыдова показывают, что он или не замечает, что противоречит сам себе, или не понимает, о чем пишет. Ведь определения Вселенских Соборов являют это «согласие отцов», лаконично выраженное IV Вселенским Собором 451 г. формулой:

«Итак, последуя святым отцам, все согласно поучаем исповедовать…».

В Деяниях V Вселенского Собора 553 г. выражен тот же принцип:

«Не иначе должно принимать то, что пишется кем-либо, как если оно предварительно будет найдено согласным с православной верой святых отцов»[3].

Этому принципу следовали все святые отцы, например прп. Максим Исповедник, который стремился «пребывать полностью в благочестии и не отступать от учения отцов». Он постоянно утверждает:

• «я как научен, так и мыслю, и верю, и от отцов воспринял, так и говорю»
• и «я от себя вообще ничего не скажу, а чему научился у отцов, то и говорю, ничуть не изменяя их учения об этих вещах»[4].

IV. Полемика святых отцов с ересью Филиокве для О. Давыдова есть «морально сомнительный» «фарисейский буквализм»

Выходит, что О. Давыдову оказывается невыносимо тесно в святоотеческом Предании, и поскольку оно его обличает, а аргументов против этого у него нет, то он «согласие отцов» по вопросу Филиокве подвергает уничижительной критике.

По его мнению,

история «дебатов о Св. Духе свидетельствует о том, что фарисейский буквализм, полемический задор и апологетическая горячность гораздо чаще выступают движущими мотивами любой из сторон диалога».

А богословие святых отцов «эстетически безвкусно, интеллектуально бесплодно и морально сомнительно» и традиционно банально, а богословские споры об Истине – это «столкновения гордынь» и за редким исключением «орудие схизматического духа»…

Видно, что О. Давыдову невыносимо тесно в святоотеческом Предании

Получается, по Давыдову, что святыми отцами руководила не апостольская заповедь «храни переданное тебе» (1 Тим. 6: 20) и наставление, данное верным в лице апостола Тимофея: «Заклинаю тебя пред Богом и Господом нашим Иисусом Христом, Который будет судить живых и мертвых в явление Его и Царствие Его: проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием» (2 Тим. 4: 1–2), а человеческие страсти, поэтому исповедники веры, по Давыдову, – это люди, проникнутые схизматическим духом.

Однако Давыдов счел возможным обойти апостольскую заповедь и «фарисейский буквализм», как он именует учение святых отцов, с помощью богословского «гения» прот. Сергия Булгакова и личного догматического волюнтаризма.

V. Догматический и литургический волюнтаризм

Поскольку богословие Церкви и святых отцов в глазах О. Давыдова безнадежно негодно, то молодой реформатор церковной веры призывает игнорировать Филиокве как ересь на уровне литургическом и церковно-практическом и по сути предлагает переступить через веру в Единую Святую Православную Церковь:

«В литургической и евхаристической жизни общин, как католических, так и православных, совершенно невозможно найти различия, о которых можно было бы сказать прямо, что они зависят от приверженности к различным теологуменам. Именно это “низовое единство” представляется тем основанием, на котором возрастет иная, неапологетическая пневматология, допускающая разномыслия, но не взыскующая тоталитарного единомыслия».

О. Давыдов не знает, что каноны запрещают общение с еретиками в молитве и Таинствах? Или эти каноны для него ничтожны?

По всей видимости, отсутствие базового семинарского образования и протекция уважаемого архиепископа Амвросия (Ермакова), прот. П. Великанова и ряда других лиц придало богословскому невежеству О. Давыдова в элементарных вопросах семинарского курса ощущение полной безнаказанности. Видимо, он не знает, что каноны запрещают общение с еретиками в молитве и Таинствах на основании отсутствия единомыслия в вопросах веры. Или он сделал это сознательно и эти каноны для него ничтожны?

Собственно, весь посыл нового профессора МДА Давыдова заключается в том, чтобы создать такую пневматологию, которая смешивает истину с ересью и выдать это за христианское учение о Святом Духе.

VI. О разрушительных последствиях для Церкви от принятия учения О. Давыдова

Подобные попытки оправдать Филиокве ведут к неприемлемым для Православия выводам.

Так, православный богослов епископ Николай Мефонский еще в XII веке по этому поводу ярко писал:

«“Да что же нелепого, когда мы говорим, что Дух исходит и от Сына?” – Нелепостей много, и весьма больших.

Во-первых, евангельская проповедь извращается и искажаются определения отцов.

Во-вторых, отбрасывать дошедшее до нас от отцов божественное наследие и извращать веру есть то же, что чуждаться общения с отцами и сверх того навлекать на себя изреченные ими, по изволению Божию, проклятия на дерзающих делать нововведения в вере.

В-третьих, новая прибавка, делая исповедание святых несовершенным, дает понять, что напрасно страдали все мученики, подвизались подвижники, священнодействовали священники, да и сами самовидцы и слуги Слова напрасно проповедовали.

В-четвертых, мысль изобрести нечто большее против богоносных учителей отменяет изречение Господа: “Довольно для ученика, чтобы он был как учитель его” (Мф. 10: 25).

В-пятых, тогда как Единородный Сын Божий Господь наш Иисус Христос изрек богословскую истину, что Дух исходит от Отца, дерзать вводить какую-нибудь прибавку чего бы то ни было от себя к богословию, как будто только теперь из западных стран появился другой, более ясный учитель и точнейший испытатель Божества, чем единый, первый и единственный Наставник наш и учитель Иисус Христос, с Востока воссиявший, по пророку (ср.: Зах. 3: 8; Ис. 41: 2–29), – есть признак, не знаю, какой наглости и безумства.

В-шестых, новый сей догмат покушается разорвать и разделить единое Тело Церкви Христовой, прекрасно авленное и соединенное Духом (Кол. 2: 19), так как вводит странное и необычное речение, недостойное Духа, какого не слышали и никогда не услышат истинные чада Христовы, наученные слушать гласа Самого только Христа, хотя бы, казалось, шире врат ада зияла бездна, грозящая похитить и поглотить апостольские престолы и возобладать над Церковью.

В-седьмых, возобновляя отринутые, отверженные и изобличенные ереси Ария и Савеллия, Евномия и Македония, это учение покушается то сливать троичность, то разделять неразделимое и неслиянное. Ибо сливает свойства Отца и Сына и отсекает Духа Святого от всей полноты Божества. Вот причины, по которым я отвергаю новизну!»[5].

VII. Выводы

В связи с вышеизложенным учением О. Давыдова возникают вопросы:

1. Какой вере новый профессор кафедры богословия МДА О. Давыдов научит студентов – будущих священников? Православию или католической ереси Филиокве?
2. Зачем он это делает?
3. На каких основаниях О. Давыдов, считающий антитринитарную ересь не догматическим вопросом, преподает в Академии у Троицы?
4. На каком основании уважаемым архиепископом Амвросием и прот. П. Великановым принят на работу в МДА человек, о котором было заранее известно как о проповедующем еретические идеи, ибо его статья «Традиция раздора» вышла в 2021 году, то есть еще за два года до зачисления его в штат Академии в 2021 году?
5. На каком основании уважаемым архиепископом Амвросием принят в МДА, да еще и сразу на профессорскую должность (!) по богословской, то есть профильной для МДА дисциплине, человек, не имеющий, согласно требованиям «Положения об ученых званиях и штатных должностях в духовных учебных заведениях Русской Православной Церкви»[6] Учебного Комитета РПЦ, высшего богословского образования?

Совсем недавно (17.06.2020) на телеканале «Спас» архиепископ Амвросий печалился об отсутствии в Церкви специалистов для подготовки будущих священников. Если ректор Сретенской семинарии вел речь именно о таких специалистах, как поддерживаемый им О. Давыдов, то, перефразируя известную поговорку, можно сказать: с такими специалистами не надо и врагов, чтобы развалить Церковь изнутри.

На пороге изменений

А вот 2000 год начался с сенсации. 6 августа католической церковью была опубликована декларация Dominus Jesus («Господь Иисус»), автором которой был кардинал Йозеф Ратцингер (с 19 апреля 2005 года по 28 февраля 2013 года — папа Бенедикт XVI). В ней во втором абзаце первой части приводится текст Символа веры в редакции без филиокве: «Et in Spiritum Sanctum, Dominum et vivificantem, qui ex Patre procedit, qui cum Patre et Filio simul adoratur et conglorificatur, qui locutus est per prophetas» («И в Духа Святого, Господа животворящего, от Отца исходящего, которому вместе с Отцом и Сыном подобает поклонение и слава, который вещал через пророков»). Возможно, со стороны римской курии это был пробный камень для налаживания диалога с православной церковью? Но реакции православной церкви не последовало…

Журнал: Загадки истории №26, июнь 2021 года Рубрика: Версия Автор: Андрей Подволоцкий

Метки: Загадки истории, католицизм, церковь, православие, христианство, вера, арианство, филиокве, догмат, Троица

• Назад
• Вперед

Конспект лекции «о филиокве»

диакон Андрей

Вла­ди­мир Нико­ла­е­вич Лос­ский: «Исто­рик не имеет право дик­то­вать бого­слову». При жела­нии, если «выхва­тить» из пат­ри­сти­че­ского бого­сло­вия несколько цитат, то вполне можно найти те, кото­рые будут сви­де­тель­ство­вать в пользу филио­кве.

Тем не менее, мы не можем это при­нять как мнение Церкви. Любые бого­слов­ские тезисы выдви­га­ются по нужде. Цер­ков­ная мысль реак­ци­онна! Сна­чала воз­ни­кает непра­виль­ное учение, потом ответ на него. Цер­ковь сама не ста­вила про­блем! Что из этого сле­дует. Духов­ный опыт жизни во Христе само­иден­ти­чен во все века. Но опыт «осло­ве­си­вает» себя посте­пенно.

По мере того, как какая-то часть цер­ков­ной прак­тики, цер­ков­ной жизни попа­дает в фокус вни­ма­ния, она при­об­ре­тает какие-то кано­ни­че­ские черты. Пример – ико­но­по­чи­та­ние. Хри­сти­ан­ские изоб­ра­же­ния известны как мини­мум с 80 гг. По Р.Х. До 7 века – очень много изоб­ра­же­ний. Причем явная тен­ден­ция к уве­ли­че­нию коли­че­ства изоб­ра­же­ний. В то же время, если мы обра­тимся к тек­стам, убе­димся, что очень мало тек­стов, гово­ря­щих о пользе ико­но­по­чи­та­ния. Есть несколько авто­ров, резко про­те­сту­ю­щих против живо­пис­ных изоб­ра­же­ний. Известны несколько тек­стов цер­ков­ных авто­ров, кото­рые опи­сы­вают, что «у нас это есть», но нет ни одного текста, кото­рый бы защи­щал ико­но­по­чи­та­ние. И только в эпоху ико­но­бор­че­ских собо­ров эта прак­тика стала пред­ме­том бого­слов­ского обсуж­де­ния. Только тогда цер­ков­ный разум заду­мался, а что мы делаем, когда творим икону или творим молитву пред иконою.

Пред­ставьте себе, что в этом здании появ­ля­ется свя­щен­ник, кото­рый хочет сдать дог­ма­ти­че­ское бого­сло­вие. Сель­ский батюшка. В его селе книжек мало. И поэтому он одна­жды побы­вал в Петер­бурге и купил несколько книг святых Отцов и по ним гото­вился к экза­ме­нам. Купил то, что было в про­даже. Гри­го­рия Бого­слова не было. И Афа­на­сия Вели­кого не было. А были книги Иринея Лион­ского и Иустина Фило­софа. И ему доста­ется вопрос о Три­ни­тар­ном дог­мате. И батюшка начнет отве­чать точ­ными цита­тами из Иринея Лион­ского и Иустина Фило­софа. Какую оценку он полу­чит? Два балла. И хорошо еще, чтобы пре­по­да­ва­тель рапорт архи­ерею не напи­сал. «Вла­дыка, у вас тут такой еретик завелся! Чистей­ший ари­а­нин». В чем про­блема? Не были они ари­а­нами. Но кон­текст раз­мыш­ле­ния о Боге, о Троице, о Христе, в кото­ром вра­ща­лась мысль 2–3 сто­ле­тий был совер­шенно не тот, как кон­текст 4 века. Поэтому фор­му­ли­ровки этих отцов об отно­ше­нии Отца и Сына очень при­бли­зи­тельны. И глу­бо­кой ошиб­кой было бы счи­тать, что именно в этих фор­му­ли­ров­ках выра­жа­ется суть цер­ков­ного пони­ма­ния тайны Троицы.

Просто тогда про­блемы эти не были в центре вни­ма­ния. На пери­фе­рии эти про­блемы тогда нахо­ди­лись. Отцов 2–3 вв. не это инте­ре­со­вало. Они краем глаза на это смот­рели и поэтому смутно об этом писали. В 4 веке надо было вни­ма­тельно при­смот­реться. И даны были другие ответы.

То же самое и с филио­кве. Этот вопрос все­рьез встал только начи­ная с 9 века. И поэтому мнения бого­сло­вов до этого вре­мени, вре­мени серьез­ного ана­лиза этой про­блемы, имеют авто­ри­тет не боль­ший, чем мнения Иустина Фило­софа и Иринея Лион­ского об отно­ше­ниях Отца и Сына. Это и имел в виду В. Лос­ский, когда сказал: «Исто­рик не должен дик­то­вать бого­слову». Защит­ники като­ли­че­ства и будут вам при­во­дить цитаты из ран­не­хри­сти­ан­ских писа­те­лей как будто бы в пользу филио­кве! Вот тут и надо быть осто­рож­ными. Бого­сло­вие нико­гда не сво­дится к цитат­ни­че­ству. Совсем не доста­точно при­ве­сти вовремя нужную цитату. Нет. Надо понять и смысл ее, и смысл самой про­блемы. Почему все-таки про­блема филио­кве так важна. Что раз­ли­чает пра­во­слав­ную цер­ковь и като­ли­ков? Пере­чис­лим основ­ные дог­маты.

Вопрос о пап­ском при­мате. Имеет отно­ше­ние к пони­ма­нию Свя­того Духа? Самое непо­сред­ствен­ное! Хри­стос, воз­но­сясь, сказал: «Не оставлю вас сиро­тами. Дам вам иного Уте­ши­теля». Кого Он имел в виду? Рим­ского папу? Кого Хри­стос оста­вил вместо Себя в Церкви? Святой Дух или рим­ского епи­скопа? Ока­зы­ва­ется, вопрос о пап­ском при­мате в Церкви есть вопрос пнев­ма­то­ло­ги­че­ский. Святым Духом живет и управ­ля­ется Цер­ковь, или же неким адми­ни­стра­то­ром вати­кан­ского холма?

В Литур­гии в чем глав­ная раз­ница между пра­во­слав­ной тра­ди­цией и латин­ской? Эпи­кле­зис. При­зы­ва­ние Свя­таго Духа на дары. «Нис­посли Духа Твоего Свя­таго на ны и на пред­ле­жа­щие Дары сия». Пора­зи­тель­ная вещь!

Какие бы вопросы, раз­ня­щие пра­во­сла­вие и като­ли­че­ство мы не брали, везде у като­ли­ков ума­ле­ние Свя­таго Духа.

Догмат непо­роч­ного зача­тия Девы Марии. Что это озна­чает. Что Святая Дева лиша­ется уча­стия в Пяти­де­сят­нице по боль­шому счету. Ока­зы­ва­ется, Она была освя­щена еще до рож­де­ния. Личный подвиг Пре­свя­той Девы, при­вле­ка­ю­щий наитие Свя­таго Духа, здесь отстра­ня­ется.

Можно вспом­нить пони­ма­ние пер­во­род­ного греха. С точки зрения като­ли­ков чело­век нару­шил волю Бога и Бог с тех пор на чело­века гне­ва­ется. Юри­ди­че­ское пони­ма­ние. Пра­во­слав­ное пони­ма­ние: чело­век ока­зался обез­бо­жен. Ока­зы­ва­ется, в пра­во­слав­ной антро­по­ло­гии чело­век может быть вполне чело­ве­ком если он «про­пи­тан» Святым Духом. Обла­го­дат­ство­ван. А без этого мы все инва­лиды. Адам, согре­шив, отгнал от себя Духа Свя­таго. И поэтому мы ока­за­лись такими инва­ли­дами, наслед­ствен­ными инва­ли­дами. С точки зрения като­ли­че­ства, бла­го­дать есть некая корона, кото­рая нала­га­ется извне. А если чело­век согре­шил, корона сни­ма­ется. Т.е. что такое чело­век в пер­спек­тиве като­ли­че­ской антро­по­ло­гии? Адам был воз­ве­ден в звание ефрей­тора, согре­шил, лычку с него сорвали. Чело­век преж­ний. Внутри него ничего не изме­ни­лось. С точки зрения пра­во­сла­вия все не так. Чело­век зады­ха­ется вне Бога. Болеет вне Бога. В нем начи­на­ются страш­ные мута­ции.

Живо­пись возь­мем. Раз­ница иконы и кар­тины понятна. Это опять вопрос о дей­ствии Свя­того Духа. Икона являет чело­века, пре­об­ра­жен­ного этой бла­го­да­тью. А на кар­ти­нах като­ли­че­ских мы видим, что Святой Дух как «таре­лочка» такая летает над чело­ве­ком. А чело­век оста­ется преж­ним.

Мистику сопо­ста­вим пра­во­слав­ную и като­ли­че­скую. И тоже увидим, что те состо­я­ния души, кото­рые в като­ли­че­стве рас­це­ни­ва­ются как бла­го­дат­ные, как откры­ва­ю­щие при­сут­ствие Свя­того Духа, с точки зрения пра­во­слав­ной аске­тики есть не более чем чисто чело­ве­че­ские, душев­ные пере­жи­ва­ния, пси­хи­че­ские, сек­су­аль­ные иногда…

Таин­ства. Кто совер­шает таин­ства с точки зрения като­ли­че­ского бого­сло­вия? Свя­щен­ник. Я, вла­стью мне данной, делаю то-то». С точки зрения пра­во­слав­ной, кто совер­шает таин­ства? Дух Святой. А свя­щен­ник – он свя­щен­но­слу­жи­тель, он служит таин­ству. А не совер­шает таин­ство.

Что ни возь­мем, везде обна­ру­жим ума­ле­ние Свя­того Духа. Почему? Трудно ска­зать. Я не могу сейчас раци­о­нально объ­яс­нить. Как это свя­зано. Но такие связи есть. Потому что Цер­ковь – живой орга­низм. Повреди где-то одну ткань, один орган, начнут стра­дать осталь­ные. Хотя, может быть, сразу этого объ­яс­нить нельзя будет.

А теперь при­смот­римся к самому филио­кве и посмот­рим, что же в этом дог­мате нахо­дится такого, что с точки зрения пра­во­слав­ного бого­сло­вия явля­ется просто кощун­ствен­ным. Свят. Фотий, кон­стан­ти­но­поль­ский Пат­ри­арх, кото­рый и начал поле­мику с латин­скими бого­сло­вами по этому поводу, сказал так: «В чело­веке я вижу тайну бого­сло­вия». Это очень важные слова. Потому что что бы мы ни гово­рили о Боге, мы это гово­рим о чело­веке. Св. Васи­лий Вели­кий одна­жды так и сказал. “Какое пред­став­ле­ние о раз­ли­че­нии ипо­ста­сей и при­роды ты при­об­рел в себе самом, пере­неси на Бога, и не согре­шишь”. И обрат­ное. Как мы пони­маем ипо­стаси Троицы, так мы пони­маем ипо­стаси людей. Поэтому раз­го­вор о филио­кве, это не только раз­го­вор об отвле­чен­ных мате­риях бого­сло­вия. Это тот вопрос, из кото­рого будет сле­до­вать раз­ница даже в поли­тике. И это я попро­бую пока­зать. Потому что от этого раз­нится отно­ше­ние к чело­веку и вос­при­я­тие чело­века.

Тезис: юри­дизм запад­ной куль­туры.

Ком­мен­та­рий. Все нача­лось с этого. Ска­жите пожа­луй­ста. Вы зани­ма­е­тесь изу­че­нием права. Что регу­ли­рует право? Отно­ше­ния между людьми. Право регу­ли­рует внут­рен­ний мир чело­века? Нет. Только внеш­ние отно­ше­ния. Отсюда родился прин­цип, кото­рый лег в основу всей запад­ной куль­туры. Опре­де­ле­ние лич­но­сти. «Пер­сона эст рела­цио». Лич­ность есть отно­ше­ние. Прин­цип, кото­рый был впер­вые сфор­му­ли­ро­ван (Буа Эссе?) хри­сти­ан­ским латин­ским писа­те­лем 5 века. Затем был вос­при­нят Фомой Аквин­ским.

Прежде чем идти дальше, несколько слов о тер­ми­нах. Что озна­чает слово «ипо­стась»? Чисто эти­мо­ло­ги­че­ски? Исто­рия слова? Дохри­сти­ан­ская исто­рия не знает слова, кото­рое бы соот­вет­ство­вало совре­мен­ному поня­тию слова «лич­ность». Те слова, кото­рыми обо­зна­чался чело­век, отдель­ный, инди­ви­ду­аль­ный чело­век, в гре­че­ском и латин­ском языках дохри­сти­ан­ских имели совер­шенно другой смысл. Напри­мер, слово ипо­стась. (На рус­ский бук­вально – «под­ле­жа­щее»). Скажем, в сеп­ту­а­гинте «ипо­стась» озна­чает фун­да­мент, осно­ва­ние храма. Под ипо­ста­сью име­ется в виду некое кон­крет­ное суще­ство­ва­ние. О чем идет речь. Ари­сто­тель опи­сы­вает эти поня­тия. У него два очень важных тер­мина. При­рода – как тако­вая. Вот есть стулья. Сто сту­льев стоит в этом зале. Вот есть некая при­рода стула. То, бла­го­даря чему мы этот пред­мет назы­ваем стулом. А вот есть отли­чия. Что отли­чает один стул от дру­гого. Вот он поца­ра­пан. Что-то нари­со­вано… Вот это будет ипо­стась этого стула. То есть неко­то­рые черты, по кото­рым этот стул можно отли­чить от его соседа. Дальше. Слово «ипо­стась» имеет отно­ше­ние к такой фило­соф­ской про­блеме. Часть и целое. Возь­мем котенка. Коте­нок состоит из частей? И да, и нет. Смот­рите в чем про­блема. Берем котенка за ухо. Ухо, это коте­нок? Хво­стик, это коте­нок? Усики его сами по себе? Пред­ставьте, что взяли котенка, разо­брали его на зап­ча­сти, все лежит у нас на столе. Берем каждую часть по отдель­но­сти, гово­рим. Коте­нок? Нет. Коте­нок? Нет. А где коте­нок? Если ни в одной из частей котенка нет. Вот это есть про­блема части и целого. Целое вроде бы состоит из частей, и в то же время, взяли все части, сгребли в одну кучу – все части на месте – не мяу­кает. Почему? Значит, целое есть не просто сово­куп­ность частей. Целое есть что-то неуло­ви­мое. Что в руки взять нельзя, но что оформ­ляет, оду­шев­ляет все эти части в некое един­ство. Вот это тоже один из смыс­лов ари­сто­те­лев­ского пони­ма­ния ипо­стаси. Вновь повто­рим. Гре­че­ский язык при­ме­няет слово «ипо­стась» в каче­стве под­ставки, фун­да­мента и т.д. Поэтому у котенка есть ипо­стась. У этого стула есть ипо­стась. У любого слож­ного тела есть ипо­стась, кото­рая оформ­ляет все его части, берет, соби­рает, некая идея вещи, кото­рая держит все это.

Было в гре­че­ском языке еще другое слово. Про­со­пон. При­ставка «прос» – «через» или «к». «оп» – корень – «видеть», оптика. Бук­вально озна­чало «маска». Маска актера антич­ного театра. Про­со­пон озна­чает маска, личина. Это то, бла­го­даря чему один чело­век отли­ча­ется от дру­гого чело­века. Физио­но­мия его, грубо говоря. Про­со­пон. Это очень важно понять. Гомер, напри­мер, пишет так: когда Ахилл сме­ялся, он устра­шал врагов своими про­со­по­нами. В рус­ском пере­воде «зра­ками». Гри­мас­сами. Это то, по чему одного чело­века можно отли­чить от дру­гого. Про­со­пон.

А в латин­ском языке были свои слова. Инди­ви­дуум. Это точная калька гре­че­ского слова «атомон» – атом. Неде­ли­мый. Вот коте­нок – неде­ли­мый, потому что раз­де­лить котенка немыс­лимо. Стул – тоже. Потому что если вы стул раз­бе­рете на части, стула не будет. Было слово «суб­стан­ция» – точная калька слова «ипо­стась». И, нако­нец, слово «пер­сона». По русски пере­во­дили «пар­суна». В 17 веке. Это тоже маска. Только какой здесь корень? Сонум. Звук. Через – сонум – звук. Дело в том. что в антич­ном театре маска выпол­няла роль резо­на­тора, она уси­ли­вала звук. И поэтому тоже назы­ва­лась пер­сона. Зву­ча­щая через. Через маску звучал голос. Это важно понять.

Итак, когда настала пора хри­сти­ан­ству в при­выч­ном языке выра­жать свою тайну, тайну лич­но­сти, восток и запад сде­лали разные выборы. Восточ­но­хри­сти­ан­ские мыс­ли­тели для обо­зна­че­ния лич­но­сти избрали термин «ипо­стась». Запад­ные писа­тели – избрали термин «пер­сона». Или «про­со­пон». И это была огром­ная раз­ница. В 20 веке напи­сал Лев Кар­са­вин. «Мне – гово­рит – искренне жаль моих запад­ных коллег, кото­рые вместо слова ипо­стась или лич­ность должны поль­зо­ваться тер­ми­ном «харя». Потому что дей­стви­тельно маска и есть некая «харя».

Так вот. Что про­изо­шло дальше. «Пер­сона эст рела­цио». То есть то, что во мне внеш­него – обра­щено к дру­гому. В Ветхом Завете есть такая фраза. «Чело­век смот­рит на лица, Бог взи­рает на сердца». Вот это и есть раз­ница между «пер­со­ной» и «ипо­ста­сью». Ипо­стась – это нечто глу­боко спря­тан­ное, основа, под­ставка, то что глу­боко-глу­боко. На языке Библии ипо­стась – это сердце. Что-то глу­боко спря­тан­ное, пота­ен­ное. Пер­сона – напро­тив. То, что мак­си­мально явленно, открыто. И вот из этого уже дальше про­из­рас­тет филио­квизм.

Лич­ность – это отно­ше­ние. Кстати, что из этого сле­дует? Что если чело­век это его отно­ше­ния с дру­гими людьми, отсюда и рож­да­ется пафос власти в запад­ном обще­стве. Потому что отсюда рож­да­ется идея: а если изме­нить способ вза­и­мо­от­но­ше­ний между людьми, тогда появится новый чело­век, новое чело­ве­че­ство. Вот отсюда марк­сизм воз­ни­кает. Отсюда воз­ни­кает идеал инкви­зи­ции. Если наши люди придут к власти. С помо­щью зако­нов, своих зако­нов они изме­нят ткань соци­аль­ных отно­ше­ний, и в резуль­тате воз­ник­нет новый чело­век.

Путь пра­во­слав­ный, какой? Менять ипо­стас­ность! Сердце чело­века изме­нить сна­чала. И из изме­нен­ного сердца будут исте­кать другие отно­ше­ния между людьми. Пафос запад­ной циви­ли­за­ции – от като­ли­ков до марк­си­стов, другой. Прийти к власти, создать новые отно­ше­ния, и в этих новых отно­ше­ниях воз­ник­нут новые сердца. Отсюда зна­ме­ни­тый тезис Маркса: сущ­ность чело­века есть сово­куп­ность обще­ствен­ных отно­ше­ний. Это из Фомы Аквин­ского все идет! И не слу­чайно Томас Мор – осно­ва­тель уто­пи­че­ского соци­а­лизма, святой като­ли­че­ской церкви, это все свя­зано.

Так вот. Если лич­ность есть отно­ше­ние, тогда воз­ни­кает зна­ме­ни­тый тезис, кото­рый знаком многим из вас. Потому что иногда даже пра­во­слав­ные бого­словы не поду­мавши эту фор­мулу упо­треб­ляют. «Святой Дух, это отно­ше­ние любви, свя­зу­ю­щее Отца и Сына». Кра­си­вая фор­мула. Но чудо­вищ­ная. Потому что она озна­чает, что Святой Дух сво­дится к функ­ции. К отно­ше­нию. Он лиша­ется ипо­стас­но­сти. Именно ипо­стас­но­сти, лич­но­сти здесь нет, а есть только функ­ция. А они это гово­рят и о Сыне тоже! И Сын есть отно­ше­ние! Вот в чем раз­ница.

Пра­во­слав­ное бого­сло­вие утвер­ждает, что Лич­но­сти Боже­ства выше, чем Боже­ствен­ная При­рода. Като­ли­че­ская мысль утвер­ждает обрат­ное. «В Боже­ствен­ной При­роде воз­ни­кают Боже­ствен­ные Ипо­стаси». Пра­во­слав­ная фор­мула такая, по фор­муле Гри­го­рия Бого­слова: «Из Ипо­стаси Отца выте­кает Боже­ствен­ная При­рода. Кроме того Отец рож­дает Сына и изво­дит Дух, дает им всю пол­ноту своей Боже­ствен­ной При­роды». То есть пер­вична Ипо­стась Отца. Она выше Боже­ствен­ной при­роды. Из Ипо­стаси Отца все исте­кает, и Он раз­де­ляет Свою Боже­ствен­ную При­роду, не деля Ее, а давая соучаст­во­вать в Ней Сыну и Духу.

Прежде чем мы пойдем дальше, надо еще с этими тер­ми­нами пово­зиться. Попро­буем в себе самих понять, что такое ипо­стась и при­рода, а потом о Боге будем гово­рить. В себе самих вы пони­ма­ете, что такое лич­ность, или нет? Точно пони­ма­ете? Я бы сказал так. Понять это может быть и можно. Выра­зить невоз­можно. Это тот случай, когда как собака: все пони­мает и молчит. Вот так и бого­слов на самом деле. Он кое-что пони­мает, но все равно молчит. Но попро­буем это выра­зить так. Вот три основ­ные кате­го­рии я попро­бую ввести: при­рода, инди­ви­ду­аль­ность, лич­ность.

При­рода чело­века: каждый из нас явля­ется чело­ве­ком. Это озна­чает, что в каждом из нас есть неко­то­рые спе­ци­фи­че­ские свой­ства, кото­рые отли­чают нас от тех сту­льев, на кото­рых мы сидим. Вот то, что отли­чает чело­века от живот­ных, или от анге­лов, от камней, сту­льев, это и есть чело­ве­че­ская при­рода, чело­ве­че­ская сущ­ность. Но. Тем не менее, хотя все мы чело­веки, все мы разные. Вот инди­ви­ду­аль­ность, это то, чем мы отли­ча­емся друг от друга. Что такое инди­ви­ду­аль­ность? Скажу такую фор­мулу. Инди­ви­ду­аль­ность – это мера явлен­но­сти при­роды в данном чело­веке. Можно ска­зать иначе. Каждый из нас инди­ви­дуа­лен в той сте­пени, в какой непол­но­це­нен. Пояс­няю. Пред­ставьте себе, что мы состав­ляем некую пси­хо­ло­ги­че­скую карту для неко­его нашего собрата. Вот нас инте­ре­сует раб Божий Иоанн. И мы строим график. Систему коор­ди­нат. По гори­зон­тали откла­ды­ваем каче­ства, кото­рые изме­ряем. А по вер­ти­каль­ной оси коли­че­ствен­ные пока­за­тели. Скажем, в про­цен­тах. Теперь нас инте­ре­сует: раб Божий Иоанн в какой мере явля­ется разум­ным суще­ством? Пред­по­ло­жим, сте­пень его интел­лек­ту­аль­ного раз­ви­тия – 60%. Что это озна­чает? Можно ска­зать, что на 60% он гений, а можно ска­зать, что на 40% он идиот. И то и другое будет по своему спра­вед­ливо. Далее. Нас инте­ре­сует его эсте­ти­че­ское раз­ви­тие. Мужик, чего с него взять, понятно, что эсте­тика у него, скажем, на 20%. Рели­ги­оз­ное его раз­ви­тие нас инте­ре­сует. Но тут вопрос, до какого курса семи­на­рии он доучился. И если, не при­веди Гос­подь, до 4 курса доучился, то рели­ги­оз­ность на уровне 10%. Я пола­гаю так… Постро­или такой график. Нас инте­ре­суют эти­че­ские каче­ства – пред­по­ло­жим на уровне 30%. Возь­мем дру­гого. Раба Божия Тати­ана. Ну интел­лек­ту­аль­ное раз­ви­тие выше 40% быть не может – жен­щина все таки. Рели­ги­оз­ное раз­ви­тие может быть даже выше, это бич церкви – жен­ская рели­ги­оз­ность, пред­по­ло­жим, у нее на 80 зашка­ли­вает, эсте­ти­че­ское на 82%, без Борт­нян­ского или Чай­ков­ского спать не ложится, эти­че­ские каче­ства – посплет­ни­чать любит, поэтому 30% дадим. Полу­ча­ется такой график. И у каж­дого он свой. Вот нет такого чело­века, кото­рый на 100% был бы чело­ве­ком! На 100% талант­лив во всем. Только один Чело­век такой был. Все­че­ло­век. Эссе хомо. Иисус из Наза­рета. Только один был талант­лив во всем. Все осталь­ные мы – обломки Христа, обломки Адама. У каж­дого из нас своя исто­рия болезни. Помните, у Тол­стого, «все счаст­ли­вые семьи похожи друг на друга, каждая несчаст­лива по-своему». Так и у нас. Каждый несчаст­лив по-своему. И это и есть инди­ви­ду­аль­ная харак­те­ри­стика. Так вот, поэтому в неко­то­ром смысле инди­ви­ду­аль­ность есть мера ущерб­но­сти при­роды нашей. Если бы мы все были вполне людьми, мы были бы неот­ли­чимы друг от друга. Вполне людьми. Но мы лишь частично люди. Поэтому у нас у каж­дого своя исто­рия болезни и вы знаете, что даже по пломбе во рту можно иден­ти­фи­ци­ро­вать чело­века.

Однако смот­рите. Вот мы берем некую чер­точку, кото­рая в этом чело­веке инди­ви­ду­альна. Пред­по­ло­жим. Едете вы в метро и у вас в кар­мане гордый сту­ден­че­ский билет Санкт-Петер­бург­ских духов­ных школ. Вот, это точно, это ваша инди­ви­ду­аль­ная черта, кото­рая вас отли­чает от всех осталь­ных пас­са­жи­ров этого вагона метро. Но когда вы вошли в семи­на­рию, это про­дол­жает быть вашей инди­ви­ду­аль­ной чертой? В этом здании? Нет. Что я хочу этим ска­зать. Инди­ви­ду­аль­ная черта всегда повто­рима. Инди­ви­ду­аль­ность – это не лич­ность. Любая инди­ви­ду­аль­ность повто­ря­ема. И напро­тив, если мы видим в некоем чело­веке какую-то чер­точку, кото­рая повто­ря­ется в другом, значит, это не лич­ност­ная черта, а инди­ви­ду­аль­ная. А что такое лич­ность? А лич­ность – это тот субъ­ект, то «я», кото­рое вла­деет всеми этими чер­точ­ками. То есть я говорю так. При­рода отве­чает на вопрос «что». Инди­ви­ду­аль­ность отве­чает на вопрос «как». Лич­ность отве­чает на вопрос «кто». Смот­рите. Вот бумажка у меня в руках. Поста­вим вопрос. Что держит бумажку? Ответ какой будет? Рука. Ставим вопрос: кто держит бумажку? Ответ какой будет? Можно отве­тить – «палец» на этот вопрос? Нет. Нужно назвать имя. Или личное место­име­ние. Так вот. Лич­ность – выше всех качеств. Лич­ность вла­деет каче­ствами.

Теперь надо будет обра­титься к учению Мак­сима Испо­вед­ника. Учение о двух волях Мак­сима Испо­вед­ника знаете? Две воли, кото­рые есть в каждом чело­веке. «Фелима физике» – при­род­ная воля и «фелима гно­мике» – личная воля или про­э­ри­сес. Личная воля или про­из­во­ле­ние. Что это такое. В каждом из нас посто­янно засе­дает некий пар­ла­мент. Скажем, насту­пает вечер. И в чело­ве­че­ской душе начи­на­ется гвалт. Разные фрак­ции тре­буют своего. Напри­мер, фрак­ция головы гово­рит: “Нужно пойти в биб­лио­теку, почи­тать что-нибудь”. Фрак­ция сердца робко воз­вы­шает голос, гово­рит: “Слушай. Книжки и так чита­ешь. Помо­литься бы надо. На служ­бочку забе­жать”. Фрак­ция желудка гово­рит, «да вы что, ребята. Поесть надо». Есть еще фрак­ция ради­каль­ных демо­кра­тов, кото­рая пред­ла­гает им вообще мол­чать. Так вот. Этот пар­ла­мент­ский базар, он про­ис­хо­дит в душе каж­дого чело­века. А моя лич­ность им отве­чает зна­ме­ни­тым тези­сом совет­ской про­дав­щицы: вас много, я одна. Это вопль моей несчаст­ной лич­но­сти перед лицом этих фрак­ций. Да подо­ждите, с кем я должна соче­таться, чтобы этот воле­вой импульс реа­ли­зо­вать. Потому что это дей­стви­тельно пар­ла­мент. А лич­ность – это спикер. И если спикер не вста­вит этот вопрос в повестку дня, и не объ­явит голо­со­ва­ния, ничего не полу­чится. Нет при­роды без ипо­стаси. Вели­кая фор­мула Ари­сто­теля, кото­рая потом повто­ря­лась отцами восточ­ной церкви. Не может быть реа­ли­зо­ван ника­кой при­род­ный импульс, если он не вои­по­ста­зи­ро­ван. Вот вели­кий термин Леон­тия Визан­тий­ского «вои­по­ста­зи­ро­ва­ние». Так вот. Моя воля. При­род­ная воля. Желудка, напри­мер. Мне под­ска­зы­вает: «Надо поесть». В этом есть какая-то гре­хов­ность? Ни малей­шей гре­хов­но­сти. А где рож­да­ется грех? Грех рож­да­ется тогда, когда моя лич­ност­ная воля пред­ла­гает невер­ный путь к дости­же­нию при­род­ного блага. То, что я хочу поесть, в том греха нет. Но если я достану сэнд­вич и буду его жевать перед Цар­скими вра­тами во время Херу­вим­ской, это будет грех. Почему? Потому что нево­время и некстати. Почему? Потому что тогда я глушу более высо­кий импульс. Ради того, чтобы дать волю более низ­кому. Вот тогда и про­ис­хо­дит грех.

Что еще можно ска­зать. Я хочу есть. Но мой желу­док, как пра­вило, не под­ска­зы­вает мне, что именно я хочу есть. И каким именно обра­зом? Другие инстан­ции отве­чают на вопрос, как я удо­вле­творю жажду желудка. Я могу пойти попро­сить мило­стыню. Могу пойти пофлир­то­вать с девуш­кой, кото­рая рабо­тает в сто­ло­вой. Могу пойти обо­красть пер­во­класс­ника. Много инте­рес­ных вещей я могу сде­лать. Могу киоск огра­бить. Много вари­ан­тов. Но желу­док мне не дик­тует. Моя при­рода не дик­тует мне гра­бить пер­во­класс­ника или еще что-то. Она гово­рит «дай поесть». От лич­ного про­из­во­ле­ния зави­сит, какой путь для удо­вле­тво­ре­ния этого жела­ния я изберу.

Еще один пример. Садов­ник поли­вает цветы. Садов­ник – это лич­ность. Он поли­вает из шланга. Ска­жите пожа­луй­ста, вода, кото­рой он поли­вает, из садов­ника течет? Нет. Из шланга. Это очень важно понять. Что в пра­во­слав­ной антро­по­ло­гии источ­ни­ком энер­гии явля­ется не лич­ность, а при­рода. Лич­ность управ­ляет этими энер­ги­ями. Но не рож­дает их. Садов­ник поли­вает эти цветы. Вода из водо­на­пор­ной системы. А от садов­ника что зави­сит? Как кран. При­ба­вить напор воды, уба­вить. Напра­вить сюда или напра­вить сюда. Можно поли­вать сна­чала этот куст, потом этот. Можно этим шлан­гом про­чи­стить морды про­хо­жим. Все можно сде­лать. Но. Пой­мите вот эту «роль лич­но­сти в исто­рии». От выбора, про­из­во­ле­ния, от гно­ми­че­ской воли моей лич­но­сти зави­сит, куда я направлю при­род­ную мою энер­гию. Какую из моих при­род­ных энер­гий. Когда и с какой интен­сив­но­стью.

Зачем я это говорю. Пой­мите. В пра­во­слав­ной антро­по­ло­гии лич­ность воз­вы­ша­ется. Над хаосом при­род­ных энер­гий и лич­ность сво­бодно решает, какая из энер­гий куда пойдет и когда. Также мы мыслим о Боге. Боже­ствен­ная Лич­ность тоже воз­вы­ша­ется над Боже­ствен­ной при­ро­дой и вла­деет Ею и про­яв­ляет Себя так, иначе, этим обра­зом или иным. Поэтому в пра­во­слав­ном бого­сло­вии Лич­ность Бога пер­вична по отно­ше­нию к Боже­ствен­ной при­роде. Эта пер­вич­ность вели­ко­лепно выра­жена сло­вами Гри­го­рия Бого­слова. Это очень слож­ная фор­мула, она звучит очень кратко, но она слож­ная. Звучит она так: не Сущий из сущего, но сущее из Сущего. Пере­вожу на рус­ский язык. Не тот, Кто есть, т.е. Иегова, из того, что есть; не Лич­ность Бога-Отца из суб­стан­ции, но то, что есть, т.е. суб­стан­ция без­лич­ност­ная, из Того, Кто есть. Вот фило­соф­ская про­блема, кото­рая за этим стоит. Что пер­вично в нашем мире? Лич­ность, или без­лич­ная суб­стан­ция? Индий­ская фило­со­фия, оккуль­тизм и филио­квист­ское бого­сло­вие счи­тают, что сна­чала суще­ствует без­лич­ная боже­ствен­ная суб­стан­ция, в кото­рой логи­че­ски позд­нее, я не говорю хро­но­ло­ги­че­ски позд­нее, но логи­че­ски позд­нее, воз­ни­кают Боже­ствен­ные Пер­соны. Лич­но­сти.

Когда като­лики начали эту кон­цеп­цию обос­но­вы­вать, визан­тий­ские бого­словы задали им серию очень каверз­ных вопро­сов. Первый. Понятно. Мы все пони­маем. Вы там с ари­а­нами спо­рили, поэтому ска­зали, что Святой Дух исхо­дит от Сына, как и от Отца. Однако у нас к Вам вопрос. Пони­ма­ете ли вы, что вы этим самым ска­зали? Что Дух исхо­дит от Отца и от Сына? Тем самым вы ска­зали, что Дух Богом не явля­ется. Като­лики чешут в тон­зуре. Как это? Почему это Он Богом не явля­ется? Визан­тийцы отве­чают. Эле­мен­тар­ное пра­вило фило­со­фии и диа­лек­тики. Бог – это вечное суще­ство? Да, конечно. Но ведь вечным может быть только то, что нераз­ру­шимо. Согласны? Да, согласны. А нераз­ру­шимо может быть только то, что не может под­верг­нуться раз­ру­ше­нию. Согласны? Да, согласны. А не может под­верг­нуться раз­ру­ше­нию только то, что бес­со­ставно. То что в прин­ципе нельзя разъ­ять на части. То есть абсо­лютно единое и про­стое бытие. Да, согласны. Ска­жите, а как из двух разных начал может появиться абсо­лютно про­стое бытие? Из двух состав­ных частей про­стое может быть? Значит если вы утвер­жда­ете, что Ипо­стась Духа имеет две при­чины, Отца и Сына, в таком случае Он не вечен, Он не Бог. Чешут тон­зуру опять.

Нет, мы не это хотели ска­зать. Мы хотели ска­зать, что Святой Дух исхо­дит от Отца и от Сына как от одной при­чины. Здесь пра­во­слав­ные гово­рят. Про­стите. А что общего у Отца и Сына? Ответ. Боже­ствен­ная при­рода. Пра­вильно. Так вы что, хотите ска­зать, что из при­роды Отца и Сына исхо­дит Святой Дух? Да. Так что, в таком случае полу­ча­ется, что у Свя­того Духа другая при­рода? Тогда уж гово­рите честно. Из при­роды Отца, Сына и Свя­того Духа исхо­дит Святой Дух. Уж если Он абсо­лютно еди­но­су­щен, все, что имеет Отец, имеет Сын. И должен иметь Святой Дух тогда. Или вы гово­рите, что в Отце и в Сыне Боже­ствен­ная при­рода вполне, а в Святом Духе только отча­сти. Тогда тоже Святой Дух не Бог.

Дальше. Здесь что очень важно понять. В пра­во­слав­ной тра­ди­ции имена Отец, Сын и Дух раз­ли­чают лица Троицы. Заметьте. В латин­ской тра­ди­ции они соеди­няют Троицу. В пра­во­слав­ной – раз­ли­чают. Ска­жите пожа­луй­ста, почему мы гово­рим, что Святой Дух исхо­дит от Отца? А почему мы не гово­рим, что Дух, как Сын, рож­да­ется от Отца? Есть какая-то раз­ница между рож­де­нием Сына и исхож­де­нием Духа? Как вы дума­ете? Нету. Ни малей­шей раз­ницы. А мы гово­рим, что Сын рож­да­ется, а Дух исхо­дит только для того, чтобы не повто­рять дважды слово «рож­да­ется». Потому что если полу­чится, что «Сын рож­да­ется от Отца» и “Дух рож­да­ется от Отца”, то это озна­чает, что появ­ля­ется некое свой­ство, кото­рое есть у двух Лиц Троицы и нет у Тре­тьего. Как мы с вами назвали свой­ство, кото­рое повто­ря­ется у несколь­ких лич­но­стей? Но не у всех? Инди­ви­ду­аль­ность. А инди­ви­ду­аль­ность что? Ущерб­ность. Тем самым мы раз­били Троицу на трех богов.

То же самое про­ис­хо­дит в филио­кве. Ока­зы­ва­ется, свой­ство, ипо­стас­ное свой­ство быть при­чи­ной Духа есть у Отца, а также есть у Сына, но его нет у Духа. Лич­ност­ные свой­ства, это только те свой­ства, кото­рые есть у одной ипо­стаси, но их нет у двух других. Только тогда это личное имя, даже не свой­ство, а имя. Имя, по кото­рому мы раз­ли­чаем одну Ипо­стась от другой. Но это не харак­те­ри­стика, как пишется на выпуск­ника школы, мы не можем вам ска­зать каче­ствен­ную харак­те­ри­стику – вот вам «порт­рет» Отца, «харак­те­ри­стика» на Сына, а вот вам «реко­мен­да­ция» на Духа Свя­того! Не можем мы такого сде­лать! Нет ничего такого у Сына, чего бы не было бы у Отца и у любого из Лиц Троицы, иначе мы с вами полу­чаем трех разных богов. Как в этом зале сидят мно­же­ство отдель­ных людей. Инди­ви­ду­аль­но­стей. Так вот, поэтому, при­зна­вая филио­кве, тем самым раз­би­ваем Троицу. Появ­ля­ется свой­ство: быть при­чи­ной Духа, кото­рое есть у двух Ипо­ста­сей и нет у тре­тьей. Но если оно есть у двух, значит это не при­род­ное свой­ство и не Ипо­стас­ное. Какое? Инди­ви­ду­аль­ное. Троица раз­бита.

Ну а с точки зрения фило­соф­ской вновь и вновь повторю. Вопрос о филио­кве – это вопрос прежде всего вот о чем. Может без­лич­ное бытие быть при­чи­ной воз­ник­но­ве­ния лич­но­сти? Филио­кве утвер­ждает: да, может. Без­лич­ност­ная при­рода Отца и Сына есть при­чина лич­ного бытия Духа. И это уже пан­те­изм. Это то, что уже уни­что­жает самый смысл биб­лей­ского бого­сло­вия, то, что открыло запад­ный мир для оккуль­тизма, для пан­те­изма, для Гегеля, Шопен­гау­эра и итоги этого мы видим в сего­дняш­нем воз­рож­де­нии неоязы­че­ства. Так что в исто­рии, осо­бенно в исто­рии духов­ной, все слиш­ком тесно соот­но­сится между собой.

Воз­вра­ща­емся к началу. В каком месте моего рас­сказа вы запу­та­лись и пере­стали меня пони­мать? Попро­буем вер­нуться к этому месту. Хорошо. Чего я хочу добиться от вас. Обыч­ной сту­ден­че­ской реак­ции. «Непо­нятно, но здо­рово». Этого я добился? В чем моя задача. Я не соби­ра­юсь гото­вить из вас людей, кото­рые были бы в состо­я­нии вести какой-то серьез­ный диспут на три­ни­тар­ные темы. За такое время это немыс­лимо. Глав­ное пояс­нить. Если даже некто со мно­же­ством кре­стов или пана­гий будет гово­рить вам, что раз­ница тут неве­лика, что это осо­бен­но­сти гре­че­ского и латин­ского языков и этому не надо при­да­вать зна­че­ния – неправда. Это фун­да­мен­таль­ная вещь. Кото­рая раз­ли­чает пони­ма­ние чело­века на западе и на востоке. В част­но­сти, из этого раз­ного пони­ма­ния пер­соны и ипо­стаси вос­по­сле­до­вало то, что в пра­во­слав­ных стра­нах не воз­никла тема­тика прав чело­века. Понятно почему. Потому что можно защи­щать права пер­соны. А права сердца как защи­тить? Пони­ма­ете, вот есть такой закон – о сво­боде сове­сти. И это абсурд – с точки зрения пра­во­слав­ной. Не может быть закона о сво­боде сове­сти! Потому что сво­бода сове­сти есть фено­мен не юри­ди­че­ский, не соци­аль­ный, а онто­ло­ги­че­ский. Совесть сво­бодна у любого чело­века вне зави­си­мо­сти от того, при­знает это госу­дар­ство, или не при­знает. В пра­во­слав­ном мире всегда счи­та­лось так. Такое глу­бо­кое ощу­ще­ние, что внут­рен­ний мир чело­века – помните апо­стола Петра – «сокро­вен­ное сердце чело­века» – это есть ипо­стась. Истин­ное «я» в чело­веке настолько глу­боко запря­тано, что внеш­няя соци­аль­ная среда к нему почти не имеет отно­ше­ния. И поэтому пра­во­слав­ный согла­сится почти с любой соци­аль­ной систе­мой. С любым режи­мом власти. Он скажет: вы, глав­ное, мою внут­рен­нюю свя­тыню не тро­гайте. Пусть там, надо там петь кому-то «многая лета», да Бог с тобой, пожа­луй­ста. Кому-то налог отдать, кесарю кеса­рево? Не про­блема! Но в глу­бине моего сердца поз­вольте мне духом моим быть верным Христу. Запад­ный мир, напро­тив, всегда тре­бо­вал, чтобы пер­сона могла реа­ли­зо­вать свои права, чтобы ее дей­ствия были защи­щены, и т.д. Отсюда такой внеш­ний акти­визм, регу­ля­ция отно­ше­ний, то есть это даже в обла­сти поли­ти­че­ской сильно ска­зы­ва­ется.