Отец Афанасий из Кадома Рязанской области

Отец Афанасий: сила Бога правит миром

Люди в большинстве своём веруют в Бога. Ведь сам Господь сотворил нас такими, вложив в сердца наши стремление поклоняться Ему, Всемогущему Творцу всего движимого и недвижимого.

Но как сохранить эту веру? Как не отойти далеко от Отца небесного, как не поддаться суетным заботам настолько, что о Боге вспоминаешь лишь по большим церковным праздникам…

Для помощи нам, запутавшимся в жизненных дебрях, и трудятся такие иноки, как архимандрит Афанасий (Культинов), духовник Милостиво-Богородицкого женского монастыря в г.Кадоме Рязанской области.

К нему едут со всех концов России, чтобы получить его верный совет, чтобы послушать его тихие искренние рассуждения о православной вере, о духовных целях каждого, кто пришёл в этот мир.

Отец Афанасий умеет подобрать такие ёмкие и точные слова, что ему веришь безоговорочно. Это и неудивительно: мудрый старец за свои более чем 70 лет жизни повидал многое, и тяжёлые испытания сделали его душу здравомысленной, прозорливой и сострадательной.

На пути в монашество его наставниками были настоящие подвижники веры ХХ столетия — о.Иоанн Крестьянкин и архимандрит о.Алипий; его рукоположение в священство почтили своим присутствием будущий Святейший патриарх Кирилл и архимандрит Авель (Македонов).

В своих воспоминаниях о.Афанасий особенно выделяет ту роль, которую сыграли в его судьбе служители Никольского храма в Касимове о.Василий Романов, о.Владимир Правдолюбов и архимандрит Иоанн (Крестьянкин).

Именно они и начали его воспитывать, что привело впоследствии к твёрдому решению мирского человека Анатолия Культинова отбросить в сторону все достижения — достойную профессию (2-й помощник капитана на судне), репутацию хорошего работника — и пойти на церковное служение, чтобы стать в дальнейшем широко известным о.Афанасием.

Огромное волнение вызывают в каждом верующем воспоминания о.Афанасия о проповедях архимандрита Иоанна, умевшего Словом Божьим вознести разум и сердце слушателя на небеса, умевшего поднять и возвысить человека над греховной юдолью нашей.

Имея таких великих учителей, подвижник Божий будущий отец Афанасий и сам становился великим, готовясь к ежедневному подвигу молитвы к Богу и любви к ближнему своему.

Отец Афанасий готов выслушать любого человека, понимая, как нелегко живётся нам в этом нечестивом мире, и его непоколебимое упование на помощь Бога укрепляет паству в истинной вере в Жизнедателя, с которым пребудем вечно. Старец Афанасий сам страдает болезнью ног, но смиренно терпит физические мучения и учит смирению нас, многогрешных. Он молится за нас, и благодарные люди рассказывают, как молитвы о.Афанасия исцеляли их, облегчая недуги телесные и душевные.

Паломники, посещающие святую обитель в Кадоме — Свято-Милостиво Богородицкий монастырь, — восторженно говорят о том особом состоянии души, которое возникает во время бесед с о.Афанасием.

Каждого человека, словно нежным облаком, окутывает сострадательная любовь старца ко всем людям, его горячее желание облегчить тяжкую жизненную ношу людскую. Отец Афанасий воспринимает горе обращающихся к нему как своё собственное горе, молясь за них Богу денно и нощно.

Не упустите возможность увидеть воочию человека, избравшего для себя трудную дорогу и целеустремлённо идущего по ней к Вечности. Обращайтесь к нам — и мы поможем вам посетить Кадомский Свято-Милостиво Богородицкий монастырь в удобное для вас время.

Записаться сейчас

Запись в поездку к старцу Афанасию (Кадом)

Паломничества

Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь

Паломническая поездка в монастырь Святого Александра Свирского

Паломническая поездка старец Иоанникий в Чихачево

Интересные статьи

Александр Свирский

Архимандрит Петр

Старец Иоанникий

Но если отбросить шуточки, становится очевидно: популярность «беснований» и поездок на «отчитки» растет лавинообразно.

Спрос легко находит предложение: сегодня Рязань тщательно оклеена и переклеена объявлениями некоей фирмы о наборе групп для поездок в Оптину пустынь, в Москву «к Матронушке» и… «на отчитку к иеромонаху Владимиру (снимает порчу и родовые проклятия)».

Название фирмы в объявлениях не указано – только телефон и сайт «Путешественник», внешне весьма похожий на сайт епархиального паломнического центра.

Не так давно в Миссионерский отдел Рязанской епархии позвонила женщина за разъяснениями: что же это за центр возит людей на «отчитки» к некоему иеромонаху Владимиру? Оказалось, что она набрала номер из рекламного объявления, но насторожилась, когда ей любезно рассказали, что «Батюшка очень сильный, помогает всем во всем», и, главное, что «отчитка» нужна едва ли не каждому! Также женщине сообщили, что поездка к отцу Владимиру стоит 2300 рублей, что он снимает порчу и родовые проклятия, а длится «отчитка» около 2,5 часов…

Мы, с помощью Миссионерского отдела Рязанской епархии, решили узнать о загадочной деятельности борцов с порчей немного подробнее.

Оказалось, что популярный иеромонах Владимир имеет свой сайт, страницы в соцсетях, пишет музыку в стиле метал (или хард-рок? – определить сложно), ведет огласительные беседы по цене 8 000 за четырехдневный курс и… является «профессором МСА».

Что за учебное заведение – загадочное МСА? Может, «Международная Славянская Академия», на сайте которой в разделе «Свидетельства» зияет ожидаемая пустота? Вернее, есть свидетельство о регистрации юридического лица – общественной организации, но вовсе не образовательного учреждения. В реестре членов даже этой МСА за 2015 год нужной фамилии не обнаружилось, так что аббревиатуру каждый волен расшифровать на свой вкус.

На сайте загадочного иеромонаха в разделе «Биография» утверждается, что он «учился на богословском отделении Святотихоновского монастыря (орфография сохранена – ред.)». Возможно, имелся в виду Свято-Тихоновский университет, но, не найдя на карте России и мира «Святотихоновского монастыря», да еще и с богословским факультетом, мы оставили вопрос о научном статусе «профессора» Владимира открытым….

Согласно тому же личному сайту, иеромонах Владимир «с 2005 г. начал углубленно изучать экзорцизм,… выезжал за границу и общался с различными христианскими конфессиями, изучая их опыт». И остается гадать, в какой стране и у какой конфессии он почерпнул познания в тонком вопросе изгнания духов, среди которых в своих беседах он особенно выделяет так называемых «духов рода».

Среди прочего, личный сайт рассказывает о неоднократных «чудесах и откровениях» в жизни нашего героя. Люди, хотя бы поверхностно знакомые с азами религиозной жизни, поймут, что делиться с широкой аудиторией такими личными вещами духовно опытный человек не станет. К сожалению, нередко подобное хвастовство характерно для пребывающих в прелести.

Возможно, сказывается либо отсутствие богословского образования, либо юношеские оккультные опыты священника, о которых тоже говорится на сайте…

На странице в социальной сети – истории «исцеления» с описанием того, как проходит «отчитка» у отца Владимира: «Во второй приезд во время молебна у меня были очень сильные реакции (крик) на проклятья от людей, отворот жены от мужа, дух полноты – колдовство на внешность, колдовство на разрушение семьи, родовое проклятие – бес блудный». Для тех, кто прошел хотя бы курс церковно-приходской школы, эта цитата говорит о многом. Но на всякий случай поясним: приведенный отрывок – типичный пример сленга разного рода «знахарок» и оккультистов, к православию подобная риторика отношения не имеет.

К сожалению, как ни скорбно это признавать, анализ сайта, видеозаписей, интервью и страниц в соцсетях заставляет заподозрить банальное шарлатанство, причем поставленное «на поток». В разделе «Контакты» на сайте иеромонаха Владимира представлены, как в развитом сетевом маркетинге, телефоны «представителей» из разных регионов…

В начале ХХ века русские психиатры видели причину кликушества – мнимого беснования – в тяжелых условиях быта простого народа. Но сегодня считают себя бесноватыми и ездят на «отчитку» люди (в основном женщины) из обеспеченных семей.

Протоиерей Арсений Вилков, руководитель Миссионерского отдела Рязанской епархии

Так в чем причина? И что, собственно, плохого в «отчитках» – может, просто не стоит слишком беспокоиться о псевдо-православном досуге некоторой части наших сограждан? Мы обратились за помощью в решении этих вопросов к руководителю Миссионерского отдела Рязанской епархии протоиерею Арсению Вилкову, руководителю Миссионерского отдела Рязанской епархии.

— Отец Арсений, боюсь, что для светского читателя наша попытка разобраться в проблеме выглядит как какие-то не совсем понятные внутрицерковные «разборки»…

Возможно. Однако не стоит думать, что беспокоясь по поводу деятельности частных паломнических фирм, священник боится «конкуренции». Здесь вопрос в компетентности тех, кто возит людей по святыням. Печально, когда человек, желающий совершить паломничество к православным святыням, помолиться и получить духовную пользу, попадает не к гиду с богословским образованием, а к деятелю, который всю поездку «просвещает» слушателей набором околоцерковных суеверий. Все-таки в паломническом центре при епархии или при храме больше шансов встретить сотрудника, компетентного в вопросах веры.

Когда людям предлагают «отчитки», привлекают в паломничество не возможностью помолиться у святынь, а какими-то суевериями, то очевидно, что цель таких поездок – не сделать человека духовно богаче, а просто заработать, собрать возможно большее число людей, не сведущих в вопросах веры.

— Говорят, что отца Владимира, например, благословил заниматься экзорцизмом старец Илий. А деятельность центра, который возит к нему людей, благословляет архимандрит Афанасий (Культинов), духовник Кадомского Милостиво-Богородицкого монастыря. Все-таки это солидно звучит…

Сегодня легко прикрываться благословениями разных старцев, духоносных отцов – но проверить наличие такого благословения бывает невозможно.

При возникновении сомнений в пользе той или иной поездки можно обращаться в Паломнический центр епархии. Епархиальный центр – это не монополия на паломничество, но он объединяет всех, кто куда-либо возит паломнические группы, поддерживает контакты с храмами и священниками, которые организуют поездки прихожан. Соответственно, он аккумулирует достаточно много информации.

Вообще же, «отчитки» проводит крайне ограниченное число священников, имеющих благословение не просто некоего старца, а священноначалия Церкви (Строго говоря, сегодня речь может идти лишь о чине изгнания бесов, проводимом в Троице-Сергиевой Лавре – ред.). И, главное, число тех, кому требуется «отчитка», намного меньше, чем может показаться.

— А кому она действительно требуется?

«Отчитка» нужна людям, одержимым злыми духами. Конечно, бесы рядом со всеми нами и постоянно толкают на какие-то грехи. Но одержимость – это другое явление. Это личное присутствие беса в теле человека.

Мне приходилось – всего несколько раз в жизни – видеть таких людей. Через кого-то бес говорил – своим совершенно особенным голосом. Приходилось видеть, как человека отбрасывает от святыни. Это совсем не похоже на людей, которые или психически нездоровы, или просто считают себя бесноватыми.

При владыке Павле, который возглавлял Рязанскую епархию в 2003-2013 годах, в кафедральном соборе было поначалу очень много людей, внешне бесноватых: в храме часто что-то выкрикивали, рычали, еще как-то особенно себя вели.

Но в один прекрасный момент владыка с амвона сказал «беснующимся», что если такое поведение продолжится, то в храм их больше не пустят. И после этого количество псевдобеснований неожиданно сократилось!

Это совсем другое явление. Потому посылать на «отчитку» всех – попросту вредно.

— Чем же вредна «отчитка», кроме потери денег?

Но надо сказать, что большинство тех священников, которые проводят «отчитки» без благословения священноначалия, под «отчитками» подразумевают просто молебны о здравии. Такой молебен может совершать и часто совершает любой священник, просто он не подает это как некое «уникальное предложение» за десять тысяч рублей…

А, к примеру, преподнеси я такой молебен как нечто особенное – люди сразу же побегут участвовать. И чем чуднее будет мой особый «молитвенный чин», чем своеобразнее я буду во время него себя вести – тем, увы, более духоносным он будет казаться, а меня, разумеется, сочтут прозорливым провидцем. Восторги от подобных вещей выдают нашу малоцерковность, наше непонимание сути христианской жизни. И, к сожалению, находятся те, кто на этом зарабатывает.

Иногда это настоящие ряженые, никогда и не рукополагавшиеся в священный сан, иногда – священники, лишенные сана или запрещенные в служении.

Не так давно ко мне приходила женщина, которой как раз такой «батюшка» рекомендовал пройти у него пять курсов «отчитки» по десять тысяч рублей каждый… И она собирает деньги! Это безумие нашего мира, это то, что вообще не относится к настоящей религиозной жизни.

Речь об опасных для души практиках, и хочется уберечь от них людей. Тот, кто укоренен в жизни Церкви и знает ее учение, не поедет на подобные мероприятия. А вот люди малоцерковные, но «интересующиеся», находятся в зоне риска…

Елена Фетисова, газета «Логосъ»

Комментирует священник Димитрий Фетисов, главный редактор газеты «Логосъ», старший преподаватель кафедры теологии РГУ имени С.А. Есенина:

С другой стороны, человеку на самом деле выгодно верить в «родовые проклятия», сглазы-порчи и прочие внешние причины его бед. Потому что если признаться самому себе, что главные причины – наши грехи и страсти, которым мы подчиняемся в основном добровольно, а не под чьим-то злым воздействием, – тогда придется признать и собственную ответственность, и необходимость кропотливого труда по исправлению жизни.

Гораздо проще свалить свои беды на беса, род или злую соседку.

Понятно, что и бесы действительно «подзуживают» человека, и род, родители влияют на нас через воспитание, через привычки, усвоенные с детства. Но каждый волен побороть бесовские помыслы и свои привычки через молитву, воздержание, таинства Церкви – а не через поиски волшебной пилюли у экзорциста.

Но многие в духовной жизни выбирают тот же принцип, по которому пробуют похудеть: «Вести здоровый образ жизни очень трудно, нужны выдержка и постоянство – ну так куплю-ка в Интернете чудо-чай, хотя на нем ни состав, ни производитель не указан. Вдруг поможет!». А чем поможет? Быстрее в могилу сведет?

«Отсюда прямо в рай»

Вышел мартовский номер журнала «Монастырский вестник». Его тема – «Молитва и труд: стройка души». Один из материалов посвящен возрождению Милостиво-Богородицкого женского монастыря в поселке Кадом.

«Отсюда прямо в рай»

Поселок Кадом в Рязанской области – удивительное место, где перекрещиваются дороги, ведущие к известным паломническим пунктам: 90 километров до Дивеева, 60 – до Санаксар, да и Выша недалеко. С 1997 года в Кадоме восстанавливается закрытый в 1920-м Милостиво-Богородицкий женский монастырь. До речки Мокши отсюда минут пять ходу, там можно пройти не один километр вдоль берега, наслаждаясь тишиной и красотой природы, но вряд ли у монахинь есть время для таких прогулок. Сама же обитель граничит с миром: рядом проезжают машины, по выходным, особенно летом, слышны крики гуляющих. Есть в русской глубинке монастыри, где легче забыть о мирской суете, но насельницам Кадомской обители отсутствие таких тепличных условий не мешает проводить время в трудах и молитве. Гостей и паломников здесь встречают с любовью, поэтому и тянутся сюда верующие.

Отмеченный Богородицей

Я приехал в Милостиво-Богородицкую обитель в Светлую субботу. В этот день Божественную литургию в монастыре совершал епископ Касимовский и Сасовский Дионисий.

– Я всегда стараюсь постом или в пасхальные дни посетить Кадомский монастырь, послужить здесь, пообщаться с матушкой-игуменией, с сестрами, – сказал владыка Дионисий в кратком интервью уже после литургии, трапезы и детского праздничного концерта.

– Не знаю, каков эффект от моих приездов для монастыря, но я всегда уезжаю отсюда с новыми силами.

Епископ Дионисий вспоминает, что еще в первый свой приезд в Кадомский монастырь (он управляет Касимовской епархией с момента ее основания и своей архиерейской хиротонии – с ноября 2011 года) почувствовал себя как в детстве: «Детская безбрежная вера, что все будет хорошо и все твои грехи будут Богом прощены».

Его самого такие чувства удивили, потому что здесь для них, на первый взгляд, не было оснований: ни великолепной природы, как в Иоанно-Богословском монастыре (куда он до монашеского пострига не раз приезжал к архимандриту Авелю (Македонову) (1927–2006), а потом четыре года был там наместником), ни тишины. Конечно, по сравнению с Москвой в Кадоме очень даже тихо, но и почувствовать себя совсем уж оторванным от жизненной суеты не получится.

Причину своего радостного, но труднообъяснимого переживания владыка Дионисий понял, когда наткнулся на цитату из «Описания Кадомского монастыря» священника Иоанна Кобякова: «Город Кадом – чисто православный город, его жители набожны и усердны к храмам Божьим. Город Кадом – счастливый город. Батюшка Серафим Саровский говорил, что Матерь Божия однажды видимым образом являлась в этом городе – благословила Кадом и доселе хранит его. Для поддержания благочестия основала здесь женский монастырь».

Чувствуешь, что Матерь Божия рядом и всем, что вокруг, управляет, все благословляет

– И я вспомнил свою церковную юность, – продолжает владыка (воцерковляться он начал в середине 1990-х на первых курсах института). – Такой же опыт я пережил, когда впервые побывал на Святой Горе. Там чувствуешь, что Матерь Божия рядом и всем, что вокруг, управляет, все благословляет. Тогда я понял, откуда у меня это чувство в Кадоме. Уверен, что и многие другие паломники ощущают присутствие здесь Царицы Небесной. Сказать, что это удел Пресвятой Богородицы, было бы самонадеянно, но то, что это место отмечено Ее милостью, несомненно.

Преподобный Серафим Саровский, действительно, окормлял не только Дивеевскую, но и Кадомскую общину, и до сих пор сохраняется связь между двумя обителями: нынешняя настоятельница монастыря игумения Иустина перед своим назначением «проходила стажировку» в Дивееве.

Но и сегодня, по словам епископа Дионисия, у монахинь есть живой пример – духовник обители, 79-летний архимандрит Афанасий (Культинов).

В Кадом, к отцу Афанасию

Я потому и приехал в Кадом, что еще несколько лет назад протоиерей Сергий Правдолюбов рассказал мне об отце Афанасии.

В 1961 году, когда Сергею Правдолюбову было 11 лет, плыли они с отцом, протоиереем Анатолием Правдолюбовым (1914–1981), исповедником, отсидевшим за веру на Соловках, участником Великой Отечественной войны, на теплоходе по реке Оке по маршруту Касимов–Муром, и второй помощник капитана, увидев священника, пригласил его к себе в каюту, где они долго беседовали.

Помощника капитана звали Анатолий Культинов. Ему было 24 года, его уже тогда интересовали вопросы веры, и через несколько лет он ушел с речного флота, чтобы служить в Церкви. Это и был будущий архимандрит Афанасий.

О приезде к нему в Кадом я договаривался с сыном отца Афанасия, протоиереем Димитрием Культиновым, старшим священником Милостиво-Богородицкого монастыря. Отец Димитрий сказал, что несколько лет назад отец Афанасий попал в аварию, получил травмы, сейчас не всегда у него есть силы служить, но он по-прежнему окормляет сестер обители и с утра до вечера принимает в храме многочисленных паломников, специально приезжающих к батюшке за духовным советом, поддержкой и утешением.

На архиерейской службе в монастыре отец Афанасий молился в алтаре, на вечернем богослужении – тоже. После службы отец Димитрий отвез нас в батюшкину келью, где мы больше часа беседовали.

Первым делом я, конечно, рассказал архимандриту Афанасию, что слышал от отца Сергия Правдолюбова об их давней встрече на теплоходе. Саму встречу батюшка помнит, а вот о чем они говорили с отцом Анатолием – нет, 55 лет прошло…

Не знал он тогда, что почти вся последующая его жизнь будет тесно связана с удивительной семьей Правдолюбовых. Семьей, где уже в пяти поколениях все мужчины становятся священниками и где шесть новомучеников. Особенно много общался он с отцом Владимиром Правдолюбовым, родным братом протоиерея Анатолия, дядей протоиерея Сергия, ныне, слава Богу, здравствующим.

Сегодня отец Владимир Правдолюбов – почетный настоятель Никольского храма в Касимове. А в 1966 году в Никольский храм в Касимове, где жил Анатолий, назначили настоятелем священника Иоанна Крестьянкина.

Исповедник, отсидевший пять лет за веру, отец Иоанн раздражал сильных мира сего своей активностью и авторитетом, которым он заслуженно пользовался не только у верующих. Поэтому его постоянно переводили с одного прихода на другой, но Никольский храм стал последним приходским храмом, где он служил. В июне 1966 года батюшка был пострижен в монашество, а еще через год указом Святейшего Патриарха Алексия I переведен в Псково-Печерский монастырь, где служил и проживал до своей кончины (без малого 40 лет) и где стал одним из самых авторитетных духовников. Многие считали его старцем, и в этом, наверное, не было преувеличения.

Монах вопреки

Молодой речник уже активно воцерковлялся, обвенчался с женой, но о священстве не помышлял и даже не понял, что имел в виду отец Иоанн, когда сказал ему: «Анатолий, ищи ямочку себе». Однако уже после отъезда отца Иоанна в Печоры он спросил жену: «Зоя, ты разрешишь мне уйти служить в Церковь?». Супруга сказала, что не против.

«И к юбилею революции я им преподнес «подарок» – ушел с речного флота», – вспоминает архимандрит Афанасий. Вспоминает с улыбкой, но тогда ему было не до смеха.

Устроился в Никольский храм истопником на 50 рублей в месяц, а супруга ждала третьего ребенка. В малом городе все друг друга знают, и когда вчерашний речник проезжал на повозке с дровами, ему вслед кричали: «Штурман!».

Потом в поселке Тума Клепиковского района помогал художникам, расписывающим храм, – малярничал.

– А там была староста, мать Варвара, ныне покойница, – рассказывает архимандрит Афанасий. – Ростом метр пятьдесят, но волевая! Как-то стою в алтаре и возглашаю: «Слава Святей, и Единосущней, и Животворящей, и Нераздельней Троице». Она: «Ты чего, Анатолий?» – «Да я служить хотел бы».

Мать Варвара поехала к уполномоченному по делам религий, просила, чтобы он разрешил архиерею рукоположить Анатолия, но уполномоченный только позволил взять его в храм псаломщиком.

В феврале 1969 года Анатолия все-таки рукоположили в диаконы, а в священники его кандидатуру уполномоченный ни за что не хотел пропустить. Возможно, быть бы ему диаконом как минимум до перестройки, но в первые дни 1970 года в Рязань приехал митрополит Ленинградский Никодим (Ротов). Уроженец Рязанской области, приехал он на свою малую родину по грустному поводу – хоронить маму, Елизавету Михайловну. Накануне решил вопрос с уполномоченным, и 3 января, в день похорон Елизаветы Михайловны Ротовой, состоялась священническая хиротония диакона Анатолия Культинова.

Отец Афанасий вспоминает, что на рукоположении присутствовали и потом сослужили митрополиту Никодиму молодые тогда иеромонахи Ювеналий (ныне митрополит Крутицкий и Коломенский) и Кирилл (ныне Святейший Патриарх Московский и всея Руси).

– А потом, – продолжает архимандрит Афанасий, – я стал «чудить». Пришел после рукоположения и говорю матушке: «Давай жить как брат с сестрой». Отец Владимир Правдолюбов, когда я ему рассказал, воскликнул: «Ты что творишь? Потеряешь матушку, уйдет она от тебя».

Но попробуй докажи мне, я же «святой». Прелесть духовная началась. Когда три года прошло и меня в ум привели, матушка мне сказала: «Ты тогда как зверь стал, с тобой ни о чем нельзя было говорить».

У них родилось еще двое детей (отец Димитрий – в 1978 году, через месяц после переезда семьи из Тумы в Кадом). Однако потом отец Анатолий стал думать о монашестве. В 1999 году на Афоне он принял тайный постриг в келье преподобного Силуана. Признался митрополиту Рязанскому Симону (1928–2006). Владыка сначала укорил: «Что ж ты своеволие проявил?», но потом сказал: «Значит, Матерь Божия тебя благословила».

Теперь отец Афанасий относится к своему тогдашнему решению принять постриг критически.

– Был у меня на речном флоте друг, третий помощника механика. Друг этот срочную на флоте служил. А я не служил, потому что когда мне было восемь месяцев, сестра печку растапливала, за мной не углядела, я сунулся туда и обжег руку (кисть левой руки у батюшки сильно повреждена – прим. авт.).

И вот, идем как-то с другом по парку, у меня нашивки: второй помощник капитана. Сидит моряк на лавке, увидел нас и говорит: «Вот он служил в морфлоте, а ты не служил». По «почерку» – походке, мотанию рук – сразу увидел, кто из нас моряк, а кто нет. Так и монашество. Я монах, а опыта монашеского у меня нет – в монастыре не подвизался.

Если бы я тогда понимал, какая это ответственность, не принял бы постриг. Не потому, что не люблю монашество, а потому что раз был белым священником, надо было им и оставаться. Раньше, если священник и матушка уходили в монахи, то он шел в мужской монастырь, а она в женский. А моя матушка не очень хотела, я ее склонял к монашеству. Через год она приняла постриг.

С другой стороны, отец Иоанн (Крестьянкин) подарил мне постригальный крест, я это понимаю как благословение на монашество, хотя он наверняка провидел все мои падения.

Уход одного или обоих супругов в монашество в священнических семьях не редкость, и хотя правила Русской Православной Церкви это допускают (по обоюдному согласию, если супруги бездетны или все дети уже выросли и стали самостоятельными), но относятся к этому правилу по-разному. В частности, когда в 2015 году обсуждался проект документа Межсоборного присутствия «О церковном браке», некоторые священники высказывали сомнения в том, насколько это оправданно и соответствует духу Евангелия.

Спрашиваю у отца Афанасия:

– Если сегодня к вам придет бездетный женатый священник или батюшка, у которого все дети уже совершеннолетние и самостоятельные, и скажет, что они с матушкой решили разойтись по монастырям, или он один хочет принять постриг, а она не возражает, посоветуете ли вы ему идти в монахи?

– Я бы не благословил. Если овдовел, другое дело.

Чем глубже вера, тем критичнее человек относится к себе

Чем глубже вера, тем критичнее человек относится к себе. Ведь и многие слова молитв о нашей греховности и мерзости нам принять трудно, потому что составлены эти молитвы святыми, а они видели себя именно такими – самыми грешными. Но святыми не рождаются, святыми становятся, преодолевая страсти, искушения, падая и поднимаясь. Только если забыть об этом, рассказ отца Афанасия о том, что он порой бывал ревностен не по разуму, может смутить, шокировать. Духовный путь его был непростым, но плоды удивительны.

Митрополит Антоний Сурожский (кстати, тоже никогда не живший в монастыре, но кто усомнится, что по духу он был настоящим монахом?) говорил, что никто не сможет уверовать, если не увидит на лице другого человека сияния вечной жизни. На лице архимандрита Афанасия это сияние есть, тепла и любви у него хватает на всех, кто приезжает к нему в Кадом.

Две сестры, одна судьба

Монашескую общину в Кадоме стал восстанавливать отец Афанасий и его духовные чада. Сегодня здесь есть насельницы, которые познакомились с ним, приехав в Милостиво-Богородицкий монастырь из других городов и районов, и все они благодарны Богу за то, что Он даровал обители такого духовника.

Сам же батюшка не считает возрождение обители своей заслугой, но говорит, что монастырю очень повезло с игуменией. В этом я убедился сразу и за два дня пребывания в Кадоме только укрепился в своем убеждении.

Ранее в женских монастырях я бывал нечасто, только в однодневных групповых поездках или на службе, и этого было явно недостаточно, чтобы получить хотя бы поверхностные представления о женском монашестве. А вот в церковных СМИ я читал немало «страшилок» о женских обителях. Некоторые священники, в том числе монахи, говорили об очень неблагополучном состоянии современного женского монашества.

Не знаю, как в других монастырях, но о Кадомском Милостиво-Богородицком могу рассказать только хорошее. Атмосферу там я бы описал тремя словами: любовь, открытость, гостеприимство. В этом, безусловно, есть заслуга и духовника, и матушки-игумении. Не от одного человека за эти два дня я слышал, какая она кроткая, смиренная молитвенница, никогда не повышающая голос на насельниц.

Конечно, я, говоря мирским языком, совсем не компетентен, чтобы рассуждать о духовности игумении, но, общаясь с ней, видя, как она общается с сестрами, гостями, работниками, не мог не согласиться с теми, кто рассказывал мне «по секрету» о ее удивительных человеческих качествах.

Матушке Иустине 38 лет. С начала возрождения в Кадоме монашеской жизни она здесь третья настоятельница. Крестилась в 15 лет. С мамой и младшей сестрой они пришли к Богу одновременно. После школы поступила в педагогическое училище, но желание полностью связать свою жизнь с Церковью было настолько сильным, что через четыре месяца ушла и устроилась при храме поваром, также стала там петь на клиросе.

В 20 лет, по благословению духовника, поступила в Рязанское духовное училище, а еще через год – трудницей в Солотчинский монастырь (в 11 километрах от Рязани), поэтому доучивалась в училище заочно.

– Когда я в первый раз там побывала, недоумевала, почему все люди не расходятся по монастырям. Господь дал мне такую благодать, что я видела только хорошее, и первые полгода чувствовала себя в обители как в раю. Уже потом начались искушения, борьба. Я думала: может, не по силам мне этот путь, уйду. Слава Богу, и сестры поддержали, и игумения, и духовник монастыря – осталась и не жалею.

Через два с половиной года матушка Иустина приняла постриг. Следом за ней в монастырь пришла ее сестра, которая моложе на восемь лет. Окончив 9-й класс, среднее образование она завершала экстерном, а с постригом не спешила – целых девять лет была простой трудницей.

В 2012 году сестер перевели в Кадом. Дело в том, что предыдущая настоятельница игумения Евгения, юрист по образованию, была помощницей митрополита Рязанского Павла, и когда при разделении епархий Кадомский монастырь отошел к новообразованной Касимовской и Сасовской епархии, владыка забрал свою помощницу в Рязань, а она взяла с собой двух своих.

В Кадоме осталось всего три сестры. Две из них были уже в преклонном возрасте, поэтому туда перевели сестер-монахинь Иустину и Анастасию, и матушка Иустина, никогда не помышлявшая о настоятельстве, стала игуменией.

Сегодня в Кадоме 20 насельниц. С некоторыми из них удалось пообщаться.

Из райкома – в монахини

Монахине Матроне 70 лет, в монастыре три года. Выпускница Рязанского сельхозинститута, она 32 года проработала в сельском хозяйстве. Начинала агрономом в колхозе, потом трудилась в Пителинском филиале Института картофельного хозяйства, где выросла до завлаба. С 1978 года работала в Рязанском областном управлении, была членом райкома партии.

Мама у нее была верующей. Крестила их с братом, водила в храм, и сама монахиня Матрона (в миру – Наталья Фроловна), несмотря на свою партийность, тоже оставалась верующей. Правда, почти не причащалась, лишь один раз, приехав в командировку в Киев, пошла в храм и причастилась. Говорит, что не только для того, чтобы маму порадовать, но и сама хотела.

Монахиня Матрона вспоминает, что в Институте картофельного хозяйства она, когда уже заведовала лабораторией, в Светлый понедельник всегда приносила крашеные яйца, дарила сотрудникам, поздравляла с Пасхой. В 1979-м она первый год работала в Рязанском областном управлении и решила и там сохранить эту традицию.

– Прихожу, раздаю всем яйца, говорю «Христос Воскресе!» Все молчат. Заходит замсекретаря парторганизации управления, я ей тоже протягиваю яйцо: «Регина Александровна, Христос Воскресе!». Она меняется в лице: «Наталья Фроловна, как вы можете? Вы член райкома и с красным яйцом!». «И что такого? – отвечаю. – Я в партии с 1970 года, а родители меня воспитывают с 1946-го – никуда от этого не деться». Замсекретаря выскакивает из кабинета, сотрудники перепуганы, говорят мне: «Зачем вы так?». Испугались за меня, что неприятности будут. Но обошлось.

Семьи, как я понял, у монахини Матроны никогда не было, но о монашестве она не помышляла. В 2001 году вышла на пенсию, стала чаще ходить в храм, но прежде всего потому, что сопровождала маму, которая одна дойти до храма уже не могла. А вот когда в 2005-м мама умерла, не просто стала воцерковляться, но, по ее словам, вообще не уходила из церкви.

Переехала в деревню, ходила на службы в соседнее село Борки, там настоятель игумен, они много беседовали. Постепенно всерьез задумалась о монашестве, игумен ее благословил, но оба думали, что постриг она примет и останется на приходе. С этим прошением Наталья Фроловна приехала в Касимов к епископу Дионисию.

Здесь, в монастырских стенах, молишься по-другому

– «Завтра вы должны быть в Кадоме, в монастыре», – сказал владыка. Так я оказалась здесь. Единственное, о чем сейчас жалею, – что поздно пришла в монастырь. Я и в миру в последние годы вычитывала монашеское правило, но здесь, в монастырских стенах, молишься по-другому. Объяснить это невозможно, тут другое ощущение молитвы, другое внутреннее состояние.

Основные послушания монахини Матроны – свечной ящик и огород, который находится в 30 километрах от Кадома. На втором послушании она трудится почти по специальности. Игумения Иустина так ей и говорит: «Вы наш главный агроном».

Не пойманная миром

Сестра Елизавета пока послушница, но еще в позапрошлом году на летнюю Казанскую написала прошение о постриге. В монастыре живет год.

Послушница Елизавета лет на 10 моложе монахини Матроны. Родом из Тамбовской области, выросла без отца, мама и бабушка были верующими, а крестная даже пела в церковном хоре.

У крестной было трое детей, над ними с Елизаветой смеялись: 1960-е годы, сельская школа. Но учителя не притесняли. В селе была только восьмилетка, и в 9-м классе Елизавета стала ездить в другую школу, за 8 километров.

Потом поступила в Тамбовское педучилище на худграф, и там советский мир ее «поймал»: вступила в комсомол, ее избрали комсоргом группы. Елизавета перестала ходить в храм. Как это часто бывает, вновь пришла к Богу через скорби, но в подробности послушница не вдается.

Работала учителем рисования и черчения в школе, затем – в детском саду, а в 1992 году попала под сокращение и устроилась художником-оформителем в клуб. Сын ее как раз в то время женился и стал жить отдельно. Рабочий день в клубе был с 16.00 до 23.00, времени свободного было много, и Елизавета попросилась в церковный хор.

– Представляете: утром хор, а вечером самодеятельность, постом – конкурсы, и это на Страстной седмице! В 1994 году я написала заявление об уходе, с тех пор только в храме.

По благословению митрополита Рязанского Симона Елизавета переехала в Клепиковский район, где помогала строить церковь. Отмечает, что там у нее была нагрузка гораздо больше, чем в монастыре.

– В обители я живу как в раю. Просфоры пеку, суббота и воскресенье – выходные. А на приходе было: служба, требы, огороды, стройка – всего не перечислить.

Просфорами сестра Елизавета вместе с еще одной послушницей обеспечивают не только монастырь, но и ближайшие приходские храмы. Выпекание просфор – работа творческая, художественное образование Елизавете и в обители пригодилось.

Сестра игумении и коровник

Кадомские монахини сами льют свечи. Есть у монастыря и подсобное хозяйство: несколько огородов, куры, две дойные коровы и три телочки. Сестры сами делают творог, пару раз варили сыр (в трапезной, сыроварни в монастыре нет), но пока многие молочные продукты приходится покупать. А вот огороды обитель кормят: своих овощей хватает на весь год не только насельницам, но и паломников угостить.

На коровнике трудится монахиня Анастасия, сестра игумении Иустины. Такое же послушание было у нее в Солотчинском монастыре. Там она и научилась доить корову. «В монастыре всему научат», – говорит матушка Иустина.

Помогает монахине Анастасии местная жительница, прихожанка монастыря. Игумения объясняет, что могла бы дать сестре в помощницы кого-нибудь из насельниц, но поскольку в Кадоме, как и везде в русской провинции, трудно с работой, и эта прихожанка – многодетная мать – осталась без работы, они решили поддержать женщину, платят ей зарплату.

Это непросто, монастырь живет только на пожертвования, но пока с Божьей помощью хватает, чтобы и этой помощнице заплатить, и певчим. Среди сестер поющих немного, в воскресные и праздничные дни на клиросе супруга отца Димитрия матушка Нана, ее сестра Илона и их мама Наталья, а в будни приходят наемные певчие.

Ремонтно-строительные работы выполняют мужчины из местных, им монастырь тоже по возможности платит. Некоторые из них исповедуются и причащаются, другие просто заходят в храм поставить свечку. Настоятельница убеждена, что эта работа всех так или иначе приближает к Богу, помогает задуматься о главном, о вечном.

Школа для души

В целом же с местными жителями (население Кадома 6000 человек) монахини общаются мало. Рядом с монастырем приходской храм – собор Димитрия Ростовского. Он возрождался раньше, и местные в основном ходят туда, хотя и там постоянных прихожан немного. Большинство, как и почти во всех российских селах и малых городах, приходит в церковь только покрестить ребенка или отпеть усопшего родственника, реже – чтобы обвенчаться.

По традиции в монастырях эти таинства совершаются лишь в тех случаях, когда поблизости нет приходских храмов, поэтому в Милостиво-Богородицкой обители не крестят, не венчают, не отпевают, и люди невоцерковленные если и приходят сюда, то разве что на архиерейскую службу – для районного поселка это всегда событие.

А так… Даже архимандриту Афанасию, который до того, как началось возрождение монастыря, служил в Димитриевском соборе, некоторые жители говорили: «Батюшка, раньше вы были наш, а теперь не наш». «Не наш», потому что теперь не крестит и не отпевает.

Тем не менее четыре года назад при монастыре открылась воскресная школа. Многие сомневались, что из этой затеи что-то получится: воскресная школа уже была в соборе, и мало кто верил, что в новую школу удастся привлечь детей и подростков. Но школа открылась, и дети пришли. Сегодня здесь занимается больше 50 воспитанников. Самым маленьким по шесть лет, самому старшему 19.

Закон Божий и Основы христианской нравственности преподают монахини; отец Димитрий и второй священник, отец Михаил, регулярно проводят беседы с детьми, отвечают на вопросы. Церковнославянский язык преподает местная учительница русского языка и литературы. Отвечающая за воскресную школу монахиня Афанасия отмечает, что эта учительница сначала пришла в школу, а потом стала воцерковляться. Сестра Афанасия, сама филолог, говорит, что преподает она церковнославянский очень хорошо, умеет заинтересовать детей и доходчиво объяснить.

В сентябре 2015 года в воскресной школе был создан хор. Для этого пригласили Елену Александровну Попову, регента Димитриевского собора и преподавателя местной детской школы искусств. Елена Александровна согласилась попробовать, но не ожидала, что найдется достаточно детей со слухом, чтобы можно было организовать хор. Каково же было ее удивление, когда среди учащихся воскресной школы она увидела немало своих учеников.

В Светлую субботу, после архиерейской службы, дети выступили в монастырской библиотеке с концертом, подготовленном к Пасхе и Дню Победы. Всем зрителям дети подарили восковые пасхальные яйца, сделанные своими руками. На концерте был и епископ Дионисий. Он поблагодарил детей, пожелал им как можно дольше хранить пасхальную радость и вручил подарки.

Предыдущее богослужение владыка совершил в Кадоме 25 ноября 2015 года, в день празднования чтимой в обители иконы Богоматери «Милостивая».

– На этой службе дети пели вторым хором, – добавляет монахиня Афанасия. – Пели ектении, Трисвятое. Занимались они тогда с Еленой Александровной всего третий месяц.

Многие из учащихся – дети из невоцерковленных семей, пришли сюда сами или за компанию с друзьями. Останутся ли они в Церкви, когда вырастут? Передадут ли веру собственным детям? Матушка Иустина на это надеется, но очевидно, что если в Кадоме не изменится ситуация с работой, большинство из них разъедется в поисках заработка по городам и весям.

А вот одна 15-летняя девочка уже твердо намерена прийти в монастырь. Она приехала в Кадом с бабушкой несколько лет назад из другого района и так прикипела к обители, что проводит здесь все свободное время, помогает сестрам и даже перед школой обязательно заходит в храм помолиться. Поговорить со мной не захотела, постеснялась.

Молитва и труд все перетрут

Но главный монашеский труд – это молитва. Подъем в 6.00 утра, до 7.00 все читают правило, потом до 8.00 перерыв. Игумения Иустина объясняет, что к семи в храм приезжают паломники, становится шумно. В 8.00 литургия, на которой присутствуют все сестры, свободные от послушаний в трапезной и просфорне.

После службы насельницы на послушаниях, в 12.00 обед, потом опять труд, в 17.00 вечерняя служба, ужин, общее вечернее правило, затем сестры занимаются своими делами, в 23.30 отбой. Таковы монастырские будни.

В субботу и воскресенье от некоторых повседневных послушаний насельницы свободны, поэтому я не побывал ни в просфорной, ни на свечном производстве, ни на огородах. В воскресенье, по дивеевской традиции, сначала служится параклис перед Милостивой иконой Богородицы, а уже потом литургия.

Если говорить о внешней стороне, то монастырь еще восстанавливать и восстанавливать. Раньше на его территории было четыре храма. Сохранилось два. В храме в честь иконы Божией Матери «Неопалимая Купина» сейчас размещается Кадомский швейный техникум. Корпус, где до закрытия обители на первом этаже была хлебопекарня, а на втором – кельи сестер, занимает районный ОВД. Правда, полиция должна в ближайшее время освободить помещение, и это здание вернут сестрам.

В храме, где совершаются службы, иконостас пока временный, но уже есть договоренность с мастерами из Сергиева Посада, чтобы сделать резной иконостас.

В общем, возрождать и строить предстоит еще много, но не это главное.

– В монастыре для спасения души все есть, – заключает владыка Дионисий. – Я часто игумении и сестрам говорю: «Отсюда прямо в рай».

На территории Кадомской обители было всего 4 храма

На территории Кадомской обители было всего 4 храма. Три находились в самой обители, а четвертый находился в районе поселка на Никитской даче. Первый — это главный каменный храм в честь иконы Милостивой Божьей Матери.

Данный храм был построен на пожертвования людей в 1856 году. 20 августа 1857 года храм был освящен. В 1860 году монастырь решили немного расширить, так как он вмещал малое количество людей. Его расширением занимался архитектор Четвериков, который составил новый его образ в русско-византийском стиле.

Милостиво-Богородицкий монастырь Кадома. Фото: 151722.selcdn.ru

Тогда после расширения к храму были пристроены два придела — во имя Преображения Господня и во имя преподобного Сергия Радонежского. Второй храм был деревянный теплый. Он стоял на кирпичном фундаменте и был полностью покрыт железом.

Храм построен и освящен был в 1865 году. В храме имеются также 2 престола: один — освящен во имя Рождества святого Пророка Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, а второй — во имя святого пророка Божия Илии.

Внешний храм имел вид простого дома, без купола и одноэтажный.

Третий храм был построен благодаря разрешению епархиального начальства в 9 веке. Об этом также свидетельствует и надпись внутри на стене — 1882 год. Храм был построен из камня и имел три престола.

Главный его был освящен во имя иконы Божьей Матери «Неопалимая Купина», второй придел был освящен во имя архистратига Божия Михаила, а третий придел был освящен во имя святого Иоанна Богослова.

Данный храм так же, как и первый был построен на пожертвования благотворителей. Для того, чтобы оформить иконостас храма, издалека приезжали великие мастера и живописцы.

Храм в честь иконы Богоматери «Неопалимая Купина». Фото: in.prihod.ru

Также речь идет и об еще одном храме. Четвертый храм находился в поселке Никиткине. Это поселок находился в 12 верстах от города Кадома. Это был деревянный двухэтажный храм с 5 куполами, построенный в 1866 году.

Возведен он был для проживающих в женском монастыре сестер, которые приходили сюда в летнее время, выезжая для земледельческих работ. Таким образом, они имели возможность не только работать, но и посещать богослужения.

1866

в этом году построили храм в поселке Никиткине, это был четвертый храм обители

В храме было два престола: первый — во имя Казанской иконы Божией Матери, а второй — во имя преподобных Зосимы и Савватия Соловецких. Здесь также стоит отметить, что находилось утварь и старинные иконы, которые после революции были расхищены.

Батюшка отчитает или осторожно — духовная пропасть!

Встреча в храме

– Мы с Соней завтра едем на «отчитку»… – слышу за спиной в храме шепот. «Ну, – думаю, – что ж: кому в салон красоты, кому – на «отчитку». Современный женский досуг!». Но если отбросить шуточки, становится очевидно: популярность «беснований» и поездок на «отчитки» растет лавинообразно. Спрос легко находит предложение: сегодня Рязань тщательно оклеена и переклеена объявлениями некоей фирмы о наборе групп для поездок в Оптину пустынь, в Москву «к Матронушке» и… «на отчитку к иеромонаху Владимиру (снимает порчу и родовые проклятия)». Название фирмы в объявлениях не указано – только телефон и сайт «Путешественник», внешне весьма похожий на сайт епархиального паломнического центра. Не так давно в Миссионерский отдел Рязанской епархии позвонила женщина за разъяснениями: что же это за центр возит людей на «отчитки» к некоему иеромонаху Владимиру? Оказалось, что она набрала номер из рекламного объявления, но насторожилась, когда ей любезно рассказали, что «Батюшка очень сильный, помогает всем во всем», и, главное, что «отчитка» нужна едва ли не каждому! Также женщине сообщили, что поездка к отцу Владимиру стоит 2300 рублей, что он снимает порчу и родовые проклятия, а длится «отчитка» около 2,5 часов… Мы, с помощью Миссионерского отдела Рязанской епархии, решили узнать о загадочной деятельности борцов с порчей немного подробнее.

«Родовые проклятья»

Оказалось, что популярный иеромонах Владимир имеет свой сайт, страницы в соцсетях, пишет музыку в стиле метал (или хард-рок? – определить сложно), ведет огласительные беседы по цене 8 000 за четырехдневный курс и… является «профессором МСА». Что за учебное заведение – загадочное МСА? Может, «Международная Славянская Академия», на сайте которой в разделе «Свидетельства» зияет ожидаемая пустота? Вернее, есть свидетельство о регистрации юридического лица – общественной организации, но вовсе не образовательного учреждения. В реестре членов даже этой МСА за 2015 год нужной фамилии не обнаружилось, так что аббревиатуру каждый волен расшифровать на свой вкус. На сайте загадочного иеромонаха в разделе «Биография» утверждается, что он «учился на богословском отделении Святотихоновского монастыря (орфография сохранена – ред.)». Возможно, имелся в виду Свято-Тихоновский университет, но, не найдя на карте России и мира «Святотихоновского монастыря», да еще и с богословским факультетом, мы оставили вопрос о научном статусе «профессора» Владимира открытым…. Согласно тому же личному сайту, иеромонах Владимир «с 2005 г. начал углубленно изучать экзорцизм,… выезжал за границу и общался с различными христианскими конфессиями, изучая их опыт». И остается гадать, в какой стране и у какой конфессии он почерпнул познания в тонком вопросе изгнания духов, среди которых в своих беседах он особенно выделяет так называемых «духов рода». Среди прочего, личный сайт рассказывает о неоднократных «чудесах и откровениях» в жизни нашего героя. Люди, хотя бы поверхностно знакомые с азами религиозной жизни, поймут, что делиться с широкой аудиторией такими личными вещами духовно опытный человек не станет. К сожалению, нередко подобное хвастовство характерно для пребывающих в прелести.

Все смешалось в доме…

В видеороликах с проповедями поражает удивительное смешение: только что убедительно, вдохновенно и богословски вроде бы верно выступающий говорил о Христе, Его роли в спасении человека, о равнодушии к нему людей… А потом «щелк» – и начинаются рассуждения о влиянии «духов рода» на жизнь и о бесноватых младенцах – в полном противоречии со Священным Писанием, где про мир после прихода Спасителя сказано: «В те дни уже не будут говорить: «Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина», но каждый будет умирать за свое собственное беззаконие» (Книга Иеремии, глава 31, стихи 29-30). Возможно, сказывается либо отсутствие богословского образования, либо юношеские оккультные опыты священника, о которых тоже говорится на сайте… На странице в социальной сети – истории «исцеления» с описанием того, как проходит «отчитка» у отца Владимира: «Во второй приезд во время молебна у меня были очень сильные реакции (крик) на проклятья от людей, отворот жены от мужа, дух полноты – колдовство на внешность, колдовство на разрушение семьи, родовое проклятие – бес блудный». Для тех, кто прошел хотя бы курс церковно-приходской школы, эта цитата говорит о многом. Но на всякий случай поясним: приведенный отрывок – типичный пример сленга разного рода «знахарок» и оккультистов, к православию подобная риторика отношения не имеет. К сожалению, как ни скорбно это признавать, анализ сайта, видеозаписей, интервью и страниц в соцсетях заставляет заподозрить банальное шарлатанство, причем поставленное «на поток». В разделе «Контакты» на сайте иеромонаха Владимира представлены, как в развитом сетевом маркетинге, телефоны «представителей» из разных регионов…

Собрать побольше людей

В начале ХХ века русские психиатры видели причину кликушества – мнимого беснования – в тяжелых условиях быта простого народа. Но сегодня считают себя бесноватыми и ездят на «отчитку» люди (в основном женщины) из обеспеченных семей. Так в чем причина? И что, собственно, плохого в «отчитках» – может, просто не стоит слишком беспокоиться о псевдо-православном досуге некоторой части наших сограждан? Мы обратились за помощью в решении этих вопросов к руководителю Миссионерского отдела Рязанской епархии протоиерею Арсению ВИЛКОВУ.

— Отец Арсений, боюсь, что для светского читателя наша попытка разобраться в проблеме выглядит как какие-то не совсем понятные внутрицерковные «разборки»… Возможно. Однако не стоит думать, что беспокоясь по поводу деятельности частных паломнических фирм, священник боится «конкуренции». Здесь вопрос в компетентности тех, кто возит людей по святыням. Печально, когда человек, желающий совершить паломничество к православным святыням, помолиться и получить духовную пользу, попадает не к гиду с богословским образованием, а к деятелю, который всю поездку «просвещает» слушателей набором околоцерковных суеверий. Все-таки в паломническом центре при епархии или при храме больше шансов встретить сотрудника, компетентного в вопросах веры. Когда людям предлагают «отчитки», привлекают в паломничество не возможностью помолиться у святынь, а какими-то суевериями, то очевидно, что цель таких поездок – не сделать человека духовно богаче, а просто заработать, собрать возможно большее число людей, не сведущих в вопросах веры.

— Что касается «благословения» отца Афанасия, могу сразу сказать: абсолютно ложная информация. Этот слух уже широко распространился, так что архимандрит Афанасий написал официальное письмо с опровержением. Буквально дословно процитирую: «Данному паломническому центру благословение на деятельность не давал и не компетентен давать такое благословение». Батюшка пояснил, что в частных беседах с кем-то из приезжавших к нему действительно слышал про отца Владимира, но не «благословлял» на поездки к нему, а всего лишь пояснял, что не в силах запретить кому-либо ехать к священнику, о котором, в общем-то, ничего не знает. К сожалению, это обычное дело: человек слышит и принимает за «благословение» то, что ему выгодно услышать. Сегодня легко прикрываться благословениями разных старцев, духоносных отцов – но проверить наличие такого благословения бывает невозможно. При возникновении сомнений в пользе той или иной поездки можно обращаться в Паломнический центр епархии. Епархиальный центр – это не монополия на паломничество, но он объединяет всех, кто куда-либо возит паломнические группы, поддерживает контакты с храмами и священниками, которые организуют поездки прихожан. Соответственно, он аккумулирует достаточно много информации. Вообще же, «отчитки» проводит крайне ограниченное число священников, имеющих благословение не просто некоего старца, а священноначалия Церкви (Строго говоря, сегодня речь может идти лишь о чине изгнания бесов, проводимом в Троице-Сергиевой Лавре – ред.). И, главное, число тех, кому требуется «отчитка», намного меньше, чем может показаться.

— А кому она действительно требуется?

«Отчитка» нужна людям, одержимым злыми духами. Конечно, бесы рядом со всеми нами и постоянно толкают на какие-то грехи. Но одержимость – это другое явление. Это личное присутствие беса в теле человека. Мне приходилось – всего несколько раз в жизни – видеть таких людей. Через кого-то бес говорил – своим совершенно особенным голосом. Приходилось видеть, как человека отбрасывает от святыни. Это совсем не похоже на людей, которые или психически нездоровы, или просто считают себя бесноватыми. При владыке Павле, который возглавлял Рязанскую епархию в 2003-2013 годах, в кафедральном соборе было поначалу очень много людей, внешне бесноватых: в храме часто что-то выкрикивали, рычали, еще как-то особенно себя вели. Но в один прекрасный момент владыка с амвона сказал «беснующимся», что если такое поведение продолжится, то в храм их больше не пустят. И после этого количество псевдобеснований неожиданно сократилось! Это совсем другое явление. Потому посылать на «отчитку» всех – попросту вредно.

Опасности «отчитки»

— Чем же вредна «отчитка», кроме потери денег?

Если на настоящую «отчитку» попадет здоровый человек, то он рискует скорее приобрести бесноватость: бес, изгнанный из кого-то другого, должен же куда-то устремиться. А тут вот он – стоит человек, приехавший просто из любопытства. Так что есть серьезная опасность повредиться духовно. Но надо сказать, что большинство тех священников, которые проводят «отчитки» без благословения священноначалия, под «отчитками» подразумевают просто молебны о здравии. Такой молебен может совершать и часто совершает любой священник, просто он не подает это как некое «уникальное предложение» за десять тысяч рублей… А, к примеру, преподнеси я такой молебен как нечто особенное – люди сразу же побегут участвовать. И чем чуднее будет мой особый «молитвенный чин», чем своеобразнее я буду во время него себя вести – тем, увы, более духоносным он будет казаться, а меня, разумеется, сочтут прозорливым провидцем. Восторги от подобных вещей выдают нашу малоцерковность, наше непонимание сути христианской жизни. И, к сожалению, находятся те, кто на этом зарабатывает. Иногда это настоящие ряженые, никогда и не рукополагавшиеся в священный сан, иногда – священники, лишенные сана или запрещенные в служении. Не так давно ко мне приходила женщина, которой как раз такой «батюшка» рекомендовал пройти у него пять курсов «отчитки» по десять тысяч рублей каждый… И она собирает деньги! Это безумие нашего мира, это то, что вообще не относится к настоящей религиозной жизни. Речь об опасных для души практиках, и хочется уберечь от них людей. Тот, кто укоренен в жизни Церкви и знает ее учение, не поедет на подобные мероприятия. А вот люди малоцерковные, но «интересующиеся», находятся в зоне риска…

Елена ФЕТИСОВА

Комментирует священник Димитрий ФЕТИСОВ, главный редактор газеты «Логосъ», старший преподаватель кафедры теологии РГУ имени С.А. Есенина:

— Одна из причин вымышленного беснования – гордыня. Человеку очень сложно жить обычной, «неброской» жизнью. Кто-то делает губы уточкой, щелкает «селфи» и собирает в Интернете «лайки», воображая себя звездой Голливуда – а кто-то привлекает к себе внимание, актерствуя в храме, рыча и подвывая на службе. Или не рыча, а только вздыхая и всем рассказывая о собственной «бесноватости» – такая, по сути, тихая истерия. С другой стороны, человеку на самом деле выгодно верить в «родовые проклятия», сглазы-порчи и прочие внешние причины его бед. Потому что если признаться самому себе, что главные причины – наши грехи и страсти, которым мы подчиняемся в основном добровольно, а не под чьим-то злым воздействием, – тогда придется признать и собственную ответственность, и необходимость кропотливого труда по исправлению жизни. Гораздо проще свалить свои беды на беса, род или злую соседку. Понятно, что и бесы действительно «подзуживают» человека, и род, родители влияют на нас через воспитание, через привычки, усвоенные с детства. Но каждый волен побороть бесовские помыслы и свои привычки через молитву, воздержание, таинства Церкви – а не через поиски волшебной пилюли у экзорциста. Но многие в духовной жизни выбирают тот же принцип, по которому пробуют похудеть: «Вести здоровый образ жизни очень трудно, нужны выдержка и постоянство – ну так куплю-ка в Интернете чудо-чай, хотя на нем ни состав, ни производитель не указан. Вдруг поможет!». А чем поможет? Быстрее в могилу сведет?

Источник: Логос №10(12) от 16.12.2016

Воспоминания архимандрита Афанасия (Культинова). Часть 1

Архимандрит Афанасий (Культинов) со своей матерью (ныне схимонахиней)

Родился я в тридцать седьмом году в деревне Большое Ляхово Ермишинского района Рязанской области. Мама моя занималась крестьянским хозяйством, весь день работала, воспитывать нас ей некогда было. Церкви у нас не было. Самый близкий храм — в Савватьме, за восемь километров. Соответственно, в храм не ходили, в душе веру содержали. Молиться тоже почти что не молились… Но вера была. И когда я учился в Торопове, мама мне сказала: «Не вступай ни в октябрята, ни в пионеры, ни в комсомол». И я не вступал, раз мама сказала. Никак особенно меня за это не притесняли. Ведь мы в деревне жили, здесь за этим делом не так сильно следили. Может быть, по Божию Промыслу все таким путем сложилось. Хотя, надо сказать, при низком уровне культуры нравственное состояние молодежи все равно было лучше, чем сейчас. Люди чище были. Когда я был юношей, поцеловать девчонку была целая проблема. Стыд страшный. Это сейчас совершенно по-другому… Благочестие, оно не сразу уходит, оно истощается через поколения. Вот через три-четыре поколения сильно засветилось наше безбожие. А раньше это было не так заметно… К тому же, период войны очень благотворно сказался на человеческих чувствах. Каждая семья пострадала: или отец не вернулся, или брат… В каждом доме была эта рана, люди несли тяготы скорби и были сострадательны, была любовь. Хотя жили без информации — у нас электрический свет в деревне только в пятьдесят шестом году провели.
В сорок шестом году мне было девять лет, я во второй класс ходил. Тетрадей у нас не было. Правда, их продавали, кто-то, может, покупал, но у матери денег не хватало, поэтому мы резали газеты, сшивали и на них писали. Ходили в чем придется, галош, конечно, тоже не было. Из дерева вырезали что-то типа колодок и потом на веревочках привязывали к сапогам. Одежда тоже была самая примитивная.

Питание было совсем скудное — даже хлеба ржаного мы не видели. Голод. Женщины терли картошку и пекли из нее хлеб. Еще ели лебеду, да и хлеб из нее тоже готовили. Щавель собирали. И из желудей тогда хлеб делали… Правда, мама из желудей хлеб не пекла — он очень тяжелый, твердый, потом колом в животе стоял. Но самое странное, что при всех этих трудностях и горестях никто тогда особенно не болел: какая рана появится, два-три дня — и все заживало. А сейчас каждая рана месяцами живет. Может, дело в экологии? Вероятно, запас физической прочности, как и вера, передавался от родителей. Я замечаю, что мы сильнее своих детей, дети сильнее внуков — люди по состоянию своего здоровья мельчают. И по духу мельчают. Моей маме девяностый год, а она мне говорит: «У меня, сынок, ничего не болит… Ничего… Я себя хорошо чувствую». Хотя у нее порок сердца был.

Учителя у нас безбожию не противостояли: «человек произошел от обезьяны» и все такое… Они все знали правду, но ведь очень трудно стать против течения, сказать, что ты верующий, что человек Богом сотворен. Все мы шли по линии наименьшего сопротивления. Не было твердости веры исповедовать Христа. Хотя Правдолюбовы, те отличались. Отец Владимир, когда мальчиком был, на уроках отвечал, что мир Богом создан, и учителя ему колы ставили. Правдолюбовы не отрекались, они исповедниками были уже в школе, детьми. А мы не могли так, мы такого воспитания не получили.

Как я уже сказал, храма у нас не было. В тринадцать лет я с мамой ходил причащаться в село Савватьма. Приходил священник на нашу улицу служить молебны водосвятные. Помню, я тогда подростком был, лет тринадцати-четырнадцати, мама говорит: «Подойди к кресту, священник покропит». А я не пошел. Ребята не пошли — и я не пошел… Мне стыдно. Вот такая была вера. Она внутри содержалась, а исповедничества не находила.

Матушка моя Зоя тогда тоже в церковь мало ходила, а вот ее тетка, Мариамна, ходила в церковь и меня уговаривала: «Анатолий, давай ходи в храм. Давай, давай…» Она посещала старца протоиерея Иакова Цветкова, которому тогда было под девяносто лет. Именно она первый раз привела меня к батюшке, и я причащался у него на дому.

Отец Иаков старец был смиренный. У него не было одного глаза — не знаю, как он его лишился. Много пришлось ему пережить. Его отправили в ссылку, а по дороге посмотрели на него и говорят: «Дедушка, поезжай домой, нечего тебе тут…» Отпустили его конвоиры. И приехал он в Касимов. У отца Иакова очень болели ноги. Он отслужит, а потом поднимет ногу на табуретку, снимет сапог — там полсапога крови. Вот такие подвижники были. Так мне впервые встретился человек, который, вроде, внешне не представлял собою ничего особенного, а в то же время был глубоким молитвенником.

Когда я первый раз у отца Иакова причастился, то сам взял крест, поцеловал его и положил. Я совершенно не представлял, как положено себя вести. Ну, конечно, поисповедовался. Потом я ему говорю: «Батюшка, я вино и водку пить не буду, нисколько». А он смотрит на меня и спрашивает: «А ты где вычитал?» Я говорю: «Не знаю, так решил». — «Дорогой мой, совершенным можно и водочки выпить, а несовершенным ни капли нельзя».

Так что в церковь меня Господь через тетку Мариамну привел. А до этого, когда я жил на другой квартире, я чуть не попал к баптистам. Они такие активные, надоедливые — утянули бы меня, потому что я к Богу стремился. Вот Господь меня и сохранил от них — я начал ходить в Никольскую церковь. Первые три года очень тяжело мне это давалось. Я ведь ростом большой. Приду, стою у Боголюбской иконы Божией Матери (в церкви, как заходишь, она с правой стороны)…

В Никольском храме служил отец Василий Романов, подвижник, которому было девяносто лет. Он был художником. Потом отец Владимир Правдолюбов с ним служил, а позже отец Иоанн (Крестьянкин)[1]. Вот они и начали меня воспитывать. Тогда я был уже семейный. В шестьдесят третьем году мы с матушкой повенчались: поехали к отцу Анатолию Правдолюбову, брату отца Владимира, за восемь километров от Касимова, он нас и повенчал.

К тому времени я был вторым помощником капитана, встал вопрос о моем уходе с работы, так как я принял твердое решение пойти на церковное служение. Уходил очень тяжело, потому что были там люди, которые работали в известном отделе. Кто-то радовался, кто-то ехидничал, что директору за меня попадет. Но директор (он путешествовал, даже в Чехословакию ездил, что по тем временам было редкостью) долго смотрел на меня, рассматривал внимательно-внимательно, а потом говорит: «Ты подал прошение — я подписал. Я тебя отпускаю». Достойный человек. А ведь это был шестьдесят седьмой год, пятьдесят лет советской власти праздновали, а я им подарок преподнес — заявление об уходе.

Собралась тогда комиссия, человек семь. Глава города присутствовал, а весь разговор вел представитель КГБ. Вот начинает мне вопросы задавать: «А почему ты ушел? А почему ты то, а почему ты это?..» Я начинаю ему объяснять, что я читал книги святые, по вере ухожу. «А что тебе Церковь дала? Что ты так стремишься туда?» — «Ну вот, давайте я вам скажу, что мне Церковь дала. Я, будучи вторым помощником капитана, подражая своим начальникам, когда работал, вскрывал груз, брал, что мне надо: канат надо отмотать — двадцать метров отцепим, заберем домой. Надо игрушки, какие везут или вилки с Павлово, никелированные, — вскрываем пломбы, берем. И без последствий, совесть молчала. А когда я стал в церковь ходить, я уже ни к одному грузу не прикоснулся. Теперь я за собой слежу. Меня совесть обличает, если я совершаю грех, ворую. Вот что Церковь мне дает». Вижу — срабатывает. Потом кэгэбешник говорит: «Ну, ты дочь воспитаешь, она белой вороной будет». Я сказал: «Нет, не будет». — «Ну, а какую пользу обществу приносит твое хождение в церковь?» Я говорю: «Туда приходят люди, которые работали всю свою жизнь. Сейчас они пенсионеры, им трудно, а я им готовлю, чтобы они могли молиться, чтобы тепло у них было (я истопником при храме трудился). Почетно…» — «А как же ты, помощник капитана, возишь дрова на салазках?» — это они начали гордыню задевать. «Я, — говорю, — не считаю, что в этом есть что-то нехорошее. Я не ворую, не делаю ничего плохого». Такой вот допрос мне устроили.

Вообще трудные времена это были. Моя дочь Наташа шестидесятого года рождения. В школе учительница, татарка, спросила ее: «Наташа, а ты крестик носишь?» — «Ношу». — «И я верующая, и я ношу». И стала беседовать с ней, попутно выспрашивая обо всем. А тогда ведь строго было. В конце концов говорит: «Крестик сними». Потом меня вызвали. Тут уж началось исповедничество мое. Я пошел, с ними говорил, исповедовал Бога. Они отстали.

Я тогда уже решительным образом был настроен. И Правдолюбовы меня выручали. Все они рисковали, и прежде всего отец Владимир, который меня духовно окормлял. Я воспринял от него то, что смог взять.

Помню, как к нам отец Иоанн (Крестьянкин) приехал. Вот что любопытно: когда он появился в нашем храме, я в смущении пошел к отцу Иакову: «Батюшка, приехал священник, католик». Маленькая бородка. Крест дает целовать особо. Руки целовать не дает. И только потом, когда я уже стал отцу Иоанну прислуживать, я понял, кто пришел. Я увидел и почувствовал, как он проповедует. Он брал книжку, вроде, читал… но, думаю, он брал ее просто для того, чтобы свою силу укрывать. Брал книгу и своей проповедью поднимал тебя туда, в небеса, и делал страшное. Он возносил твои разум и сердце… Под тобой пропасть — думаешь, сейчас упадешь с такой высоты, разобьешься! Так он мог человека поднять и возвысить. И, конечно, он все видел. Например, он мне рассказал, сколько раз его из церкви в церковь переводили, выгоняли… А потом я понял, что это все и про меня говорилось.

Пришел к нам однажды какой-то монах, бесноватый, может. Собрал этот монах тех, кто был в церковной сторожке, и разделил кусочек хлеба: «Вот это благодать, приобщайтесь к ней». «Ах, прозорливый…» — припали к нему все, кто там был: прислужные, уборщицы. Отец же Иоанн вечером приходит, говорит: «Толюшка, ты зачем к нему подошел? Человек это больной. Надо быть осторожнее…» А он ведь не был при этом, и ничего ему не рассказывали. Ну, а эти наши уборщицы неоднократно видели, как, когда отец Иоанн заходил в храм, на амвоне лампады внезапно сами зажигались.

Потом мне было попущено такое испытание: у меня в ушах начало шуметь, видно, враг нападал, и помыслы пошли. Я отцу Иоанну сказал — он помазал, и все прошло. А потом какие-то нападения на меня начались, другие помыслы: «Не спасешься… Погибнешь…» — и все такое прочее. Он подходит ко мне и говорит: «Сам спасешься, и семья спасется!» — прямо на помыслы ответил. Вот такие моменты были. В шестьдесят шестом году отец Иоанн от нас ушел. Сам я тогда еще мирянином был, но желал Богу служить в священном сане.

(Продолжение следует)

Записал монах Павел (Щербачёв)
[1] Архимандрит Иоанн (Крестьянкин; † 2006), вернувшись из заключения, был назначен сначала в Псковскую епархию, а потом перемещен в Рязанскую, где священствовал, в общей сложности, почти 11 лет. https://www.pravoslavie.ru/guest/070507105120

Многие люди оставляют о батюшке Афанасии очень хорошие отзывы

Многие люди оставляют о батюшке очень хорошие отзывы. Вот один из них: «…Я очень кратко рассказала о своей печали, что устала нести послушание за начальство, устала работать в том месте, куда даже священники к болящим ходить не спешат.
И тут! О чудо! Батюшка Афанасий, как сейчас ощущаю, словом да по лбу мне — трудиться надо по силам, а где силы заканчиваются на молитве надо сделать перерыв!!!!
Благословил Батюшка да маслица для помазания деток в далекой Якутии в детском доме-интернате на дорожку даровал…»

Отзыв о поездке к отцу Афанасию