| Св. блгв. Довмонт Псковский |
Довмонт (Домант) Псковский
, в крещении
Тимофей
(+ 1299), князь, святой благоверный. Память 20 мая и в Соборе Псковских святых
Происходил из рода князей литовских и владел в Литве Нальщанским уделом, исповедовал язычество.
Позднейшие летописцы ошибочно считают его младшим сыном вел. князя литовского Миндовга. Он был женат на сестре жены Миндовга, отнятой потом у него последним. После убиения Миндовга, к которому, вероятно, был причастен и Довмонт, он был вынужден в 1265 г. бежать из Литвы и с 300 литовскими семьями пришел во Псков, где принял крещение с именем Тимофей.
Уже через год за доблесть и истинно христианские добродетели псковичи избрали его своим князем.
В 1266 году Довмонт разбил литовцев на берегу Двины и опустошил область кн. Герденя, забрав в плен его жену и сыновей.
Вел. кн. Ярослав, недовольный самовольным избранием Довмонта, готовился изгнать его из Пскова, но вследствие отказа новгородцев помочь ему должен был распустить свои войска. Новгородцы в следующем году даже ходили вместе с псковитянами в Литву, под предводительством Довмонта, со славой окончившего и этот поход.
В 1268 г. Довмонт был призван новгородцами на помощь против ливонских рыцарей и, вместе с кн. Димитрием Александровичем и дружинами вел. кн. Ярослава, сражался при Везенберге.
В 1269 г. великий магистр ордена, набрав значительные силы, осадил Псков. Довмонт храбро отстоял город; на помощь подоспели новгородцы, и вел. магистр, раненый самим Довмонт, должен был заключить мир. В 1270 г. Ярослав, не любивший Довмонт, посадил на его место в Пскове какого-то Айгуста, но псковитяне снова возвели в князья Довмонта.
В 1282 г. Довмонт, женившийся между тем на Марии, дочери вел. кн. Димитрия Александровича, помогал своему тестю, прогнанному с великокняжеского престола младшим братом Андреем; с горстью воинов вторгся Довмонт в Ладогу, вывез оттуда казну Димитрия и вернулся к нему в Копорье, но, осажденный новгородцами, должен был оставить крепость. После этого летописи целых 17 лет не упоминают о Довмонте.
Свою последнюю победу доблестный князь-воин одержал 5 марта 1299 года на берегу реки Великой, где он с малой дружиной разбил большое ливонское войско. Днём ранее рыцари неожиданно напали на посад у Пскова, захватили пригородные Снетогорский и Мирожский монастыри и сожгли их, жестоко расправившись с насельниками, укрывавшимися там женами и детьми. Они убили основателя Снетогорского монастыря преподобного Иоасафа с 17 иноками и преподобного Василия, игумена Мирожского. Святой князь Довмонт, не дожидаясь, пока соберется большое псковское войско, вышел навстречу врагу с дружиной и изгнал святотатцев за пределы Русской земли.
Через несколько месяцев святой благоверный князь Довмонт-Тимофей скончался и был погребен в Троицком соборе Пскова. Летопись свидетельствует, что «бысть же тогда жалость велика в Плескове мужам и женам, и малым детям по добром господине благоверном князе Тимофее».
Псковичи вспоминали, как святой князь заботился о них в мирные дни и особенно, когда городу угрожала опасность, как вел их в бой со словами:
«Добрые мужи псковичи! Кто из вас стар, тот мне отец, кто молод, тот брат. Постоим за Святую Троицу!»
Мощи святого благоверного князя Довмонта-Тимофея покоятся в Псковском кафедральном соборе Живоначальной Троицы. Рядом с мощами благоверного князя в Троицком соборе висел его боевой меч (в настоящее время меч хранится в Псковском историко-художественном и архитектурном музее-заповеднике), который вручался в храме Святой Троицы псковским князьям при возведении на престол.
Биография
Довмонт (князь Псковский) являлся сыном Миндовга и братом Войшелка, по одним источникам, а по другим – родственником Тройденя. Сам он был из Литвы и владел Нальшанским уделом. По одной версии, Довмонт был женат на сестре супруги Миндовга. В Хронике Быховца говорится, что он состоял в браке с сестрой жены Наримонта. По летописным свидетельствам, Довмонт принимал самое непосредственное участие в убийстве Миндовга в 1263-м. Позже он впал в немилость у Войшелка. Последний в 1264-м стал считаться самым могущественным князем в Литве.
Чужой среди своих
Молодой князь Довмонт, родственник основателя Литовской королевской династии Миндовга, жил беспечально в своём уделе Нальшане. С правителем Литвы у него были самые тёплые отношения; они даже были женаты на родных сёстрах. Но всё изменилось со смертью жены Миндовга. Умирая, она завещала мужу заботу о своей младшей сестре «в обход» её законного супруга Довмонта. Миндовг собрался отобрать у Довмонта жену, чему тот, естественно, воспротивился. Как раз в это время племянник Миндовга князь Тренята затеял государственный переворот. Довмонт поддержал его, в результате чего Миндовг был схвачен, лишён власти и казнён. Однако возмездие не заставило себя ждать. Войшелк, сын Миндовга, собрал войска, разгромил и убил Треняту, а заодно уж и разорил нальшенайские земли. Что было делать князю Довмонту, ставшему в Литве «персоной нон грата», чужим среди своих? Только бежать, спасая жизни — свою и приближённых. Бежать туда, где его ждёт если и не вполне дружелюбная, то, по крайней мере, безопасная встреча. Во Псков. У Пскова не было «личных счетов» к Литве. Литва — не Ливония с её Ливонским орденом, образовавшимся в результате объединения в 1237 году Ордена меченосцев и Тевтонского ордена и затеявшим военный поход на Русь под «благовидным» предлогом — насаждение католической веры (Ливония — историческая область в XIII-XVI вв. на территории современных Латвийской и Эстонской республик, — прим. авт.). Довмонт, поселившись в 1264 году в Пскове, поначалу обдумывал планы мести Вой шелку и победоносного возвращения в Литву. Но судьба распорядилась иначе.
Появление на Русской земле
В 1265-м Довмонт покинул Литву и направился во Псков. В то время город переживал достаточно тяжелые времена. Недавно скончался Александр Невский. Новый правитель, князь Ярослав, не обладал ни силой, ни талантами, которые были у старшего брата. Его власть еще окончательно не утвердилась – новгородские вечники не желали признавать его господином. Великий князь посадил наместником Святослава, своего сына. Тот больше думал не об укреплении границ, а об упрочении власти правителя над городом. Так ему завещал князь Ярослав.
Однако городу необходим был ратоборец, способный защищать людей от Ордена, Литвы и не связанный никакими обязательствами с великим правителем. Выбор народа пал на Довмонта. Ничто не связывало его с Литвой, и здесь он чужаком не был. Многие литовские правители происходили тогда из славян, и родным их языком являлся русский.
О появлении Довмонта в летописи содержится достаточно короткая запись. В писании говорится, что Войшелк захватил Литву, а брат его бежал с дружиной. В церкви он был крещен и получил имя Тимофей. Довмонт стал новым правителем города. До самой смерти ему завещали защищать людей и границы. Прославился меч Довмонта. Позже им благословлялись на подвиги все ратники. Через 200 лет его торжественно передали сыну Василия II Темного – Юрию.
Довмонт: талантливый полководец, язычник, православный святой
Довмонт или Домант, в крещении Тимофей. Это псковский князь, происходивший из князей Великого княжества Литовского. Он правил во Пскове с 1266 по 1299 год. Прославился многочисленными победами, в том числе и в таком знаменитом сражении Средневековья, как Раковорская битва.
Изображение святого благоверного князя Тимофея-Довмонта в Троицком соборе Пскова. Князь Довмонт прославился как псковский князь, борец с нашествием крестоносцев, а так же как святой. Фото: upload.wikimedia.org
Сведения о жизни Довмонта содержаться в летописях и жизнеописаниях различного происхождения. Самый подробный рассказ о нём содержит Ипатьевская летопись, рассказывающая об убийстве Довмонтом короля Миндовга.
Исторические хроники, а также художественная литература рисует образ князя как «мужа доблести и чести безупречной, на немец лютого до смерти». При нём Псковская земля фактически избавилась от зависимости от Новгорода. Тимофей Довмонт был литовским язычником, но принял крещение и за свои деяния причислен православной церковью к лику святых.
Захват Полоцка
Довмонт (князь Псковский) повел дружину и «три девяноста» ратных мужей. С ними был Давид Якунович, с литовцами – Лука Литвин. Рать пробиралась незаметно по дремучим лесам, растянувшимся от р. Великой до Двины. Для внезапного захвата большого и сильного Полоцка у Довмонта не хватило бы сил. Однако он сумел взять в плен жену Гердени и детей. Захватив по пути богатую добычу, он ушел из Полоцка. Все обозы успели переправить через Двину, пока Герденя собирал союзников. За рекой Довмонт остановился и отпустил добычу и пленных в Псков с частью своих ратников. Вскоре показались литовцы. Стража вовремя оповестила Довмонта. Он собрал конницу и неожиданно ударил по литовцам. Враги не успели даже принять порядок. Так малой кровью (был убит только один пскович) Довмонт одержал свою первую победу.
Историки высоко оценивают деятельность святого Довмонта как воина и строителя
Историки высоко оценивают роль князя Довмонта в истории Пскова. Так имеются сведения, что он основал богатый посёлок Свирь на месте языческого капища Перуну. Кроме того, князь сделал Псков неприступной крепостью.
В результате город стал фактически независимым от Новгорода, который считал его своей вотчиной. В память об этом каменная оборонительная стена, возведенная святым князем рядом с Кромом, в конце XII века названа Довмонтовой. Также имя благоверного князя — Довмонтов город, носит территория, огороженная этой стеной.
Довмонтов город и храмы, построенные князем Довмонтом-Тимофеем. Святой князь строил после каждой выигранной им битвы храм в честь того святого, чей день праздновался в это время. Фото: pravoslavie.ru
Довмонт-Тимофей много строил. Связанно это с тем, что он придерживался благочестивого обычая возводить рядом с Кремлём храмы в честь того святого, в день памяти которого одерживал победу. Рядом с ними по особым обетам ставили храмы и другие псковичи. В результате территория нынешнего Довмонтова города была сплошь покрыта храмами.
Святой благоверный князь Довмонт Псковский после каждой победы строил храм.
Польский историк Матей Стрыйковский упоминет, что князья Свирские желали указывать в качестве своего родоначальника князя Довмонта. От Довмонта выводят свою родословную дворянский род Домонтовичей. В 2021 году, при разработке флага и герба Псковской области, использовалась фраза «Потягнём за Отечество» из сказания о благоверном князе Довмонте.
Новый поход
В 1267-м русские полководцы двинулись на Литву. Были разорены приграничные области государства. Литовцы не только не сумели защитить свои земли, но и не собрались в погоню. Как свидетельствуют летописные записи, новгородцы и псковичи много воевали в тот год, и приехали с добычей и без потерь. На порубежье давно не было таких бескровных и успешных походов. Литовцы на долгое время прекратили свои набеги.
Раковорская битва 1268 года и ее последствия
Битву под Раковором в 1268 году можно смело отнести к числу крупнейших сражений 13 столетия.
Западные соседи нагло попирали русские земли, досаждая не только Пскову, но и Новгороду, добегая до самой Москвы. Финский залив стал опасен для прохождения торговых русских кораблей. Новгородское вече призвало русичей дать отпор соседям.
Новгород стал центром подготовки к походу, в котором приняли участие:
- Дмитрий Александрович и переяславцы;
- Святослав и тверские войска;
- Юрий Александрович и новгородцы;
- Тимофей-Довмонт и псковичи;
- Михаил Ярославич и тверичи и другие.
Решающая битва состоялась 23 января, перед русскими полками встали немецкие войска, их количество историки сравнивали с непроходимым лесом. Именно Довмонт Псковский предложил идею контрудара, который стал переломным в этой битве, обратив крестоносцев в бегство.
Кровопролитие оставило множество трупов, которые препятствовали дальнейшей погоне русичей. Все войска во главе с князьями, дойдя до Раковора, собрали погибших и вернулись в свои города, только псковичи с предводителем дошли до побережья Балтики и вернулись домой с множеством трофеев.
Князь Довмонт-Тимофей не одержал ни единого поражения
В течение последующих 1269 −1272 годов крестоносцы регулярно разоряли земли Пскова, магистр Ливонии Отто фон Лютенберг предпринял попытку осады Пскова в течение 10 дней. В этот период Довмонт-Тимофей Псковский явил псковичам пример веры и упования на Бога. Он пришел в храм, положил перед алтарем меч, и со слезами стал просить Бога помочь выстоять против католичества и латинства.
Малое псковское войско, благословленное священничеством во главе с игуменом Исидором, не дождавшись новгородцев, пошли в бой против немцев. Победа русичей ознаменовалась Ливонским договором, даровавшим мир русским землям на 30 лет.
«Мир» с немцами
Напугав Литву, Довмонт (князь Псковский) решил присоединиться к великому войску в борьбе против крестоносцев. Причиной сражений стали действия датских рыцарей, засевших в приморских городах Раковоре и Колывани. Они сильно препятствовали торговле Новгорода.
Зимой 1268-го русские полководцы со своими войсками собрались у стен города. Собиралось и ополчение. Им командовали Михаил Федорович (посадник) и Кондрат (тысяцкий). По сведениям из летописей, войско насчитывало около 30 тысяч человек. Немцы направили послов для заключения мира. По соглашению, они обязывались не помогать раковорцам и колыванцам – людям короля. Новгородцев это устроило, поскольку основной целью были датские рыцари. Для русского войска важно было отколоть немцев. В январе, 23 числа (1268), ратники двинулись на Раковор. До Нарвы шли медленно – три недели. Воеводы давали людям отдыхать, пока были на своей земле. Без боев войско перешло границу. Сами рыцари в поле выйти не решились, а спрятались за башенными стенами.
Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику
3. Полоцкая династия
Киевская Русь как единая держава просуществовала недолго. В то время никто в Европе не обладал средствами, чтобы создать долговечную монолитную империю. Для этого не имелось достаточного населения, нужного числа бюрократов, средств связи и принуждения.
На Руси возникло несколько крупных общин, которые мы называем «княжествами». Поначалу они управлялись из единого центра — из Киева, а сами князья воспринимались как временные правители, с которыми община заключала договор. Часто они приходили на новое «место работы» со своей чадью, с боярами и дружиной, а затем в соответствии с порядком «лествичного счета» или по особому договору с общиной перемещались в другой город, где получали «зарплату» и дары-подношения, которые, по мнению И. Я. Фроянова, кроются за хорошо известным термином полюдье.
Население продолжало расти, и управлять всем пространством Киевской Руси не мог уже ни один политик. Региональные княжества сами превратились в крупные державы, передвижения князей со свитами и разделы земель происходили внутри отдельных земель — Черниговской и Смоленской, Владимиро-Волынской и Владимиро-Суздальской. Этот процесс занял XII–XIII века и к XIV столетию достиг кульминации.
Первым обособился Полоцк. У князей Киевских не было сил, чтобы управлять этой окраиной, на три четверти заселенной балтами. Сперва Владимир Красное Солнышко (980—1015) разрушил до основания старый Полоцк, перебил местную династию и уничтожил население. Город погиб и не возродился. Повторное заселение этой земли славянами началось с юга. Они постепенно покоряли балтов и обкладывали их данью.
Владимир Красное Солнышко отдал Полоцкую страну в удел своему сыну Изяславу и его матери Рогнеде, с которой не жил после своего крещения, ибо женился на византийской принцессе и официально стал моногамен. Рогнеда постриглась в монахини, как и все «лишние» жены, но сохранила власть в Полоцкой земле, которая была хорошо ей знакома. Столицей страны стал Изяславль, названный в честь ее сына. Какое-то время здесь признавали власть общерусского князя.
После смерти Владимира Русь распалась, начались смуты. Племянник и наследник Красного Солнышка — великий князь Святополк (1015–1019, с перерывом) — пытался объединить державу, но и тогда в ней сохранялось пять уделов: удел Святополка, включавший бо́льшую часть Руси, удел полоцких князей и земли трех сыновей Владимира: удел Ярослава Мудрого с Новгородом, удел Мстислава в Тмутаракани и удел Судислава во Пскове.
После гибели Святополка и нового тура междоусобной войны осталось четыре удела: Псков, Полоцк, левобережье Днепра (его захватил Мстислав Владимирович Тмутараканский) и правобережье, которое присвоил Ярослав Мудрый в прибавку к Новгороду. Затем пышущий здоровьем Мстислав умирает при довольно странных обстоятельствах, после чего Ярослав арестовывает и сажает в тюрьму Судислава. Русь почти объединена. Но с Полоцком великий князь не может сделать ничего. Полоцкая земля остается самостоятельной. Здесь правят потомки Изяслава Владимировича (989—1001); сперва его сын Брячислав (1001–1044), затем внук Всеслав I Вещий (1044–1101). За это столетие власть русской общины в Полоцкой земле окрепла, а Всеслав расширил границы княжества, включив в него восток современной Литвы, Латгалию и почти всю Курляндию. Его влияние доходило до низовий Даугавы, где впоследствии возникнет порт Рига. Столицу земли перенесли из крепости Изяславль в торговый город Минск. Всеслав Вещий активно пытался расширить и славянскую часть своих владений — воевал против Новгорода за земли псковских кривичей, короткое время сидел на великом столе киевском — но не преуспел, бывал бит другими князьями и даже терял стольный город Минск по результатам борьбы. В итоге он перенес резиденцию в более безопасное место на Даугаве, которое назвал Полоцком в честь старого поселения, некогда разрушенного по приказу Владимира Красное Солнышко. Выбор названия оказался очень важен. Подчеркивалось старшинство города по отношению к другим, воскрешалась древняя традиция. Но она пришла в противоречие с фактами колонизации Полоцкой земли с юга. Поэтому обиженный Минск вскоре превратится в соперника Полоцка, и княжество распалось на уделы.
Трудно сказать, какие территории реально входили в состав Полоцкой земли, а где можно говорить об убывающем влиянии полоцких князей. Видимо, на школьных картах 80-х годов прошлого века Прибалтику правильно обозначали как зависимую от Руси территорию. Это не шовинизм и не попытки расширить владения Древнерусского государства задним числом, а осторожное обозначение сферы влияния тогдашней Руси, основанное на тщательном изучении русских летописей и немецких хроник. Например, в это же время новгородская община тоже пыталась расшириться, славянские полки доходили до Колывани и взимали с этого поселения дань. Юрьев (ныне Тарту) вообще был основан Ярославом Мудрым и некоторое время играл роль русского форпоста в этой части Прибалтики, то есть служил местом складирования дани и товаров, а также обладал русским гарнизоном.
Но, повторимся, по мере роста населения власть князей слабела в самих княжествах. В густонаселенной Галичине бояре (то есть представители общины) дошли до того, что приняли решение сжечь любовницу тамошнего князя Ярослава Осмомысла (1153–1187) и действительно сожгли ее заживо в ритуальных целях. В Новгороде — меняли князей, заключая с каждым из них договор, то есть «трудовой контракт» на несколько лет. Та же ситуация возникла в Киеве после смерти Юрия Долгорукого.
Полоцк не стал исключением. После смерти Всеслава Вещего княжеская власть слабеет, а влияние общины, напротив, растет. Полоцк всё больше напоминает ранний греческий полис эпохи борьбы свободных горожан с басилеями, то есть местными царьками.
Преемником Всеслава становится его сын Давыд (1101–1129), другие сыновья получают уделы, братья правят коллегиально. Полоцкая земля превращается в рыхлую конфедерацию славянских общин и литовских племен. Давыд вступает в конфликт со своим братом Рогволодом (Борисом?), коего поддержала часть общины. В 1127 году Рогволод I (1127–1128) захватывает полоцкий стол (престол) и держится на нем год, но Давыд всё же возвращается, после чего в княжество с трех сторон вторгаются войска старшего на тот момент правителя Руси — Мстислава Великого (1125–1132). Полоцк присоединен к остальной части Русского государства, а потомки Всеслава Вещего попали под арест и сосланы в Византию. Оккупация продолжалась 10 лет. Киевские наместники управляли плохо, литва отпала от Полоцка, славянская община полочан была недовольна. Вскоре распалась и сама Русская земля, это произошло после смерти Мстислава Великого. За верховную власть стали сражаться две линии потомства Владимира Мономаха, которые условно можно обозначить как северную и южную. Северная обосновалась на Украине (междуречье Оки и Волги, Суздальская Русь). Южная — на Волыни и в Смоленске. Третьей силой, оспаривавшей право на общерусское лидерство, были черниговские Ольговичи. Всеобщая война продолжалась полвека до тех пор, пока Киевщина не обезлюдела, после чего князья постепенно утратили к ней интерес. В конце XII века становится важным обладание не столько Киевом, сколько ключевым торговым путем по Днепру, и его захватывают смоленские Мономашичи, превратившиеся на короткое время в самых сильных князей Руси. Но от Полоцка всё это бесконечно далеко.
То ли в 1132, то ли в 1138 году на Двине совершился мирный переворот, и власть взял один из мелких князей Василько Святославич (? — ок. 1144), внук Всеслава Вещего. Он вовремя выразил лояльность Мстиславу Великому и не попал в ссылку. После смерти Мстислава община полочан попыталась обрести свободу, и Мономашичи придумали компромисс: Василько Святославич получил Полоцк, но оставался подручником киевлян, а Гродненская волость вошла в состав Киевской земли. Это всех устроило.
Преемником Василька стал другой внук Всеслава Вещего, Рогволод II Рогволодович (Борисович (?), правил ок. 1144–1151, 1159–1162). К этому времени Полоцк окончательно превращается в аналог Галича и Великого Новгорода: растущая численно община выбирает князя и оказывает огромное влияние на его политику.
От старших городов откалываются младшие. Полоцкая община стала враждовать с менской (минской). Это конфликт разраставшихся городов, но — с примесью этнических разногласий. Территория Минской земли была наполовину заселена балтами. Они поддержали местного князя против Полоцка, пополнили его дружину и охотно поучаствовали в усобице. В 1151 году Рогволод был свергнут под натиском минчан и угодил под арест, но через некоторое время получил свободу и уехал в Чернигов. Князем стал очередной внук Всеслава Вещего — Ростислав Глебович (1151–1159), ставленник минских общинников. При этом дела Полоцка тесно переплетались с делами остальной Руси, потому что отчуждения между княжествами не было, как не было и четких внутренних границ. Например, Рогволод ориентировался на северных Мономашичей и их лидера Юрия Долгорукого, а Ростислав — на южных, волынских. Следовательно, переворот в Полоцке был делом не только внутренним, но и частью большой общерусской игры престолов. Полоцкие балты выступали младшими партнерами в этой игре.
В 1159 году Рогволод получил помощь от своих союзников и вернул полоцкое княжение, но мира это не принесло. Ростислав ушел в Минск и продолжал воевать со своим родичем, а Рогволод терпел поражения. Полоцкая община так разочаровалась в Рогволоде, что указала ему «путь», а на княжение пригласила Всеслава II Васильковича (1162–1167, 1167 — после 1180), сына того самого Василька, который благодаря своей дипломатичности и выдержке вернул Полоцку свободу за несколько десятилетий до этих событий. Кадровая перестановка позволила вести войну с Минском еще пять лет, но затем Всеслав II потерпел новое крупное поражение, после чего один из минских Глебовичей, Володарь (1167), захватил Полоцк. Это встревожило соседей — смоленских князей, которые были заинтересованы в сохранении раздробленности Полоцкой земли, а может быть, и помнили о своем родстве с полочанами, как те же кривичи. Последовал окрик из Смоленска, и Володарь покинул враждебный Полоцк, вернувшись в Минск. Всеслав II вернулся на полоцкий стол и продолжал править в обстановке нестабильности. В то же время и он, и его минские коллеги вновь принялись расширять владения за счет балтийских племен.
Теперь история Полоцка проходит в истории Руси словно пунктиром. Суздальские, киевские, галицкие летописцы не упоминают о двинском пограничье. А полоцкое летописание до нас не дошло. В результате нам неизвестна даже генеалогия следующего князя Бориса Давыдовича (после 1180 — ок. 1186). Например, некоторые ученые на основании западнорусской Хроники Быховца отождествляют его с литовским же князем Борисом-Гинвилом. Действительно, по сообщению хрониста, балты захватили Полоцк в 1190 году и посадили там своего князя. Но никакие другие хроники не подтверждают эту версию, и сегодня она считается недостоверной. Правление Бориса Давыдовича прошло как короткое недоразумение.
Власть в Полоцке вновь меняется, и князем становится несомненный славянин Владимир (ок. 1186–1216). Кто он, чей сын, какова была его политика — неясно. Он известен по немецким хроникам, где выступает слабым и бездарным политиком. Князь, собственно, «прославился» лишь тем, что позволил немцам утвердиться в Балтии и утратил русское влияние в этом регионе. Об этом мы еще поговорим.
Затем в Полоцке сидит какой-то Борис Всеславич (1216–1222 (?). Далее наступает время гегемонии смоленских князей, которые энергично распространяют свое влияние в Поднепровье. Смоляне вмешиваются и в дела Полоцка. Это объяснимо. В конце XII века с территории Полоцкой земли балты нападают на Смоленщину. Не исключено, что эти грабительские налеты имели политический подтекст: на севере Смоленщины жили галинды; следовательно, наскоки балтов можно трактовать как попытку освобождения соплеменников. А может, всё проще, и перед нами — элемент войны за Поднепровье, в которой полочане и подчиненная им литва выступают против Смоленска в составе сложившихся на Руси коалиций. В этом случае литовцы действуют по приказу князей Полоцких. Эту догадку высказал современный исследователь М. А. Бредис в интересной работе «Крестовый поход на Русь», где популярность изложения соседствует с хорошим знанием первоисточников и литературы и дополняется добротным анализом ситуации, сложившейся в Прибалтике к концу XII столетия.
Смоленские князья обладали достаточными ресурсами, чтобы наказать соседей и навязать им свою волю. Состоялся короткий поход на Двину, и правителем Полоцка сделался Святослав Мстиславич (1222–1232) из семьи смоленских Мономашичей. К этому времени Балтийское взморье было уже потеряно полочанами: пришли немцы. Смолян это не интересовало. Некоторое время они пытались удержать контроль над западной частью Руси. Мстислав Удатный — выходец из смоленских Мономашичей — занял Галич и распространил свое влияние на Волынь. Его родственник Мстислав Романович сидел в Киеве. Турово-Пинское княжество тоже сделалось младшим партнером смолян, а теперь и Полоцк.
Затем для смоленской семьи началась полоса неудач, потому что не хватило сил для контроля столь обширных территорий. Община надорвалась, а окраинные князья стали игрушками в руках местных партий. Мстислав Удатный даже уступил Галичину венграм под натиском местных бояр. Святослав Мстиславич, сидевший в Полоцке, тоже превратился в выразителя интересов полочан и литвы. Возможно, этот правитель установил власть над Минском и частью прилегающих литовских земель, хотя коренной связи с ними не чувствовал.
В 1232 году освободился смоленский стол. Святослав Мстиславич выдвинул претензии на землю предков, собрал полоцкую да литовскую дружину и взял Смоленск. Правителем Полоцка после него сделался некто Брячислав (1232 — после 1241). Имя заставляет предположить, что его носитель принадлежал к числу потомков первого князя Полоцкой земли, но всё прочее неизвестно. В 1239 году на его дочери женили юного Александра Невского. Это значит, что Брячислав был могуществен, что он объединил значительную часть полоцких русичей и литвы. Породниться с ним казалось почетно. Брак Александра и Брячиславны обеспечивал безопасность Суздальской Руси от литовских набегов. Но кто обладал реальной властью в Минске и Полоцке — русичи или уже литва?
Битва с немецкой ратью
17 февраля войско остановилось у р. Кеголи. Утром внезапно рядом появилась немецкая рать. Она выстроилась в зловещую «свинью». Подписанный мир, таким образом, был нарушен самими немцами.
Русские полки приняли привычный порядок – «чело». В центре стояло ополчение, а по правую и левую стороны – конные дружины. В таком же порядке выстраивал войско и Невский перед Ледовым побоищем. Однако такое построение было известно и немцам.
Дмитрий Переяславский, являвшийся предводителем русского войска, поставил слева относительно немногочисленную тверскую дружину, а оставшиеся конные полки отвел на правое крыло, чтобы удар с этой стороны оказался неожиданным и сильным. Здесь же встал и он сам. В правом крыле был и Довмонт (князь Псковский).
Начало битвы походило на Ледовое побоище. Немцы врезались в русское «чело». Новгородцы сражались под тяжелым натиском врага. Потери были большими, но немцам так и не удалось прорвать «чело». В результате рыцарские ряды рассыпались, и каждый дрался поодиночке. Пешие новгородцы срывали их с седел. Тут слева в бой вступила тверская дружина Михаила. Для немцев это, однако, не было неожиданностью. Навстречу Михаилу выехали резервные отряды. Тогда с другой стороны в бой вступила конница: псковичи, владимирцы, переяславцы. Этот удар был настолько неожиданным и сильным, что рыцари в панике стали отступать. От полного разгрома им удалось спастись, поскольку стала приближаться еще одна немецкая рать. Русским дружинам пришлось остановить погоню, чтобы перестроиться. Однако немцы наступать не решились. Поле битвы, покрытое трупами и залитое кровью, настолько их напугало, что они, остановившись на другом краю поля, так и простояли там до темноты. Ночью же рыцари ушли. Отправленные переяславские дозоры не обнаружили их ни за 2, ни за 4, ни даже за 6 часов пути.
Защита Албазина
В 1640 г. великое народное движение на Восток — «встречь солнца» — завершилось выходом русских землепроходцев к устью Амура и Тихому океану. Русь в тех краях столкнулась с языческим Китаем. Оплотом Православия стала русская крепость Албазин, прославленная чудотворной Албазинской иконой Божией Матери и героической «албазинской обороной» (1685-1686).
…Летом 1679 года, в Петров пост, отряд казаков во главе с Гаврилой Фроловым отправился из Албазина на разведку в долину реки Зеи. Три года несли казаки дозорную службу на Зее, объезжали окрестные селения, приводили в русское подданство тунгусское население, основывали зимовья и остроги. Однажды казачий разъезд повстречал в горах двух всадников на белых конях, закованных в броню, вооруженных луками и мечами. Это были святой Всеволод и святой Довмонт. Вступив в разговор с казаками и узнав, что они из Албазина, святые князья-воины предрекли последовавшее вскоре вторжение китайских войск на Амур, трудную оборону и конечное торжество русского оружия. «И паки придут китайцы, будут приступы и бои великие, и мы в тех боях будем в помощь русским людям. А града китайцы не возьмут».
Несколько раз в 1684-1686 гг. китайские полчища подступали к Албазину, но града не взяли. Чудесной помощью Албазинской иконы Божией Матери и святых князей Всеволода и Довмонта Псковских вражеский натиск бессильно разбился о дальневосточную православную твердыню. «Повесть о чудеси святых благоверных великих князей Всеволода и Довмонта» была записана Гаврилой Фроловым в Якутске 23 октября 1689 г.
Тропарь блгв. кн. Довмонту во св. Крещении Тимофею, Псковскому
Иже отчее нечестие возненавидев, / преблаженне княже Довмонте, / и нощи страстныя избег, еже к идолом тщание, / прииде мыслию к Солнцу славы — Христу, / озарився благодатию Божественнаго Крещения, / и ныне во свете Пресвятыя Троицы предстоя, / моли Христа Бога сохранити и спасти православныя люди / и град твой от безбожных агарян, / и латин нашествия, и междоусобныя брани/ и спастися душам нашим.
Междоусобицы
Довмонт не участвовал во внутренних конфликтах, хотя многие правители пытались переманить его на свою сторону. На Руси настало непростое время. Стали бороться правители за княжение во Владимире и на всей земле. Великим правителем стал старший сын Александра Невского Дмитрий. Однако на него пошел средний брат – Андрей. Он перекупил у хана Тудаменгу ярлык на княжение во Владимире.
На Русь пошли конные татарские войска Алчедая и Кавгадыя, чтобы посадить Андрея на престол. В летописях сказано, как рассыпались воины по русской земле в поисках Дмитрия. Однако схватить его у них не получилось, поскольку со своими приближенными боярами и семьей он укрылся в Копорье, где хранилась его казна. Здесь Дмитрий хотел пересидеть нашествие и накопить силы. Рассчитывал он и на поддержку новгородцев, с которыми сражался против рыцарей. Однако те предали его и перехватили в пути. Потребовав передать наместникам Копорье, они взяли в плен дочерей Дмитрия и близких к нему бояр с детьми и женами.
Литература
- Довмонт // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Охотникова В. И.
Повесть о Довмонте: Исследование и тексты / В. И. Охотникова; отв. ред. Л. А. Дмитриев; АН СССР, Институт русской литературы (Пушкинский дом). — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1985. — 232 с. — 13 800 экз. (обл.) - Рахманин Т.
[vivaldi.pskovbook.ru/dovmont.pdf/details Сказание о забытом князе. «Не терпя обидим быти» : исторический роман.] Т. 1-2 — Псков: Логос плюс, 2013. — 467 с. -ISBN 978-5-93066-052-4
Участие псковского князя в междоусобных войнах
В крепости Копорье расположился новгородский гарнизон, люди Дмитрия содержались под стражей в Ладоге. Он оказался всеми покинут и обессилен. И в этот момент в усобицу первый и единственный раз включился Довмонт. При этом встал он на сторону слабейшего. По какой причине это было сделано, ясно не до конца. Возможно, сыграло роль прежнее боевое братство, может, родство (Довмонт приходился Дмитрию зятем), а возможно, Псковский князь увидел в изгнаннике единственного ратника, способного защитить землю от многочисленных врагов. В любом случае он стремительно вошел в Ладогу, освободил всех людей.
Спустя время вновь сел Дмитрий во Владимире. А через четыре года первый раз в истории Руси он разгромил ордынское войско. Считается, что первая «правильная битва» с монголо-татарами произошла только в 1378-м на р. Воже. Но случилось это гораздо раньше. В 1285 г. сделана запись в летописи о том, что князь Андрей Городецкий привел из Орды царевича на старшего брата Дмитрия. Однако последний собрал войско и выгнал татаро-монголов с русской земли.
Небесный защитник Земли Псковской
Вскоре после кончины князя началось почитание его как святого заступника пред Богом, молитвенно охраняющего нашу землю от врагов и бедствий. Не раз и по смерти защищал Псков святой князь. Так, в 1480 году, когда более ста тысяч немцев осадили город, он явился во сне одному горожанину и сказал: «Возьмите одеяние (покров) гроба моего, обнесите его три раза вокруг города с крестами и не бойтесь». Псковичи исполнили его указание и немцы отступили от города. После этого чудесного избавления от врагов святому князю была составлена служба.
Святой благоверный князь Довмонт-Тимофей и его супруга, в схиме преподобная Марфа (+ 1300) удостоились особой почести быть изображенными на чудотворной Мирожской иконе Божией Матери: «Благоизволися пречистому образу чудотворныя иконы Твоея, Богородице, написатися зрака подобию нашего в бранех твердаго заступника князя Доманта со благочестивою супружницею»
[1]. При явлении Божией Матери старцу Доротею во время осады Пскова поляками 27 августа 1581 года святой благоверный князь Довмонт-Тимофей был среди избранников Божиих, сопровождавших Небесную Заступницу Пскова.
Последний год жизни Довмонта
В 1299-м, ночью, немецкие рыцари тихо подкрались к городу. Они перепозли через частокол и разошлись по спящим улицам. Сторожей убили тонкими ножами. Первыми заметили немцев кромские псы. Сразу же взревела труба, зазвенел колокол. Псковичи бежали, вооружаясь, к стенам города. На башне показался правитель с воеводами. Он смотрел, как гибнут в посаде его люди. Оборона городов в то время велась по определенным законам. Если враги были под стенами, то ворота открывать нельзя.
Главным считался город, а не посад, поэтому лучше было пожертвовать последним, чем отдавать первый. Однако Довмонт пошел против правил. Ворота раскрыли, и из них вылетела конница. В темноте было сложно разобрать, кто где. Своих псковичи узнавали по исподним белым рубахам, по крикам женщин и детей. Чужих отличали по отблескам на шлемах, звону доспехов. Дружинники сбивали немцев, пропуская беглецов, пятились медленно, дожидаясь, когда те зайдут в ворота. В итоге многих удалось спасти, но и погибло большое количество людей. На утро Довмонт увидел, как неторопливо окружают враги город. Они не думали, что правитель осмелится выйти на бой с ними. Однако именно так и сделал Довмонт. Первой из ворот выбежала пехота, за ней пошла конница. От устья Псковы поспешила судовая рать. Не устояли немецкие рыцари, бросились бежать от копий и мечей, прыгали в воду, бежали к Усохе, взбирались на холмы.
Псковичи праздновали новую победу, не зная еще, что она станет последней для Довмонта.
Благоверному Довмонту Псковскому молятся о помощи в ратном деле и управленческих делах
При жизни святой благоверный князь Довмонт Псковский прославился как великий воин, благочестивый христианин, покровитель храмов и монастырей. Именно поэтому ему молятся об обретении мудрости, о помощи в ратном деле, а также в управленческих делах. Кроме того, святой — покровитель Пскова, государевых людей и православного воинства.
Видеоролик: Святой благоверный князь Довмонт Псковский. На 40 секунде автор начинает рассказывать о святом благоверном князе Тимофее-Довмонте, небесном покровителе Пскова.
Текст молитвы благоверному князю Довмноту (Тимофею) Псковскому следующий:
«О, дивный во святых угодниче Божий, Святый благоверный княже Довмонте! Услыши нас, к тебе прибегающих и помощи твоея просящих. Вемы бо, яко сильна есть молитва твоя пред Богом, и велика есть твоя любовь к людем твоим.
Сею молитвою во дни жития твоего дивныя творил еси чудеса храбрости, сею любовию твоею к людем вдохновлял еси шествовати за тобою, тебе во всем подражати, тебе, яко отца своего слушати и волю Господню всегда творити.
Тако и ныне по смерти твоей не остави нас сирыми, без твоего отеческаго заступления, не отыми от нас любви твоея за наше нерадение к тебе, яко ко отцу нашему, Богом нам дарованному. Буди печальным — утешитель благий, беззащитным — щит и ограждение, беспомощным — помощь и заступление.
Егда же врази наши видимые и невидимые начнут с нами брань свою, твоими молитвами, якоже древле покровом своим град Псков, душу нашу огради, и наложи на них страх, да отпадут они от мыслей своих деяти нам злая.
Препояши и нас, якоже мечем своим на отражение сих врагов, молитвою, постом и добрыми делами. Да преуспевающе в делании духовнем возблагодарим Господа Бога, давшего нам тя, молитвенника и заступника за нас, таковаго учителя нашего, и поклонимся Ему, живущему во вся веки. Аминь.»
Оставляя комментарий, Вы принимаете пользовательское соглашение
