День памяти: 19 января (1 февраля)
Родился в Константинополе, в семье диакона Великой Церкви Георгия. Получил домашнее образование, в 13 лет продолжил обучение у Плифона – знаменитого преподавателя философии того времени. В 24 года стал диаконом и саккеларием Св. Софии. Император Мануил II сделал его своим советником, но скоро он покинул столицу и принял монашество.
Спасаясь от наступающих турок, он возвращается в Константинополь, где становится своего рода богословско-философским консультантом императора Иоанна VIII. В 1437 году становится епископом Эфесским и в этом же году оправляется на собор, вошедший в историю как Ферраро-Флорентийский. Собор начался 9 апреля 1438 года, причем св. Марк был уполномочен представлять греческое богословие пред лицом католиков. По его мнению, настало время восстановления единства Церкви и детального рассмотрения вопросов вероучения.
Однако свободного обсуждения на соборе не вышло – греки были поставлены перед необходимостью принятия господствовавшего на Западе учения. Поэтому он начинает защищать Православное богословие, что выразилось в написании ряда трактатов, критикующих католиков: «Десять аргументов против существования чистилища», «Сумма изречений о Святом Духе»
,
«Главы против латинян»
,
«Исповедание веры»
и
«О времени пресуществления»
.
Под сильным давлением императора, греческая делегация, кроме Марка Эфесского подписывает унию «Laetentur coeli». Возвращение в Константинополь было безрадостным, фактически сразу после прибытия подписавшие унию иерархи, кроме немногих сознательных ее сторонников, отказались от своих подписей. 15 мая 1440 года он уезжает в Эфес, где пытается наладить церковную жизнь под властью турок, оттуда же продолжает противодействовать унии, чем вызывает гнев Иоанна VIII. Как только святитель оказался на византийской территории, он был арестован. Однако, даже из-под стражи продолжал полемику с унией. В 1442 году он был освобожден и вернулся в Константинополь. Скончался он в 1444 году после тяжелой болезни.
Примечания[ | ]
- ↑ 123456
Цитируется по Архимандрит Амвросий (Погодин). Святой Марк Эфесский и Флорентийская уния. Holy Trinity Monastery, Jordanville, N. Y. 1963. - Марк Эфесский
- Архимандрит Амвросий (Погодин). Святой Марк Эфесский и Флорентийская уния
- Сильвестр Сиропул.
Воспоминания о Ферраро-Флорентийском соборе (1438-1439). В 12 частях. — СПб.: Издательство Олега Абышко, Университетская книга, 2010. — С. 241—242. — ISBN 978-5-903525-49-2. - Сильвестр Сиропул.
Воспоминания о Ферраро-Флорентийском соборе (1438-1439). В 12 частях. — СПб.: Издательство Олега Абышко, Университетская книга, 2010. — С. 253. — ISBN 978-5-903525-49-2. - Святитель Марк Эфесский. Окружное Послание против греколатинян и постановлений Флорентийского Собора
- Флорентийская уния. Святитель Марк Эфесский (неопр.)
(недоступная ссылка). Дата обращения: 26 мая 2010. Архивировано 2 февраля 2014 года. - Васильев А.А. История Византийской империи. Т.2. Глава 3. Падение Византии. Эпоха Палеологов (1261-1451)
- Иоанн Мейендорф. Произошла ли во Флоренции встреча между Востоком и Западом?
- ↑ 12
Марк Эфесский.
Послание к иеромонаху Феофану на Евбейском острове - Завершил работу Освященный Собор
Почитание и канонизация[ | ]
В 1734 году при Константинопольском патриархе Серафиме I был канонизирован определением Священного Синода Константинопольской Православной Церкви:
Священный Марк, именуемый Евгеник, бывший предстоятель и пастырь и архиерей Ефесской Церкви, общепризнанно является святым в нашей Христовой Восточной Церкви и приемлется и почитается несомненно как священный отец Церкви. Наша Святая Христова Восточная Церковь священного сего Марка Ефесскаго, Евгеника, и знает и почитает и радостно приемлет святого сего мужа и богоносного и преподобного и пламенного ревнителя Благочестия и наших Священных Догматов и праваго мышления, Православия поборника и доблестнейшего защитника и прежде поборствовавших в древние времена священных богословов и воевод Церкви подражателя и соревнителя[1].
Его имя было окончательно включёно в святцы других поместных православных церквей, в том числе и Русской в конце XX века.
В октябре 2012 года канонизирован Русской православной старообрядческой церковью на освящённом соборе[11].
Богословское наследие[ | ]
Богословское наследие Марка Эфесского состоит из трудов, написанных им в ходе работы на Ферраро-Флорентийском соборе, и последующих посланий, объясняющих его непринятие унии. В своих трудах как член соборной комиссии Марк излагает свой анализ католического богословия в соотношении с православным. Марк Эфесский указывал, что в Католической церкви ряд догматов (напр., филиокве, чистилище) являются противоречащими Священному Писанию и Преданию.
По отзывам современников Марк был блестящим оратором, но тексты его проповедей не сохранились. Известны его попытки написания автобиографии («Изложение о том, каким образом он принял архиерейское достоинство, и разъяснение о соборе, бывшем во Флоренции
», «
Послание к иеромонаху Феофану на Евбейском острове
»). Труды Марка Эфесского включены в 160-й том Patrologia Graeca.
На острове
Жизнь на острове Антигон проходила в постоянном напряжении и тревоге, в ожидании турецких набегов. В этих условиях подвижникам было нелегко сохранять спокойствие, сосредоточенность и молчание. Поэтому вместе с духовным отцом Марк возвратился в Константинополь, избрав местом жительства знаменитую Манганскую обитель. Здесь скончался духовный старец, а впоследствии и доблестно окончивший течение своей жизни святитель Марк. В Манганской обители Святой предался строгому подвижничеству… „…До того же не любил выходить из монастыря и своей келлии в нарушении молчания и внимания к себе, что даже знаемым и родным по крови не показывался на глаза. Одним только делом не утомлялся он ни днем, ни ночью — упражнением в писаниях божественных, откуда обогащал себя обилием разумения, как показывают и письменные трупы его.”
… Рассказывая о иерейском служении святого Марка. Иоанн Евгеник свидетельствует: когда тот приносил Бескровную Жертву Богу, то казался весь исполнен света, весь посвящен Богу: как бы восхищен от земли, как бы некий Ангел во плоти.
Св. Марк жаждал подвижнической жизни в отшельничестве и молчании, как этого некогда желал и св. Григорий Богослов, но вместо этого Промысел Божий готовил ему, как некогда и св. Григорию Богослову, мучительную борьбу в самом центре церковных и политических интриг. Из пристани молчания св. Марку было суждено пламенными речами, тончайшими и долгими богословскими силлогизмами [4] отстаивать Истину православных догматов и обличать заблуждения. Из гавани подвижнического отшельничества Святителю было суждено быть брошенным в самую бурю, самый водоворот страстей, интриг, угроз, преследования, совершающегося вокруг него отступничества от Православия и предательства Истины. Имя этой бури и водоворота — Флорентийская Уния! Одного желал св. Марк, другое требовала от него Церковь и готовил ему Божий Промысл. Св. Марку было суждено быть украшенным не только славой учености, любомудрия и подвижничества, но и венцом славного исповедничества. В эпитафе св. Марку Ефесскому так говорит Георгий Схоларий: „Он проявил себя как другой Максим Исповедник, явил себя устами другого Григория (Богослова).”
Символ веры
Только 8 октября 1438 года произошло открытие новых переговоров по самому важному пункту расхождения между двумя Церквями — вопросу о „Filioque” („Filioque” — „и от Сына;” католическое учение об исхождении Святого Духа не только от Бога-Отца, но и от Бога-Сына). Латиняне настаивали на рассмотрении содержания самого учения о „Filioque” однако большинство греков во главе со св. Марком Ефесским требовали обсуждения самой законности какого-либо изменения Символа веры (т.е. внесения „Филиокве” в содержание Символа). В ходе обсуждения святитель Марк ссылался на Постановления Третьего Вселенского Собора, прямо запрещавшие подобные изменения и призывал латинян признать свои заблуждения. Однако католические ораторы, ощущавшие уязвимость своей позиции, применяли различные уловки, чтобы оправдать себя.
Как ни очевидна была Истина, но латиняне не хотели ее видеть! Историк Унии Сиропул раcсказывает, что „группа католических монахов-отшельников пришла послушать прения между православными и римо-католиками по вопросу законности сделанного прибавления „Filioque” Выслушав речи и той, и другой стороны, эти святой жизни люди во всеуслышание заявили: „Нет сомнения, греки обладают истинной Верой и сохранили здравые догматы.” За это их выслали, запретили от липа Папы говорить с народом, и назвав их неучами в богословии, которые не понимают ничего дальше своей монашеской жизни,” заключили их в монастырь, наложив на них молчание.”
После множества заседаний, на которых выступил не один оратор, многие из греков пришли к выводу, что переговоры с латинянами ни к чему не приведут и лучше возвращаться в Константинополь.
И в самом деле, несколько членов из делегации греков собрали свой багаж и отправились в гавань чтоб отплыть в Константинополь… Узнавши об этом, по повелению Императора и Патриарха, их нагнали и, уже с корабля, силой вернули назад. По этой причине. Император, договорившись втайне с Папой, принял решение на переезд собора во Флоренцию, вглубь Италии (подальше от моря и границы).
Лжесобор
В начале января 1439 года состоялось последнее заседание собора в Ферраре, на котором была прочитана папская булла о перенесении собора во Флоренцию. Флоренция стала местом где по выражению св. Марка, латиняне сбросили свои маски в отношении и даже в обращении с православными представителями. Православные греки оказались в тяжелом положении: измученные, страдающие от лишений подвергающиеся различным ганениям не имеющие средств для возвращения на родину; сознающие в каком ужасном положении находится Византия. Им предлагалось фактически „продать” Православную Церковь и предать Истину за щедрую помощь и государству, и самим греческим делегатам на соборе, вплоть до обещания направить крестовый поход против турок
Под влиянием всех этих обстоятельств единство греческих представителей, делавшее их сильными в Ферраре, распалось. Если в Ферраре святитель Марк Ефесский пользовался поддержкой митрополита Виссариона Никейского, а затем и Исидора Московского, да и сам император был на стороне ревнителей Православия, то во Флоренции картина резко изменилась: единственным неуклонным защитником Христовой веры остается св. Марк Ефесский. Здесь, во Флоренции, многие архиереи явно (например, Виссарион Никейский, Исидор Московский, Дорофей Митиленский и др.) и тайно склоняются к Латинству… Первоначальное стремление греческих иерархов сохранить Православие во всей его чистоте и склонить латинян к Унии подлиной, богоугодной, убедив их, что они неправильно понимают догматы, в которых расходятся с православными, сменилась поисками компромиссных, половинчатых решений и зыбких догматических определений и прямых уступок.
„Найти нечто среднее” — становится основой богословских исканий греческих представителей. Но „найти нечто среднее” было невозможно, и это было ясно выражено св. Марком, который видел, что Уния представляет величайшую опасность для Православной Церкви; свою мысль о невозможности „чего-то среднего” он выразил так: „Может ли быть нечто среднее между истиной и ложью, отрицанием и утверждением, светом и тьмой…”
Св. Марк Ефесский не допускал никакого компромисса в делах Веры. Марку кричали: „Найди нам выход, икономию.” Марк отвечал: „Дела Веры не допускают икономии. Это все равно, что сказать: отруби себе голову, и иди куда хочешь.”
Нажим Императора в делах веры св. Марк считал делом незаконным. В одном из своих посланий впоследствии он напишет: „Пусть никто не властвует в нашей Вере, ни царь, ни архиерей, ни лжесобор, ни иной кто, но
— только единый Бог, Передавший нам ее,
— и Сам, и через Своих учеников.
Здесь, во Флоренции, святитель Марк, много и славно, хотя и остался в одиночестве, потрудился над опровержением латинского догмата „Filioque.”
— как о незаконном внесении его в Символ веры, так и догматической несостоятельности его,
— составив основательные богословские и догматические труды на основании Священного Писания и трудов святых Отец первого тысячелетия.
Писания св. Марка характеризуются богословской четкостью и бескомпромиссностью. Святитель утверждает, что „никогда, никоим образом, не разрешается посредством компромиссов то, что относится к Церкви и Вере,” а также заявлял, что вопросы Веры отнюдь не могут решаться голосованием.
Компромисс в делах Веры св. Марк считал смертью, и „нарушение Правой Веры есть общая гибель…”
Было много заседаний и диспутов, но латиняне открыто показали, что их предмет (бесед) — не поиск Истины, но „только (для того соглашались на дискуссии), чтобы казалось, что они нечто говорят и занимают свой слух, дабы свести на нет, употребляя подложные книги и искаженные изречения святых Отец, то, что говорилось Православной стороной.” Латинские богословы вели себя на диспутах так, что невольно подтвердили сказанное однажды слово Василием Великим: „Они не ведают истину и даже не хотят ничего о ней узнать.”
И далее св. Марк продолжает: „Говорить это (т.е. о Истине), казалось, петь глухим ушам, или кипятить камень, или сеять на камне, или писать на воде, или другое подобное, что говорится в пословицах отношении невозможного.”
Латиняне требовали от греков полного принятия латинского учения во всём и полного подчинения Ватикану… На соборе во Флоренции они добивались не соглашения, а полной сдачи Православной Церкви; не столько восстановления прежнего единства Церкви, сколько безусловной капитуляции Восточной Церкви. Папа Евгений IV был человеком исключительной силы воли и государственного ума, большим политиком, умевшим подчинять себе и ломать оппозицию…
Страх Императора
Здесь сделаем небольшое отступление для уяснении сложившейся политической ситуации в период жизни св. Марка.
После отделения Латинской церкви от Православной Восточной Церкви императоры Константинопольские и папы Римские неоднократно задумывали объединить разделенные Церкви, но ни разу это единение не было осуществлено. Ибо как императоры, так и папы думали не об истине Веры и единстве Церкви Христовой. Императоры думали о единении с целью обеспечить себе защиту от внешних врагов политическими средствами пап, а папы — о том, чтобы подчинить Православную Восточную Церковь Латинской церкви. Поэтому, начиная с XII века, много раз предпринимались различные попытки объединить Восточную и западную Церкви.
И в нашем случае, что касается жизни и деятельности святителя Марка, также главной причиной созыва лжесобора в Ферарре и во Флоренции был страх, овладевший и императором Константинопольским, и епископом Римским, а вовсе не ревность о Боге и Истине. Ибо первый хотел предотвратить нависшую над его державой опасность, а второй страшился Базельского собора. Ведь Базельский собор восстал сильнее, чем все прежние соборы на Западе, против абсолютной и непогрешимой власти Папы. Так что император Иоанн VIII Палеолог и папа Евгений IV созвали собор во Флоренции, думая не о подлинном единении Церквей, но о помощи каждому против его врагов (хотя папа Евгений также лелеял надежду и многое, как увидим, предпринял для подчинении себе Православной Церкви) [5].
Молитвословия
Тропарь, глас 8
Правосла́вия наста́вниче,/ но́вшеств противобо́рниче,/ степе́нь ве́ры,/ Це́ркве свети́льниче,/ учи́телей Богодухнове́нная печа́те,/ Ма́рко всему́дре,/ писа́нии твои́ми вся́ просвети́л еси́,/ цевни́це духо́вная,/ моли́ Христа́ Бо́га// спасти́ся душа́м на́шим.
Тропарь греческий, глас 3
[5]
Боже́ственныя ве́ры испове́данием/ ве́лия обре́те Це́рковь тя ревни́теля,/ боже́ственне Ма́рко всехва́льне,/ оте́ческаго мудрова́ния побо́рника/ и низложи́теля тьмы возноше́ния./ Те́мже оставле́ние Христа́ Бо́га моли́// дарова́ти нам, тя велича́ющим
.
Кондак, глас 8
Богосло́вов Богому́драя писа́ния,/ я́ко Богоглаго́льник и́стинен, прие́м в се́рдцы,/ исхожде́ние Ду́ха Свята́го возвести́л еси́, я́ко до́лжно е́сть, приснохва́льне,/ и всесвяты́й запечатле́л еси́ Симво́л,/ сего́ ра́ди пое́м:// ра́дуйся, Ма́рко Богоглаго́ливе.
Ин кондак, глас 4
Прему́дрыми слове́с твои́х исплете́нии, всеблаже́нне,/ вся́кая уста́ ху́льная загради́л еси́/ и ве́рныя Боговеща́нии просвети́л еси́// чести́ Тро́ицу в то́ждестве естества́.
