Церкви и другие организации РПЦ в начале ХХ века (до 1917г)
М.Ю. Смирнов, ДИНАМИКА РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ: исторический и статистический обзор, Часть 9
Революционные события начала ХХ в. не обошли стороной церковный организм. Высшее священноначалие обнаружило явную клерикальную настроенность, заметно политизировалось и приходское духовенство. В I Государственной Думе все избранные туда священники примкнули к левым и центру, а два избранных епископа — к правым фракциям. Во II Думе оба епископа поддерживали правых и октябристов, среди 20 избранных священников было три кадета, четыре эсера, четверо примкнули к правым. В III Думе четыре священника вошли во фракцию центристов, девять — в октябристскую, 13 священников и один епископ — в умеренно правую фракцию, двое примкнули к националистам, один архиепископ и 15 священников — к правым монархистам. В IV Думу попало уже 46 духовных лиц, из которых шесть священников принадлежали к центристам, 19 были умеренно правыми, а еще 19 и оба епископа присоединились к крайне правым.
В 1905 г. Православная Российская Церковь имела 66 епархий, 48 375 соборов и приходских церквей, 20 583 часовни и молитвенных дома; духовенство (включая низший клир) составляло более 103 тыс. человек; кадры священнослужителей готовились в 4-х духовных академиях, 57 духовных семинариях, 184-х мужских духовных училищах; было также 74 женских училища духовного ведомства (из них 61 епархиальное); действовало 860 монастырей (67720 монашествующих и послушников).
Состав монастырей был разноуровневым. Выделялись крупные — четыре лавры (Троице-Сергиева, Александро-Невская, Киево-Печерская, Почаевская), семь ставропигиальных монастырей. Наряду с сотнями «средненаселенных» обителей были и относительно небольшие по числу монашествующих: пустыни — 86 (12), скиты — 68 (13), киновии — четыре. До начала ХХ в. 20 мужских и 10 женских монастырей служили одновременно местами заключения. От этой функции они были освобождены только в 1905–1907 гг. Самой крупной и старой (с 1554 г.) монастырской тюрьмой была Соловецкая (закрыта в 1902 г.). Из цирку . лярных указов Синода за 1867–1900 гг. следовало, что одних только церковных лиц за разные проступки ссылалось в монастыри ежегодно в среднем до 900 человек.
Статистика землевладений по 50 губерниям центральной России свидетельствует, что на их территории в начале XX в. православным монастырям принадлежало 739 777 десятин земли (Соловецкий монастырь имел 66 тыс. десятин земельных угодий, Александро-Невская лавра — 13 тыс. десятин, Троице-Сергиева лавра — 2 тыс. десятин). Более 1,8 млн десятин было во владении церквей, 337 тыс. десятин принадлежало лицам духовного сословия на правах частной собственности. Общий размер церковного землевладения составлял в 1905 г. 2 611 636 десятин.
Содержание православного духовенства складывалось из штатного жалованья, средств от исполнения треб, доходов от земельных владений, добровольных пожертвований паствы. Усилению церковных возможностей способствовала и финансовая политика Российского государства. Действовал порядок постоянных пособий духовным лицам. В 1905 г. их получал причт 27 412 церквей, в 1907 г. причетникам 38 413 приходских церквей из государственного казначейства было отпущено 12,3 млн руб. 115 К 1914 г . еже годная государственная дотация Церкви составляла 18 млн руб. По другим данным, государственные ассигнования на нужды Православной Церкви составили в 1905 г. 29,3 млн руб., а в 1914 г. поднялись уже до 53,9 млн руб. 117 Общие поступления из всех источников за 1914 г. по сметам Синода достигли 110,3 млн руб. При этом отчетов о своих расходах Святейший Синод не публиковал, а в отчетах обер-прокуроров содержались лишь отдельные данные.
Особую актуальность для Церкви на рубеже XIX–ХХ вв. имела профессиональная подготовка священников и богословов: наличный уровень явно отставал от обострившихся запросов времени. За 1900–1910 гг. все четыре духовных академии выпустили более 1600 человек, но к 1911 г. на приходах и в бесприходных церквах служили только 700 священников с академическим образованием. Много «академиков» уходило на светскую службу. Семинарская среда испытала на себе революционные настроения начала ХХ в. В 1905 г. забастовки прошли в 18 духовных семинариях. Количество обучавшихся в духовных учебных заведениях на протяжении 20 лет существенно не менялось: на 1894 г. — 901 человек в академиях, 18 749 — в семинариях, 30 896 — в духовных училищах; на 1910 г. соответственно — 903, 21 075, 28 124; на 1914 г. — 995, 22 734, 29 419 человек. Число преподавателей в духовных семинариях снизилось с 1091 в 1894 г. до 947 в 1914 г. При этом, однако, выросли субсидии из казны на учреждения духовного образования: в 1894 г. они составляли 1 619 318 руб., а в 1913 г. уже 3 299 404 руб. (затраты Синода в этой сфере в 1905–1913 гг. составляли 5–6 млн руб. ежегодно).
В 1912 г. действовало 53 902 церкви и 23 204 часовни с клиром общим количеством 110 970 человек; в 985 монастырях находилось 86 854 монашествующих и послушников 122 .За первые 17 лет ХХ в . было основано 177 новых монастырей. Доходы . архиерейских домов, лавр и монастырей также возросли. По подсчету В.В. Морозана, к 1 января 1910 г. они владели 61 млн руб. в ценных бумагах и около 1,4 млн руб. наличными деньгами; к этому добавлялся 21,5 млн руб. дохода совокупно от кружечного сбора, продажи свечей, сбора арендной платы, процентов с капитала в банках, пожертвований прихожан и пр., а также 1 млн руб., полученных из казны на их годовое содержание. В 1913 г . сумма монастырских банковских вкладов составила 65,6 млн руб. В 1910 г. на монастырском иждивении находилось 202 больницы и 104 богадельни, к 1914 г. это число выросло до 234 больниц (2698 мест) и 169 богаделен (2252 места); в годы Первой мировой войны, по данным П.Н. Зырянова, в 207 обителях открылись лазареты (из них 139 были собственно монастырскими). Государственная . поддержка этой сферы продолжалась и в военное время: в 1916 г., например, 275 монастырей дополнительно к собственным доходам получили еще 423,5 тыс. руб. казенного содержания.
Статистическая характеристика Православной Российской Церкви на завершающем отрезке синодального периода ее истории (1914–1917 гг.) представляет некоторую сложность. С одной стороны, существуют разнообразные церковные и государственные документы, по которым картина должна бы выглядеть относительно полной и близкой к достоверности. С другой же стороны, точный учет действительного состояния Церкви в названный период уже тогда осложнялся происходившими социально-политическими событиями и далеко не во всем был возможен. В советские времена отношение к статистическим сведениям нередко было произвольным и избирательным, а многое просто оказалось утеряно. Распространившиеся в отечественных публикациях данные, даже основанные на идентичных источниках, зачастую заметно расходятся. Из этих материалов в кратком обобщенном виде положение православных церковных организаций представляется следующим образом.
Относительно численности православной паствы в рассматриваемое время приходится ориентироваться только на формальные количественные данные. По оценке современного отечественного исследователя, «…в дореволюционной России характеристика состояния религиозности в обществе была прерогативой органов государственной статистики». Принадлежность к какому-либо вероисповеданию фиксировалась на основе церковной регистрации рождений и крещений для христиан или соответствующих актов, принятых для нехристианских религий. Такая идентификация совершенно не учитывала ни уровня религиозности (оставался ли человек практикующим верующим или не соблюдал религиозных установлений), ни возможного вневероисповедного состояния «зачисленного» в конфессию.
Журнал «Государство, религия, церковь в России и за рубежом», № 3 2010
www.gazetaprotestant.ru
Патриархи XX века
Профессор Санкт-Петербургской духовной академии,
заведующий кафедрой церковной истории СПбДА
протоиерей Георгий Митрофанов
Цикл лекций
«Русская Православная Церковь ХХ века
в личностях Патриархов»
Репортажи Александра Ратникова из лектория Феодоровского собора (2010 г.)
15 передач на радио «Град Петров»
АУДИО + ТЕКСТ
Передача 5
Патриарх Тихон после своего освобождения сразу же направился на Лазаревское кладбище, где хоронили в этот день отца Алексия Мечёва, отдал ему последнюю дань, но при этом не зашел в кладбищенский храм, который в это время занимали обновленцы. Тем самым продемонстрировав, что обновленцев он не приемлет. А ведь для многих казалось, что, собственно, обновленческий собор Патриарха Тихона низложил, то он законный собор, Патриарх принимает его решения. Теперь он продемонстрировал, что никакого с обновленцами понимания у него нет. Для него они – не священники.
А затем он отправился в Донской монастырь, где большую часть времени провел под домашним арестом. Интересная деталь: он решил жить в Донском монастыре после своего освобождения – тем самым как бы подчеркивая для всех, что никакого освобождения подлинного не произошло. Он остается несвободен. И буквально в тот же день он написал послание, которое вскоре тоже попало в советские газеты. Он написал его не совсем так, как этого хотели большевики. Он начал с того, что дал жесткую характеристику обновленческому собору, подчеркнул, что не приемлет его решения. И далее, как бы отвечая на обвинения собора в свой адрес в контрреволюции, он продолжал:
«Мне ставят в вину, будто я «всю силу своего морального и церковного авторитета направлял на ниспровержение существующего гражданского и общественного строя нашей жизни». Я, конечно, не выдавал себя за такого поклонника Советской власти, какими объявляют себя церковные обновленцы, возглавляемые нынешним Высшим Церковным Советом, но зато Я далеко не такой враг ее, каким они Меня выставляют. Если Я первый год существования Советской власти допускал иногда резкие выпады против нее, то делал это вследствие своего воспитания и господствовавшей на бывшем тогда Соборе ориентации. Но со временем многое у нас стало изменяться… и теперь, например, приходится просить Советскую власть выступить на защиту обижаемых русских православных в Холмщине и Гродненщине, где поляки закрывают православные храмы..»
Вот здесь можно удивиться: Господи, о чем он говорит?! Как можно просить большевиков защищать православных христиан в Польше, где это происходит отнюдь не так, как это происходит в советской стране?
Передача 10
Но 22 июня 1941 года стало известно о нападении Германии на Советский Союз. И все вы хорошо знаете, что в этот день, отслужив Божественную Литургию – это было воскресенье, праздник Всех святых, в земле Российской просиявших – митрополит Сергий (Страгородский) тут же составил послание пастве, которое было, впрочем, разрешено зачитать лишь 6 июля 1941 года, спустя два дня после того, как выступил Сталин, вышедший из состояния полного ступора. Я прочту вам это послание митрополита Сергия, повторяю, прозвучавшее только лишь 6 июля в храмах, но написанное, действительно, 22 июня, написанное самостоятельно. А вы решайте сами, насколько с вашей точки зрения это послание адекватно отражает то положение, в котором оказалась Церковь и страна 22 июня 1941 года.
«Фашиствующие разбойники напали на нашу родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени пред неправдой, голым насилием принудить его пожертвовать благом и целостью родины, кровными заветами любви к своему отечеству.
Вспомним святых вождей русского народа, например Александра Невского, Димитрия Донского, полагавших свои души за народ и родину.
Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла, и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг.
Нам, пастырям Церкви, в такое время, когда отечество призывает всех на подвиг, недостойно будет лишь молчаливо посматривать на то, что кругом делается, малодушного не ободрить, огорченного не утешить, колеблющемуся не напомнить о долге и о воле Божией. А если, сверх того, молчаливость пастыря, его некасательство к переживаемому паствой объяснится еще и лукавыми соображениями насчет возможных выгод на той стороне границы, то это будет прямая измена родине и своему пастырскому долгу.
Положим же души своя вместе с нашей паствой. Путем самоотвержения шли неисчислимые тысячи наших православных воинов, полагавших жизнь свою за родину и веру во все времена нашествий врагов на нашу родину. Они умирали, не думая о славе, они думали только о том, что родине нужна жертва с их стороны, и смиренно жертвовали всем и самой жизнью своей. Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей родины. Господь нам дарует победу».
Ну что, приемлете вы это послание?
Все передачи (АУДИО + ТЕКСТ)
XX векистория ЦерквиПатриарх
