Почему в храме необходимо пение

Итак, почему в храме необходимо пение? Потому, что храм – это дом молитвы, а молитва есть высшее выражение человеческого духа на земле. И поэтому, как точно подмечено в книге «Искусство и православие» Александром Художиным, «молитва нередко стремится воплотить себя в стройных музыкальных звуках, которые не только служат для нее прекрасной одеждой, но и являются крыльями, возносящими ее к небесам». Т. е. пение делает молитву более возвышенной.

В статье протоиерея И. Вознесенского «О высоком достоинстве и благотворном влиянии на людей церковного пения» говорится о том, что пением лучше, чем словом, чертами лица и жестами раскрываются «самые глубокие душевные состояния, самые благороднейшие, возвышенные и святые чувства Пением мы выражаем восторг нашего духа (т.е. и певчих, и прихожан – прим. авт.) огонь благородного одушевления».

У Иоанна Златоуста есть беседа на 41-й псалом (который мы, кстати, любим петь на особый, монастырский, напев), где святитель отвечает на вопрос: для чего употребляется пение церковное. И дает такое объяснение: «Бог, видя, что многие из людей нерадивы, тяготятся чтением духовных писаний и неохотно принимают на себя этот труд, и желая сделать этот труд вожделенным и уничтожить чувство утомления, соединил с пророчествами мелодию В самом деле ничто так не возвышает и не окрыляет душу, не отрешает ее от земли, не избавляет от уз тела, не располагает любомудрствовать и презирать все житейское, как согласное пение и стройно составленная божественная песнь».

Еще одна важная причина пения в храме

Есть и еще одна важная причина пения в храме. Церковь земная есть отражение и образ Церкви Небесной. А в Церкви Небесной ангелы непрерывно славят Господа ликующим пением. (Невольно приходит мысль о том, что Господь для того создал нашу землю круглой, чтобы земная Церковь тоже не прерывала своего богослужения все 24 часа в сутки, ведь православные храмы есть в каждом временном поясе земного шара, в одном месте служба заканчивается, а в другом только начинается и так далее). В Священном Писании, в житиях святых и в свидетельствах благочестивых людей мы неоднократно встречаемся с явлением ангелов, поющих хвалу триединому Богу.

Ветхозаветный пророк Исаия рассказывает, что видел серафимов, окружавших престол Господа и восклицающих друг к другу: «Свят, свят, свят Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его». В толковании этого места Библии говорится, что, по-видимому, серафимы разделены были на два лика и хора, которые поочередно (а значит, антифонно) возглашали хвалу Богу.

Новозаветный тайновидец евангелист Иоанн Богослов в разных местах своего Апокалипсиса упоминает о пении блаженных небожителей, окружающих престол Господа: херувимов, ангелов, сонма святых мужей всех племен и язык, которые в разных выражениях с припевом «аллилуиа» воспевали хвалу Богу и Агнцу.

Святой Игнатий Богоносец видел ангелов, воспевающих Святую Троицу попеременными песнями – и этот образ антифонного пения ввел в Антиохийской Церкви. В наших крупных монастырях и по сей день монахи поют антифонно (это очень впечатляет, как образ непрерывного ангельского славления Бога). А отдельные богослужебные песнопения так и называются антифонами, хотя поются одним клиросом или хором.

Ангельское пение имели честь слышать и простые люди. Приведу лишь самые известные примеры. В 439 году, во время землетрясения в Константинополе, отрок, восхищенный на воздух, услышал ангелов, поющих «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный»; люди повторили эти слова, добавив «помилуй нас», и землетрясение прекратилось. С того времени Трисвятое и учреждено петь или читать при каждом православном богослужении.

А кто не знает, что вифлеемские пастухи видели и слышали множество ангелов, хвалящих Бога и воспевающих в честь рождения Христа Спасителя: «Слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение». Эти слова теперь тоже поются или читаются в начале каждой Утрени перед шестопсалмием.

Сборник церковных песнопений с переводом их на русский язык

1 гласа

Песнь 1.

Твоя победительная десница | Боголепно в крепости прославися: | та бо Безсмертне, | яко всемогущая, противныя сотре, || Израильтяном путь глубины новосоделавшая.

Твоя, о Бессмертный, всепобеждающая десница явила божественную силу и славу: она, как всемогущая, сокрушила врагов (египтян), а для Израильтян соделала новый путь по глубокому (морскому) дну.

Песнь 3.

Едине Ведый человеческаго существа немощь | и милостивно в не воображся, | препояши мя с высоты силою, | еже вопити Тебе, Святый: || одушевленный храме неизреченныя славы Твоея, Человеколюбче.

Ты один, ведающий немощь человеческой природы и по милосердию Своему воспринявший её на Себя, облеки (укрепи) меня силою свыше, чтобы восклицать Тебе: святый одушевленный храм неизреченной славы Твоей, Человеколюбец!

По 3 песни – малая ектенья.

Песнь 4.

Гору Тя благодатию Божиею приосененную | прозорливыма Аввакум усмотрив очима, | из Тебе изыти Израилеву провозглашаше Святому, || во спасение наше и обновление.

Аввакум, пророчественным взором усмотрев Тебя (Богородица) под видом горы, осененной Божественною благодатию, предсказал, что из Тебя произойдет Святый Израилев для нашего спасения и обновления.

Песнь 5.

Просветивый сиянием пришествия Твоего, Христе, | и осветивый крестом Твоим мира концы, | сердца просвети светом Твоего Богоразумия, || православно поющих Тя.

Христе, озаривший светом Твоего пришествия и Твоим крестом просветивший пределы мира! Озари светом Твоего Богопознания сердца православно воспевающих Тебя.

Песнь 6.

Обыде нас последняя бездна, | несть избавляяй, | вменихомся яко овцы заколения, | спаси люди Твоя, Боже наш: || Ты бо крепость немощствующих и исправление.

Ужасная бездна окружила нас; нет избавителя, и мы уподобляемся обреченным на заклание овцам. Спаси людей Твоих, Боже наш; ибо Ты сила и восстановление немощных.

По 6 песни – малая ектенья.

Кондак.

Воскресл еси яко Бог из гроба во славе, | и мир совоскресил еси, | и естество человеческое яко Бога воспевает Тя, | и смерть исчезе: | Адам же ликует, Владыко, | Ева ныне от уз избавляема радуется зовущи: || Ты еси иже всем подая, Христе, воскресение.

Ты – Владыка, как Бог, воскрес из гроба во славе и воскресил с Собою мир; человеческий род прославил Тебя как Бога; смерть исчезла; Адам торжествует; Ева, ныне освобожденная от оков, радуется, восклицая: Ты – всем дарующий воскресение, Христе!

Песнь 7.

Тебе умную, Богородице, пещь | разсмотряем вернии; | якоже бо отроки спасе три, Превозносимый, | мир обнови во чреве Твоем всецел, || хвальный отцев Бог и препрославлен.

Мы, верующие, признаем Тебя, Богородица, как бы духовною печью; ибо, как Превозносимый (Господь) спас трех отроков (в пещи), (так) Он обновил весь мир Своим от Тебя рождением, – хвалимый и препрославленный Бог отцов (наших)!

Песнь 8.

В пещи отроцы Израилевы, | якоже в горниле добротою благочестия | чистее злата блещахуся, глаголюще: | благословите вся дела Господня, Господа || пойте и превозносите во вся веки.

Израильские отроки в печи, как бы в горниле

,8
ярче золота сняли красотою своего благочестия, восклицая: все творения Господни, благословляйте Господа, воспевайте и превозносите Его во все веки.
Песнь 9.

Образ чистаго рождества Твоего, | огнепалимая купина показа неопальная; | и ныне на нас напастей свирепеющую угасити молимся пещь, || да Тя Богородице, непрестанно величаем.

Горевшая, но не сгоравшая купина представила образ Твоего непорочного рождества; и ныне мы молим Тебя, Богородица, угасить ожесточившуюся против нас печь искушений, чтобы мы непрестанно прославляли Тебя.

Глас 2.

Песнь 1.

Во глубине постла иногда | фараонитское всевоинство преоруженная сила; | воплощшееся же слово всезлобный грех потребило есть, || препрославленный Господь, славно бо прославися.

Некогда сверхъестественная (неодолимая) Сила поразила

9
в (морской) глубине все войско фараона; воплотившееся же Слово – препрославленный Господь, – истребило (уничтожило) всегубительный грех; ибо Он торжественно прославился.
Песнь 3.

Процвела есть пустыня яко крин Господи, | языческая неплодящая церковь, | пришествием Твоим, || в ней же утвердися мое сердце.

С Твоим пришествием, Господи, как лилия, расцвела пустыня – это бесплодная языческая церковь (община): в ней (в церкви) утвердилось мое сердце (я живу моим сердцем).

Песнь 4.

Пришел еси от Девы, | не ходатай, ни Ангел, | но Сам, Господи, воплощься, | и спасл еси всего мя человека. | Тем зову Ти: || слава силе Твоей, Господи.

Ты пришел не как посланник, не как Ангел, но – Сам, воплотившись от Девы, Господь, и спас все мое естество человеческое. Посему восклицаю Тебе: слава силе Твоей, Господи!

Песнь 5.

Ходатай Богу и человеком был еси, Христе Боже; | Тобою бо, Владыко, к Светоначальнику Отцу Твоему | от нощи неведения || приведение имамы.

Ты, Христе Боже, сделался посредником между Богом и людьми; ибо чрез Тебя, Владыка, из мрака неведения мы получили доступ к источнику света, Твоему Отцу.

Песнь 6.

В бездне греховней валяяся, | неизследную милосердия Твоего призываю бездну: || от тли, Боже, мя возведи.

Погруженный в пучину греха, я призываю бесконечную бездну Твоего милосердия: Боже, избавь меня от гибели!

Кондак.

Воскресл еси от гроба, всесильне Спасе, | и ад видев чудо ужасеся, | и мертвии восташа. | Тварь же видящи срадуется Тебе | и Адам свеселится, || и мир, Спасе, мой, воспевает Тя присно.

Ты, Всемогущий Спаситель, воскрес из гроба; ад, увидев это чудо, ужаснулся, и мертвые восстали; тварь, видя это, радуется вместе, с Тобою, Адам веселится, и мир непрестанно прославляет Тебя, Спаситель мой.

Песнь 7.

Богопротивное веление | беззаконнующаго мучителя | высок пламень вознесло есть; | Христос же простре Богочестивым отроком росу духовную, || сый благословен и препрославен.

Противобожное повеление (распоряжение) беззаконника властителя (Навуходоносора) разожгло высокое пламя (в печи); над благочестивыми же отроками распростер духа росу Христос, благословенный и препрославленный.

Песнь 8.

Пещь иногда огненная в Вавилоне | действа разделяше, | Божиим велением Халдеи опаляющая, | верныя же орошающая, поющия: || благословите вся дела Господня, Господа.

Некогда в Вавилоне огненная печь, по Божественному повелению производила различные действия: Халдеев опаляла (сжигала), а на верующих (отроков) низводила росу (служила прохладою), которые и воспевали: все творения Господни благословляйте Господа!

Песнь 9.

Безначальна Родителя Сын Бог и Господь, | воплощься от Девы нам явися, | омраченная просветити, | собрати расточенная; || тем всепетую Богородицу величаем.

Сын безначального Родителя, Бог и Господь, воплотившись от Девы, пришел к нам, чтобы просветить находящихся во тьме и собрать рассеянных. Посему мы и величаем всепетую (всеми прославленную) Богородицу.

Глас 3.

Песнь 1.

Воды древле, манием Божественным, | во едино сонмище совокупивый и разделивый море | Израильтеским людем, | Сей Бог наш | препрославлен есть. || Тому единому поим, яко прославися.

Некогда

10
Своим Божественным мановением собравший воды в одно вместилище и разделивший море для народа Израильского, – Сей есть препрославленный Бог наш. Воспоем Ему единому, ибо Он прославился.
Песнь

3. Иже от несущих вся приведый, | Словом созидаемая, | совершаемая Духом, | Вседержителю Вышний, || в любви Твоей утверди мене.

Всевышний Вседержитель, приведший из небытия в бытие все созданное (Твоим) Словом и оживотворяемое Духом! Утверди меня в любви к Тебе.

Песнь 4.

Положил еси к нам твердую любовь, Господи, | Единороднаго бо Твоего Сына за ны на смерть дал еси. | Темже Ти зовем благодаряще: || слава силе Твоей, Господи!

Ты, Господи, проявил к нам великую любовь, ибо ради нас предал на смерть Своего единородного Сына. Посему в благодарности мы восклицаем Тебе: слава силе Твоей, Господи!

Песнь 5.

К Тебе утреннюю всех Творцу, | преимущему всяк ум мирови, | зале свет повеления Твоя, || в нихже настави мя.

Тебе, Творцу всего, подающему мир, превосходящий всякое разумение, я посвящаю утро (обращаюсь с утренней молитвой), ибо Твои повеления – свет, и ими руководи меня.

Песнь 6.

Бездна последняя грехов обыде мя, | и исчезает дух мой; | но прострый, Владыко, высокую Твою мышцу, || яко Петра мя, Управителю, спаси.

Величайшая бездна грехов окружила меня, так что изнемогает дух мой; но Ты, Владыка, простри Свою могущественную руку и, благий Кормчий, как Петра, спаси меня!

Кондак.

Воскресл еси днесь из гроба, Щедре, | и нас возвел еси от врат смертных. | Днесь Адам ликует и радуется Ева, | вкупе же и пророцы с патриархи воспевают непрестанно || Божественную державу власти Твоея.

Ныне воскрес Ты из гроба, Милосердый, и вывел нас из врат смерти. Ныне ликует Адам и радуется Ева; вместе (с ними) и пророки с патриархами непрестанно прославляют Божественную державу власти Твоей.

Песнь 7.

Якоже древле благочестивыя три отроки оросил еси | в пламени Халдейстем, | светлым Божества огнем и нас озари, | благословен еси, взывающия, Боже отец наших.

Как в древности Ты ниспослал росу трем благочестивым отрокам, вверженным в Халдейскую печь, так озари светоносным огнем Божества и нас, восклицающих: благословен Ты, Бог отцов наших!

Песнь 8.

Нестерпимому огню соединившеся, | Богочестия предстояще юноши, | пламенем же невреждени, Божественную песнь пояху: | благословите, вся дела Господня Господа || и превозносите во вся веки.

Представители Богопочитания – юноши, объятые всепожирающим пламенем и оставаясь невредимыми (от него), воспевали Божественную песнь: все творения Господни, благословляйте Господа и превозносите во все веки!

Песнь 9.

Новое чудо и Боголепное! | Девическую бо дверь затворенную | яве проходит Господь, | наг во входе, | и плотоносец явися во исходе Бог, | и пребывает дверь затворена. || Сию неизреченно яко Богоматерь величаем.

Необычайное и Божественное чудо! Чрез заключенную дверь Девы явно проходит Господь (Бог); бесплотным Он был во время входа, но явился облеченными плотью во время выхода, и остается дверь заключенною. – Её (Деву), как Богоматерь, мы несказанно величаем.

Глас 4.

Песнь 1.

Моря Чермную пучину | невлажными стопами | древний пешешествовав Израиль, | крестообразныма Моисеовыма рукама || Амаликову силу в пустыни победил есть.

Древний Израиль, неомоченными (сухими) стопами прошедши глубину (дна) Чермного моря, при помощи крестообразно сложенных рук Моисея в пустыне обратил в бегство войско Амаликитян.

Песнь 3.

Веселится о Тебе Церковь Твоя, Христе, зовущи: | Ты моя крепость, Господи, || и прибежище и утверждение.

Твоя Церковь веселится (исполнилась радости) о Тебе, Христе, и восклицает: Ты, Господи, – сила моя, прибежище и твердыня (опора).

Песнь 4.

Вознесена Тя видевши Церковь на кресте, | Солнце праведное, ста в чине своем, | достойно взывающи: || слава силе Твоей, Господи.

Церковь, увидевши Тебя, Солнце правды, вознесенным на крест, остановилась на месте своем в течении своем

,11
достойно (справедливо) восклицая: слава силе Твоей, Господи!
Песнь 5.

Ты, Господи мой, свет | в мир пришел еси, | свет Святый, обращаяй | из мрачна неведения, || верою воспевающия Тя.

Ты, Господь мой, пришел в мир как свет для него, – свет святый, из мрака неведения отвращающий тех, кто с верою прославляет Тебя.

Песнь 6.

Пожру Ти со гласом хваления, Господи, | Церковь вопиет Ти, | от бесовския крове очищшися | ради милости от ребр Твоих || истекшею кровию.

«С хвалебными песнями я буду приносить Тебе, Господи, жертвы» восклицает Тебе Церковь, очистившись от бесовской крови

12
тою Кровью, которая, по Твоему милосердью, истекла из ребр Твоих (Евр. 13:15).
Кондак.

Спас и Избавитель мой | из гроба яко Бог воскреси | от уз земнородныя, | и врата адова сокруши, || и яко Владыка воскресе тридневен.

Спаситель и Избавитель мой из гроба, как Бог, воскресил земнородных от оков, сокрушил врата ада и, как Владыка, в третий день воскрес.

Песнь 7.

В пещи Авраамстии отроцы Персидстей, | любовию благочестия паче, нежели пламенем опаляеми, взываху: || благословен еси в храме славы Твоея, Господи.

В Персидской печи потомки Авраама, разжигаемые любовью (ревностью) к благочестию более, чем пламенем, восклицали: благословен Ты в храме славы Твоей, Господи!

Песнь 8.

Руце распростер Даниил, | львов зияния в рове затче, | огненную же силу угасиша, | добродетелию препоясавшеся, | благочестия рачителие отроцы, взывающе: || благословите, вся дела Господня, Господа.

Даниил во рве, распростерши (молитвенно) руки, заградил раскрытые пасти львов; а ревнители благочестия – отроки, препоясавшись (облеченные) добродетелью, угасили сильный пламень печи, восклицая: все творения Господни, благословляйте Господа!

Песнь 9.

Камень нерукосечный | от несекомыя горы Тебе, Дево, | краеугольный отсечеся, | Христос, совокупивый разстоящаяся естества. || Тем веселящеся Тя, Богородице, величаем.

От Тебя, Дева, – несекомой горы, без помощи рук (человеческих) отсекся

13
краеугольный камень – Христос, Который соединил в Себе разделенные естества (Божеское и человеческое). Посему мы в радости величаем Тебя, Богородица.
Глас 5.

Песнь 1.

Коня и всадника в море Чермное, | сокрушаяй брани | мышцею высокою, | Христос истрясе, –| Израиля же спасе, || победную песнь поюще.

Христос, сокрушающий врагов Своею могучею мышцею, коней и всадников ввергнул в Чермное море и спас Израильтян, воспевавших победную песнь.

Песнь 3.

Водрузивый на ничесомже землю повелением Твоим | и повесивый неодержимо тяготеющую, | на недвижимем, Христе, камене заповедей Твоих || Церковь Твою утверди, едине Блаже и Человеколюбче.

Своим повелением утвердивший ни на чем тяжелую землю и неодержимо повесивший её, Христе, на непоколебимом камне заповедей Твоих утверди и Церковь Твою, единый благий и Человеколюбец (Иов. 26:7).

Песнь 4.

Божественное Твое разумев истощание | прозорливо Аввакум, Христе, со трепетом вопияше Тебе: | во спасение людей Твоих, || спасти помазанныя Твоя пришел еси.

Аввакум, пророческим взором увидев Твое Божественное уничижение (крестные страдания), Христе, в трепете восклицал Тебе: для спасения народа Своего Ты пришел спасти избранных Тобою (Авв. 3:13).

Песнь 5.

Одеяйся светом яко ризою, | к Тебе утреннюю и Тебе зову: | душу мою просвети омраченную Христе, || яко един благоутробен.

Облекающийся в свет как в одежду! От ранней зари обращаюсь (с молитвою) к Тебе и восклицаю Тебе: просвети омраченную душу мою Христе, как единый милосердый!

Песнь 6.

Неистовствующееся бурею | душетленною, Владыко Христе, | страстей море укроти || и от тли возведи мя, яко благоутробен.

Владыка – Христе! Утиши свирепствующее (взволнованное) смертоносною (пагубною для души) бурею море страстей и избавь меня от тления (от погибели), как милосердый.

Кондак.

Ко аду, Спасе мой, сошел еси, | и врата сокрушивый яко всесилен, | умерших яко Создатель совоскресил еси, | и смерти жало сокрушил еси, | и Адам от клятвы избавлен бысть, Человеколюбче. || Темже вси зовем: спаси нас, Господи!

Ты, Спаситель мой, нисшел в ад, как Всемогущий – разрушил его врата, и как Творец – воскресил с Собою мертвых и уничтожил жало смерти, и Адам избавился (Тобою) от проклятия, Человеколюбец. Посему все мы восклицаем Тебе: спаси нас Господи!

Песнь 7.

Превознесенный отцев Господь | пламень угаси, отроки ороси, | согласно поющия: || Боже, благословен еси.

Препрославленный Господь отцов (наших) угасил пламень (в печи) и оросил отроков единогласно воспевавших: Боже, благословен Ты!

Песнь 8.

Тебе, Вседетелю, в пещи отроцы, | всемирный лик сплетше, пояху: | дела всякая, Господа пойте || и превозносите во вся веки.

Отроки, составивши в печи всемирное ликование (хор от всего мира), воспевали Тебе, Создателю всего: все творения, прославляйте Господа и превозносите Его во все веки!

Песнь 9.

Исаие, ликуй! Дева | име во чреве | и роди Сына Еммануила, | Бога же и человека, | Восток имя Ему: | Его же величающе, || Деву ублажаем.

Исаия, торжествуй! Дева зачала во чреве и родила Сына Эммануила! Он – Бог и человек; имя Ему – Восток. Величая Его, мы прославляем Деву. ‘

Глас 6.

Песнь 1.

Яко по суху пешешествовав Израиль | по бездне стопами, | гонителя фараона, | видя потопляема, | Богу | победную песнь || поим, вопияше.

Израиль, стопами прошедши по морской глубине (по морскому дну), как по суше, и, увидев гнавшегося за ним фараона тонувшим (в море), восклицал: станем петь Богу победную песнь!

Песнь 3.

Несть свят, | якоже Ты, Господи Боже мой, | вознесый рог верных Твоих, Блаже, | и утвердивый нас на камени || исповедания Твоего.

Нет (столь) святого, как Ты, Господи Боже мой! Ты возвысил достоинство верующих в Тебя, Благий, и утвердил в нас силу пред всеми исповедовать Тебя.

Песнь 4.

Христос моя сила, | Бог и Господь, | честная Церковь, | боголепно поет взывающи, | от смысла чиста || о Господе празднующи.

«Христос – сила моя, Бог и Господь мой», с. благоговением, громогласно поет святая Церковь от чистого сердца (от ясного сознания), торжествуя о Господе.

Песнь 5.

Божиим | светом Твоим, Блаже, | утренюющих Ти души | любовно озари, молюся, | Тя ведети, Слове Божий, | истиннаго Бога, || от мрака греховного взывающа.

Своим Божественным светом Благий, просвети души с ранней зари обращающихся к Тебе, – усердно молюсь я, – чтобы знать Тебя, Божие Слово, истинного Бога, от мрака грехов нас призывающего (к Себе).

Песнь 6.

Житейское море | воздвизаемое зря напастей бурею, | к тихому пристанищу Твоему притек вопию Ти: | возведи от тли живот мой, || Многомилостиве.

Видя море жизни обуреваемым волнами искушений, я прибегнул к Твоему тихому пристанищу и взываю к Тебе: избавь жизнь (душу) мою от тления (погибели), Многомилостивый.

Кондак.

Живоначальною дланию | умершыя от мрачных удолий, | Жизнодавец воскресив всех, Христос Бог, | воскресение подаде человеческому роду: | есть бо всех Спаситель, || воскресение и живот и Бог всех.

Жизнеподатель Христос Бог, Своею животворящею рукою возведши всех умерших из мрачных пропастей (ада), даровал воскресение человеческому естеству, ибо Он – Спаситель всех, воскресение, жизнь и Бог всего.

Песнь 7.

Росодательну убо пещь | содела Ангел | преподобным отроком, | Халдеи же опаляющее веление Божие | мучителя увеща вопити: || благословен еси Боже отец наших.

Росоносною сделал Ангел печь для благочестивых отроков, а воля Божия, попалившая Халдеев, заставила самого гонителя (Навуходоносора) восклицать: благословен Ты Бог отцов наших (Дан. 3:48–50, 95)!

Песнь 8.

Из пламене преподобным росу источил еси, | и праведнаго жертву водою попалил еси: | вся бо твориши, Христе, токмо еже хотети. || Тя превозносим во вся веки.

Из пламени источил Ты росу для благочестивых (отроков) и водою попалил жертву праведника (пророка Илии и Неемии. 2Мак. 1:18). Ибо Ты, Христе, все творишь единою Своею волею. Мы превозносим Тебя во все века.

Песнь 9.

Бога | человеком невозможно видети, | на Него же не смеют чини Ангельстии взирати: | Тобою бо, Всечистая, явися человеком | Слово воплощено. | Его же величающе, | с небесными вои || Тя ублажаем.

Бога, на Которого не смеют взирать чины Ангелов, видеть людям невозможно; но через Тебя, Всечистая, явилось людям воплотившееся Слово. Прославляя Его, вместе с небесными воинствами, мы ублажаем и Тебя.

Глас 7.

Песнь 1.

Манием Твоим | на земный образ преложися | прежде удоборазливаемое | водное естество, Господи. | Тем же немокренно пешешествовав Израиль || поет Тебе песнь победную.

По мановению Твоему, Господи, вода, по природе прежде легко разливавшаяся, (как бы) превратилась в твердую землю. Посему Израиль, прошедший по ней, как по суше, воспевает Тебе песнь победную.

Песнь 3.

В начале небеса | всесильным Словом Твоим утверждей, Господи Спасе, | и вседетельным и Божиим Духом всю силу их | на недвижимем мя камени || исповедания Твоего утверди.

Господи Спаситель! В начале Ты Своим всесильным словом и вседетельным и Божественным Духом утвердивший небеса и всю силу их, утверди (укрепи) меня на непоколебимом камне исповедания Твоего (дай мне твердость веры).

Песнь 4.

Отча недра не оставль | и сошед на землю, Христе Боже, | тайну услышах смотрения Твоего || и прославих Тя, едине Человеколюбче.

Христе Боже, сошедший на землю, но не оставивший недр Своего Отца! Услышал я тайну Твоего домостроительства

14
(промышления) и прославил Тебя, единый Человеколюбец.
Песнь 5.

Нощь несветла неверным, Христе, | верным же просвещение в сладости словес Твоих; | сего ради к Тебе утреннюю || и воспеваю Твое Божество.

Ночь мрачная для неверующих в Тебя, Христе, для верующих же – свет в усладительном учении Твоем; посему с утра обращаюсь к Тебе и воспеваю Твое Божество.

Песнь 6.

Плавающего в молве | житейских попечений, | с кораблем потопляема грехи | и душетленному зверю приметаема, | яко Иона, Христе, вопию Ти: || из смертоносныя глубины возведи мя.

Меня, плавающего в волнах житейских забот, потопляемого сопутствующими (мне) грехами и низвергаемого к душепагубному зверю, из смертоносной пропасти изведи, Христе, – взываю к Тебе, как Иона.

Кондак.

Не ктому держава смертная возможет держати человеки: | Христос бо сниде, сокрушая и разоряя силы ея. | Связуем бывает ад, | пророцы согласно радуются; | предста, глаголюще, Спас | сущим в вере, || изыдите, вернии, в воскресение.

Держава смерти впредь бессильна будет держать в своей власти людей; ибо Христос нисшед сокрушил и уничтожил её могущество. связан; пророки единодушно радуются, восклицая: явился Спаситель пребывавшим в вере, – выходите, верующие для воскресения.

Песнь 7.

Пещь отроцы огнепальну | древле росоточащу показаша, | единаго Бога воспевающе и глаголюще: || превозносимый отцев Бог и препрославен.

В древности для отроков пылавшая огнем печь оказалась росоносною (полной прохлады); в ней они воспевали единого Бога и восклицали: превозносимый Бог отцов и препрославленный!

Песнь 8.

Неопальная огню | в Синаи причащшаяся купина Бога яви | медленноязычному и гугнивому Моисеови, | и отроки ревность Божия три непреборимыя во огни певцы показа: | вся дела Господня Господа пойте || и превозносите во вся веки.

Несгораемая, объятая огнем на Синае купина показала Бога косноязычному и невнятноречивому Моисею; и ревность по Боге сделала. трех отроков неопалимыми в огне певцами: все творения Господни, воспевайте Господа и превозносите во все веки!

Песнь 9.

Нетления искущением рождшая | и всехитрецу Слову плоть взаимодавшая, | Мати неискусомужная, Дево Богородице; | приятелище нестерпимаго, | село невместимаго || Зиждителя Твоего, Тя величаем.

Не испытавшая тления в рождении

15
и всезиждительному Слову плоть сообщившая, Матерь безмужняя, Дева Богородица, (Ты соделалась) вместилищем Невместимого, обиталищем беспредельного Создателя Твоего! Тебя мы прославляем.
Глас 8.

Песнь 1.

Колесницегонителя фараона погрузи | чудотворяй иногда | Моисейский жезл, крестообразно поразив, | и разделив море, | – Израиля же беглеца пешеходца спасе, || песнь Богови воспевающа.

Некогда чудодейственный жезл Моисея, крестообразным ударом разделив Чермное море, потопил в нем гнавшегося (за евреями) на колесницах фараона, но спас обратившегося в бегство пешеходца – Израиля, воспевавшего песнь Богу.

Песнь 3.

Утверждей в начале небеса разумом | и землю на водах основавый, | на камени мя, Христе, заповедей Твоих, утверди | яко несть свят || паче Тебе, едине Человеколюбче.

Ты, Христе, в начале премудро утвердивший небеса и поставивший на водах землю, утверди меня на камне заповедей Твоих, ибо нет святого, кроме Тебя, единый Человеколюбец.

Песнь 4.

Ты моя крепость Господи, | Ты моя и сила, | Ты мой Бог, Ты мое и радование, | не оставль недра Отча | и нашу нищету посетив. | Тем с пророком Аввакумом зову Ти: || силе Твоей слава Человеколюбче.

Ты – моя крепость, Ты – моя и сила. Ты – мой Бог, Ты – моя радость, Господи, не оставивший Отеческих недр и призревший на наше убожество. Посему с пророком Аввакумом восклицаю Тебе: слава Силе Твоей, Человеколюбец!

Песнь 5.

Вскую мя отринул еси | от лица Твоего, Свете незаходимый, | и покрыла мя есть чуждая тма окаяннаго? | но обрати мя и к свету заповедей Твоих || пути моя направи, молюся.

Для чего Ты отверг (удалил) меня от лица Твоего, Свет незаходимый, и чуждая (гибельная) тьма покрыла меня несчастного? Но обрати меня, молю Тебя, и направь пути мои к свету заповедей Твоих.

Песнь 6.

Очисти мя, Спасе, | многа бо беззакония моя, | и из глубины зол возведи молюся: к Тебе бо возопих, и услыщи мя, || Боже спасения моего.

Очисти меня, Спаситель; – многочисленны грехи мои; – и из глубины бед выведи меня, молюся Тебе; к Тебе я воззвал, – и Ты услышь меня, Боже спасения моего.

Кондак.

Воскрес из гроба, умершия воздвигл еси | и Адама воскресил еси, | и Ева ликует во Твоем воскресении, | и мирстии концы торжествуют || еже из мертвых возстанием Твоим, Многомилостиве.

Восстав из гроба, Ты воздвиг умерших и воскресил Адама; Ева ликует о Твоем воскресении, и пределы мира торжествуют от Твоего из мертвых восстания, Многомилостивый.

Песнь 7.

Божия снизхождения | огнь устыдеся в Вавилоне иногда; | сего ради отроцы в пещи радованною ногою, | яко во цветнице, ликующе пояху: || благословен еси, Боже отец наших.

Некогда в Вавилоне огонь потерял силу пред Божественным нисшествием; посему отроки в раскаленной печи, как на покрытом цветами лугу, скакали радостными стопами и воспевали: благословен Ты, Бог отцов наших!

Песнь 8.

Седмерицею пещь | Халдейский мучитель | Богочестивым неистовно разжже, | силою же лучшею спасены сия видев, | Творцу и Избавителю вопияше: | отроцы, благословите, | священницы, воспойте, || людие, превозносите во вся веки.

Халдейский мучитель в неистовстве семь раз разжег печь для благочестивых (отроков); но, увидев их спасенными силою высшею, восклицал к Творцу и Избавителю: отроки, благословляйте, – священники, воспевайте, – люди превозносите (Его) во все веки!

Песнь 9.

Ужасеся о сем небо, | и земли удивишася концы, | яко Бог явися человеком плотски, | и чрево Твое бысть пространнейшее небес. | Тем Тя Богородицу || Ангелов и человек чиноначалия величают.

Ужаснулось небо, и пределы земли удивились тому, что Бог явился к людям во плоти, и чрево Твое сделалось пространнее небес; посему чины Ангельские и человеческие величают Тебя, Богородица.

Церковное пение не самочинно

Можно приводить еще немало примеров, но достаточно заметить, что в нашей, Православной, Церкви пение освящено примерами самого Господа и Божией Матери, учреждено апостолами, умножено и упорядочено святыми отцами.

В 26-й главе Евангелия от Матфея мы читаем о том, что, совершив последнюю в своей земной жизни пасхальную вечерю и придав ей особый, новый смысл – первого христианского богослужения в связи с установлением таинства Евхаристии – Христос воспевше восшел с учениками на гору Елеонскую. В беседе на это Евангельское повествование Иоанн Златоуст говорит: «Спаситель воспел, чтобы и мы пели подобным же образом». В другой беседе (на 2-е послание к Коринфянам) святитель подчеркивает, что, воспевая гимны Богу, люди становятся общниками небесных сил, подражают и уподобляются им.

Святые апостолы закрепили пример, поданный Спасителем. В книге Деяний апостолов читаем, что после вознесения Господа, посвящая 3-й, 6-й, 9-й и полуночный час молитве, они сопровождали моление псалмопением. Распространяя Христово учение, заботились о том, чтобы верующие не забывали в своих молитвенных собраниях и о пении (см., например, послание апостола Павла к Ефесянам). В книге Апостольских постановлений мы находим правила, которые свидетельствуют о том, что апостолы не только поощряли богослужебное пение, но и узаконивали его обязательность.

Не буду перегружать наших читателей информацией, доказывающей, что богослужебное пение явилось в нашей Церкви не случайно, не было плодом увлечения или слабости человеческой, не есть что-либо самочинное с канонической точки зрения, а наоборот – освящено самим Спасителем, утверждено трудами апостолов и существует в Церкви от первых дней ее как неотъемлемое условие общественной молитвы. Кроме того, богослужебное пение восходит к самому ангельскому пению, ибо впервые хвалебная песнь Богу была воспета Бесплотными Небесными силами.

Пение – возвышенное состояние души

Вообще способность к пению составляет отличительное свойство только ангелов и людей, и пение служит тем и другим средством для выражения высоких чувств богопочитания, свойственных именно их природе. Пение – это возвышенное состояние души. Думаю, поэтому не могут петь (в прямом смысле слова) представители тяжелого рока и рэп-стиля, чьи вопли и скороговорки нередко попадаются на волнах радио. Вот почему и бесы не могут петь и никогда не поют, никаких свидетельств об этом мы нигде не встретим, бывшие ангелы навсегда утратили высокие чувства. Об этом рассуждает священник, комментирующий записанное молодым человеком на магнитофон пение ангелов на Афоне в наши дни (эту запись можно найти в Интернете: https://www.youtube.com/watch?v=18im76TsOZA).

Святая гора Афон, скит Агиа Анна (святой праведной Анны, матери Пресвятой Богородицы, основан в XIV веке)

Это настоящее чудо. Не случайно, что оно стало достоянием множества людей, и что это произошло именно в Греции, стране, которая дольше всех сохраняла традиции древнего византийского пения, но сегодня во многих греческих храмах оно заменено партесным (многоголосным) пением. Установлено, что ангелы на афонской записи поют Херувимскую песнь именно древнего византийского распева. Священник убежден, что ангелы ничего не делают просто так. Поскольку идет процесс секуляризации, обмирщения церковной культуры, то целью явления ангелов и их непотаенного пения было, вероятно, стремление повлиять на сознание современных людей.

В наших православных храмах, к сожалению, употребляется преимущественно партесное (многоголосное) пение, которое по своей природе не приспособлено к описанию явлений духовного мира, но пригодно лишь для описания явлений телесных, мирских, для выражения страстей, для игры чувств.

Церковь святых апостолов Петра и Павла

30 августа 2021 Часть 1

Какое пение должно быть в храме – партесное или одноголосное, знаменное? Споры эти вечные, и разрешают их все в зависимости от собственных вкусов, возможностей и образования.

Конечно, рассуждая строго, надо признать «пальму первенства» за унисонным, знаменным пением с праздничным добавлением исона. Только эту форму богослужебного пения можно назвать церковной, святоотеческой. Оно возвышает душу, помогает человеку молиться, а не развлекаться на богослужении, присоединяет молящегося к многовековой традиции святоотеческой молитвы в звуках.

Но готовы ли к этому люди, ищущие в храме утешения, а подчас и развлечения? По моим наблюдениям, сейчас в храмах таких большинство. Не от хорошей жизни, конечно, так что кидать в них «освященные камни» не стоит. Но и принимать во внимание их реальное состояние, а не желаемое, тоже необходимо.

С другой стороны я, как и многие из нас, вырос на партесе, и хотя могу смело сказать, что молиться под него крайне сложно, должен признать, что эта музыкальная форма нам привычнее и многие вообще не представляют себе богослужение без многоголосного пения.

Опять же, есть стойкое мнение, что важно как исполнить песнопение, а не что исполнить. Хотя каждый регент, я думаю, навскидку может назвать несколько произведений, которые как ни исполняй, а молиться под них не охота. «Умилиться» можно, молиться – трудно.

Слезливый минор, да ещё хорошо поданный хором, – это еще не молитва. Партес – это музыка настроений, которые не надо путать с молитвой, бесстрастной по определению. Поэтому страстный партес надо фильтровать и перемежать древними песнопениями хотя бы в нескольких храмах города. Лишь в таком случае каждый в храме получит возможность помолиться «на свой лад».

А рассуждения про «цельность» Литургии, которая может порваться от использования разных по стилю произведений, не должны сводиться к эстетству. Смена стиля привлекает внимание к очередной части богослужения, хотя и излишняя «чехарда» в стилях неуместна. Но это опять дело вкуса регента.

Опять же, я считаю, что одноголосная пасхальная заутреня уместна лишь в глухом скиту или на приходах, где всего один певец. Торжество должно быть многогласным, а в будни можно и нужно петь попроще. Хотя, если в один голос поёт человек 50, а то и весь храм, да и молятся люди при этом, а не «куплены» в местном театре, то можно и все праздники так проводить. Но я таких монастырей и приходов не встречал.

Опять же, вместе со знаменным распевом как-то незаметно приходит на клирос и начетничество, стремление всё вычитать «на -адцать» без всякого вникания в смысл текста. А это – благодатная почва для всяких суеверий и нестроений на приходе. Появляется дух клиросной гордыни, ложное ощущение полноты – всё, дескать, вычитано, всё исполнено, больше и не надо нам ничего. Как будто существуют заповеди «блаженни спевшие канон на 14, яко тех есть Царство небесное» или «блаженни исполнившие уставные требования Типикона, яко тии Бога узрят»…

Часть 2

Мне кажется, что в рассуждениях о «святости» знаменного роспева и «греховности» авторских песнопений есть явный подлог. Получается, что знаменный роспев напет прямо святыми отцами или даже ангелами, а все авторские песнопения по природе своей греховны и антицерковны. И первое, и второе мне представляется натянутым.

Во-первых, крайне мало святых просияло на клиросе. Прославленных Церковью регентов мы можем сосчитать по пальцам одной руки.

Во-вторых, всякое песнопение когда-то было спето в первый раз, значит, имеет автора. Причём, не обязательно святого. Странно представить ситуацию, в которой взошёл из пустыни на клирос старец, что-то «воспел» и ушёл, оставив грешных певцов недоумённо повторять не ими сочинённое. Как говорят греки, живых святых не бывает. Поэтому очевидно, что богослужебный круг напевался ещё не прославленными святыми и уж не ангелами. Да и развитая сложная система богослужебного круга знаменного, хотя бы, роспева, предполагает не только монастыри с более-менее присущей им святоотеческой традицией благочестия, но и соборы, и крупные приходские храмы. О какой традиции благочестия тут можно говорить? Ведь известно, какие страсти питают приходские клиросы.

Отсюда ясно видно, что и авторское творчество имеет право на существование. Взять, хотя бы, известное «Достойно есть» царя Феодора. Весь вопрос в том, в какой традиции и культуре автор черпает источник своего вдохновения. Проще сказать, насколько воцерковлён автор (даже если он священнослужитель!). И это уже решают певцы, поющие (или не поющие) авторские песнопения, а не сам автор.

А почему я считаю, что под партес молиться трудно? Это близкая мне идея В.И. Мартынова – унисонная мелодия «держит» внимание молящегося, а аккорд по своей природе не позволяет отождествить с собой внутреннее молитвенное, по определению единое, движение человека, не «расщепляя» его на голоса аккорда.

Но и тут можно заметить, что отбирая мелодии для октоиха, отцы выбирали наиболее бесстрастные с их, греческой, точки зрения мелодии. А вы слышали второй и шестой греческие гласы? С точки зрения русского человека они совсем не бесстрастные. Это сплошная «Шехерезада» и «1001 ночь». Лично мне это нравится, я часто сам пою такие мелодии по греческим нотам за службой. Но очень многие русские люди, воспитанные на традиционной европейской культуре, слыша греческое пение, соблазняются и начинают сочинять сами и верить нелепым басням о заимствовании турецких мелодий греками для богослужебного употребления! Как будто кочевники-турки были способны самостоятельно создать развернутую музыкальную культуру и даже влиять на многовековую певческую БОГОСЛУЖЕБНУЮ традицию Византии! Нелепость этого утверждения очевидна. Не приняла же Русская Церковь за многие века ига напевы татаро-монгольских оккупантов ни для богослужебного пользования, ни для светских песен!

Также важно КТО исполняет знаменный роспев. Как вид богослужебного пения, непосредственно воздействующий на душу человека, он с большим успехом передаёт духовное состояние певцов, нежели классический партес. Но каково это духовное состояние? Ведь это, иногда, ПРЕЛЕСТЬ людей, считающих себя носителями великой миссии возвещения народу единственно верного способа богослужебного пения!!!! Не смиреннее ли рассуждать в категориях целесообразности, а не мессианства?

И в этом смысле партес духовно целесообразнее – его могут петь неверующие или духовно неупорядоченные люди, а верующие могут его слушать, искренне и благочестиво заменяя эмоциями бесстрастие молитвы. Повторюсь, по моему мнению, это нехорошо. Но это напрямую зависит от элементарной духовной безграмотности или равнодушия людей и их пастырей. И для меня здесь вопрос не в том, кто виноват, и в кого бросить какого размера камень, а в том, как всё исправить.

И если мы желаем привить людям истинную духовность, а не наши самодельные подделки под неё, нам надо задать вопрос: можно ли «бесстрастно» исполнить знаменный роспев людям, не имеющим представление о бесстрастности, не имеющих серьёзных аскетических навыков? Не будут ли они отвращать от одноголосного пения манерностью, бестембровым блеянием, некоей нарочитой «духовностью» исполнения?

Проще сказать, если мы рассуждаем, какая музыка «духовнее», стоит уточнить, что мы понимаем под духовностью, и способны ли певцы именно к этой духовности нас приобщить.

Как видно из такой постановки вопроса, при очевидных преимуществах знаменного роспева он не становится панацеей от бездуховности нашего поколения и не в состоянии «заставить» молиться людей, не имеющих о молитве правильного представления.

***

«Люди, которых привела в церковь жажда развлечений, привычка или желание следовать моде, стремятся к соответствующему стилю церковного пения, такому же поверхностному и бессодержательному, как и их внутренняя жизнь»…

Действительно, всегда ли и все ли приходящие в храм движимы томлением по Царству Божию? Но вопрос не так прост, когда мы говорим о «моде». Судя по высказываниям некоторых посетителей сайта любителей знаменного пения, такой модой может стать и знаменный роспев. Ради его возвращения в храмы посетители сайта твердят о необходимости контроля прихожан над священниками, необходимости «заставить» священников смириться со знаменным только потому, что он вдруг понравился одному или двум певцам в храме и т. д. Неужели не очевидно, что эти внешние формы не способствуют цели Церкви – преображению человека, если ради их внедрения человек готов использовать насилие в каком-либо виде?

«Иными словами – внешние формы бедные внутренним содержанием или вообще его лишенные»

Боюсь утверждать, но мне кажется, что в этом случае мы сталкиваемся с иной, утонченной жаждой особо интеллектуально-духовных развлечений, желанием следовать возникшей недавно моде, не в большей степени преображающей внутреннюю жизнь, нежели пресловутый Бортнянский. В конце концов, всё снова сводится к банальной партийности, возвышенному чувству избранности, вовлеченности в особый мир «ревнителей» и т. п.

«Не является ли выбор «отцов церкви» и других ответственных людей исключительно в пользу партеса ставкой на то, чтобы за счет внешней привлекательности этого рода пения притянуть как можно большее число людей в церковь?»

Не знаю… Может и является. Но разве знаменный роспев известен всем, популярен, и у священника есть этот самый выбор? Подавляющее большинство священнослужителей и мирян просто не знакомы с этим видом пения. А если и слышали что-то на записях или в виде отдельных произведений – то не полюбили его. Будем их винить или попробуем понять, почему так произошло?

Вопрос о воспитании вкусов прихожан пастырский. Конечно, нужно делать это осторожно и не радикально. Но в любом случае сначала надо воспитать элементарное доверие в общине друг к другу и к священнику, а вопрос о форме пения решается в таком случае просто. Если всех устраивает партес – Бог в помощь, молимся, как можем. Если община «доросла» до святоотеческого пения – слава Богу. Главное, чтобы вопрос о формах не становился причиной расколов и разделений в храме и на клиросе, что сегодня уже, к сожалению, не редкость.

«Если партес отжил своё и духовно несостоятелен, то почему задерживается переходный период от партеса к знаменному пению?»

Консерватизм, привычка петь партес. За последние три столетия с хвостиком «надстраивать терцию» вошло в кровь народа. Это особенно заметно на наших сельских приходах, где голосоведение распределяется автоматически на два, три, четыре голоса, без всякого, притом, знания нотной грамоты.

Петь многоголосием стало признаком цивилизации, причастности духовным центрам, соответственно, причастности святыне. «Так поют в Лавре…» Старые прихожанки раньше тихонько просили меня спеть «Покаяния» Веделя, «Душу» Бортнянского, еще что-нибудь «с вывертом», чему они со слезами чуть ли не подпевать готовы, и искренне недоумевали, когда я отказывался это делать. Это поколение «сорока лет странствия» по атеистической пустыне. Тоска по «партесным котлам с мясом».

Отсюда и знаменный роспев воспринимается многими (почти всеми) моими знакомыми и прихожанами как ненужное нововведение, «старообрядчество», «обновленчество» (парадокс, но факт!) или вообще как форма элитарного пения, далекого от народных чаяний.

Когда я пытаюсь объяснять знакомым прихожанам глубокую взаимосвязь святоотеческого пения и православного богослужения, что-то во взглядах людей меняется, но не кардинально. На словах понимание, но на практике – мнутся и скучают, по их же признанию. Скорее всего – это просто равнодушие к формам пения и, конечно, некомпетентное мое исполнение знаменного роспева.

Но что-то меняется, может и при нашей жизни измениться хотя бы общее отношение к знаменному роспеву.

переход к каноническим формам богослужения возможен только в комплексе с возвращением к евхаристическому богословию, к достаточно легко понимаемому церковно-славянскому богослужению (людям надо вернуть не только мелодию, но и текст), подлинной иконографии и т. п. То есть это во многом пастырская задача. Но готовы ли к этому пастыри и кандидаты в пастыри?

Например, я вынужден, как регент, заниматься со своими студентами разучиванием партеса, потому что ни одна семинария не поддержит студента, певшего «знамя». Студента заставят учить стандартную певческую программу, ограничивающуюся знаменными догматиками. Если я буду петь знаменный роспев постоянно – мои студенты будут менее подготовлены к поступлению в любую семинарию.

Это не значит, что не надо изучать святоотеческую догматику, исправлять неудобовразумительные тексты, петь «знамя» и писать иконы, но это возлагает особую ответственность на тех, кто во имя церковной старины реформирует, обновляет печальную действительность. Ответственность в видении главного и второстепенного подразумевает максимальное повышение уровня своего церковного образования. А то вспоминается евангельская притча про горницу, выметенную и устланную для злейших первого бесов.

Итак, я не пою все службы знаменным роспевом потому что:

Я не считаю знаменный роспев панацеей от того беспорядка, который царит на нашем клиросе. Как я уже говорил, излечение видится мне в комплексе мер, первоочередная из которых – преображение во мне внутреннего человека. Иными словами, в первую очередь я должен заботиться о личном спасении, и если я нелицемерно иду по этому пути, прихожане будут разделять и мои взгляды на пение, икону, догматику и пр.
Я не владею крюками, полагая, что нет разницы в записи того, что всё равно надо учить по слуху. И крюки и ноты – напоминание. Отсюда и моя значительная некомпетентность в этом вопросе. Традиции же исполнения знаменного роспева у меня нет. В Московской духовной семинарии был кружок ЗР п/у архидиакона Романа (Тамберга) (Царство ему Небесное!). Пели они так, что слушать всё это не хотелось, не говоря уж о том, чтобы молиться. Лишь теоретическое понимание правильности древнего пения не отбило к нему любовь вообще.
На службе я ограничиваюсь догматиками, прокимнами и стихирами «в унисон», особенно Великим постом. Как правило, знаменные песнопения пою один, потому что современные наши студенты читают церковнославянский текст с невероятным количеством совершенно неожиданных ошибок. Единомыслия в таком пении просто нет, а «везти» за собой весь клирос мне уже тяжело, да и бессмысленно. Поэтому либо поём партесом – там не так важно, кто что спел, либо пою сам антифонно с кем-нибудь из певцов.

Чаще пою исон, византийские песнопения. Почему-то душе ближе и студенты этим больше увлекаются, были даже любители исона, Византии. Согласен, элемент развлечения. Согласен, нехорошо. Но это наши реалии. Среди моих певцов на настоящий момент нет даже любителей партеса. Ребята хорошие, по-своему благочестивые, но петь не привыкли. Я работаю, привожу на память их «славных предков», но пока малорезультатно.

Я, всё-таки, практик. Мне нужно, чтобы певцы хотя бы научились произносить и понимать текст, получили навыки любви к храму и богослужению. А выросли они в шансонно-блатной среде, на службе ищут развлечений, скучают от самого процесса и т. п. То есть ведут себя так, как все учащиеся отроки во все времена.

У меня нет, и за десять лет практически не было ни одного студента, который с горящими глазами просил бы спеть что-нибудь знаменем (в отличие от моих одноклассников по Московской семинарии). Моя любовь к фитнику пятого гласа никем не была поддержана. Так, вежливое подпевание. Форма пения им не интересна, о теоретических достоинствах они даже не думают (о чем думают – тема отдельного и печального разговора). Унисона не любят, поют до безобразия фальшиво (в отличие от аккорда) и смысл его не понимают.

Печально, но, судя по высказываниям преподавателей из других мест и личным наблюдениям, это обычный для большинства учебных заведений Русской Церкви факт.

А есть ещё очень мерзкий и действенный аргумент: «прихожане не поймут». И послушание настоятелю здесь ни при чём. Ведь после сонма самопрославленных «старчиков» и «блаженненьких» ни игумен, ни сам Патриарх уже не авторитет для многих. И у нас на приходе есть такие, но, слава Богу, мало. Если прихожане других храмов чего-то не понимают, они обычно идут с жалобами к архиерею. Так что лучше, чтобы сначала прихожане поняли…

***

По поводу моих предшествующих мыслей о богослужебном пении прозвучал вопрос: что я считаю «бесстрастностью» молитвы?

Я понимаю бесстрастие молитвы как отсутствие подмены.

Во-первых – подмены Того, к Кому обращаешься в молитве. Часто человек «выдумывает» себе Бога, основываясь на своих смутных чувствах, догадках или неправильно понятых текстах церковных книг. Когда нам это удобно – то Бог Благ. Когда нет – Грозный Судия и т. д.

Во-вторых, – подмены как замены во время молитвы (в храме или дома) здорового тяготения человека к Богу «вымаливанием» каких-либо «нужд». При этом искреннего отношения к Богу нет – есть лишь бесконечная жалость к «себе, любимому», к своей «неудавшейся» судьбе (это т. н. «покаянная молитва»), радость от удачного и благоприятного стечения обстоятельств (это т. н. «славословная» молитва). Так называемая «просительная молитва» зачастую продиктована эгоизмом, стремлением добиться от Бога исполнения своих, подчас очень неправедных желаний. При этом Личность Бога «молящемуся» безразлична, важно лишь, чтобы было исполнено просимое.

Надо ли говорить, как далеко всё это от подлинного славословия (возможного и в «тесных обстояниях») и покаяния, вдохновляемого любовью и жаждой общения с Богом, возможного и без печального взора и слёз о себе, неизменно показных, даже если их никто не видит?! Надо ли уточнять, что просить следует «единаго на потребу», а остальное приложится нам?!

Естественно, что при этих условиях молитва, как диалог с Богом, состояться не может, ибо человек во время такой молитвы по сути беседует сам с собой, со своими фантазиями. В душе у него недостаточно тишины, чтобы расслышать подлинный голос Божий, подобный «дыханию хлада тонка».

Митр. Антоний (Блум) говорил, что становясь на молитву, надо снимать с себя все маски, оставаться перед Богом в предельной обнаженности души. Иными словами, молитва – это абсолютная искренность и спокойствие – «Миром (т. е. в состоянии душевного мира) Господу помолимся». Спокойствие – это всецелое ощущение, что всё в руках Божиих. При таком спокойствии возможны и покаяние, и радость, но они будут бесстрастными, если мы готовы, как Авраам, всем пожертвовать, даже сыном, ради Бога.

Жестко. Жестоко. Но в этом и состоит мученичество современного христианина. Это и есть те труды, которыми «нудится» Царствие Божие. И одно дело – исключение из этого правила: ведь все мы люди, и всегда ожидать от нас ангельского бесстрастия бессмысленно. Но другое дело – когда исключение мы называем правилом, страстные позывы души именуем благородными порывами, дешевые чувства, навеваемые сладким пением хора, принимаем за молитву.

Будем же честны перед собой и Богом! Ведь это и есть путь спасения.