Изменения в положении Русской православной церкви
Православная церковь была одной из главных сил, способствовавших объединению русских земель. Она поддерживала гибкую политику вынужденного союза с Золотой Ордой Александра Невского, вдохновляла Дмитрия Донского на Куликовскую битву. Во время княжеских усобиц православная церковь открыто выступала за усиление власти великого князя московского.
В 1448 году в жизни церкви произошло важное событие: впервые русский митрополит был избран в Москве на соборе
(собрании) русского православного духовенства, а не назначен в Константинополе. Им стал рязанский митрополит Иона. А после падения в 1453 году Константинополя выборы митрополита стали внутренним делом Русской православной церкви. Она перестала зависеть от греческой и
получила полную самостоятельность
. Авторитет Русской православной церкви возрос. Но эти события имели ещё одну сторону: отныне Русскую церковь возглавлял не посланник из Византии, а подданный русского государя, что уже само по себе допускало возможность его вмешательства в церковные дела. В подборе кандидатуры митрополита великие князья играли активную роль.
ЦЕНТРАЛИЗАЦИЯ КУЛЬТОВ И ЦЕРКОВНОГО УПРАВЛЕНИЯ.
Церковь вдвинулась в орбиту новых социально-политических отношений, вовремя стряхнув с себя гири феодализма, тянувшие её к гибели. Однако урегулированием экономической базы дело не ограничилось. Порвав с удельным феодализмом и перейдя в подчинение московской «державе», церковь должна была провести централизацию в культах и организации. Централизацию начали проводить уже московские князья путем отдельных мер, принимавшихся в процессе борьбы с удельным феодализмом; эти меры, однако, шли по одной систематической линии.
По отношению к культам проводившаяся линия заключалась в том, что культ местных святынь после присоединения удела или области к Москве не уничтожался но переносился в Москву; местную святыню князья стремились превратить в общемосковскую. Своим собственным распоряжением князья могли сделать это лишь по отношению к местным иконам, которые переносились в Москву и ставились в иконостас Успенского собора. Так переместилась в Москву икона богоматери и икона Дмитрия Солунского из владимирских соборов, после того как этот великокняжеский город был завоеван Москвой и перестал быть резиденцией великого князя; далее, икона спасителя из покоренного Новгорода , икона богоматери из Пскова и такая же икона из Смоленска. Перенесение икон основывалось на вере, что иконы, перенесенные из покоренных областей и городов, перестают покровительствовать своей прежней области, но оказывают покровительство уже только Москве, становясь своего рода «подручными» святынями московских святынь; они сводились с самостоятельных престолов одновременно со сведением с престола их князей. Так Успенский собор или, точнее, его иконостас постепенно становился пантеоном Северо-Восточной Руси.
Но кроме икон были ещё местные патроны в лице местных святых. Приходилось или запретить их культы, или санкционировать их в качестве московских святых. Конечно, был избран последний путь. Но тут московский князь уже не мог действовать только своими княжескими распоряжениями. Нужна была санкция церкви. Царь Иван Грозный, ко времени которого политическая централизация в общем была уже закончена, нашел себе в этом деле ревностного помощника в лице митрополита Макария, ярого иосифлянина, который первое время был преемником Иосифа на игуменской кафедре в Волоколамском монастыре. В сотрудничестве с царем Макарий созвал два собора, 1547 1549 годов, на которых была произведена канонизация в качестве общемосковских не менее 30 наиболее крупных местных святых. Отбор производился официально на основании сведений о чудесах, якобы совершавшихся святыми, но так как все местные святые якобы совершали чудеса, то царь дал директиву произвести в ранг общегосударственных святых только тех, которые были «богом прославляемы многими и неизреченными чудесы». И замечательным образом, по предварительным спискам, составленным царем и Макарием и утвержденным затем на соборах, такими святыми оказались святые не из удельных князей, которые возглавляли собою местные пантеоны, а святые из местных епископов и монахов. Князей попало только два – Александр Невский, которого нельзя было не канонизировать ввиду его популярности, и новгородский князь Всеволод-Гавриил, выгнанный в 1138 году вечем из Новгорода. Эти новые общегосударственные святые были присоединены к четырем прежним московским «чудотворцам» — митрополитам Петру, Алексею и Ионе и основателю Троицкой лавры Сергию.
Централизация церковного управления была также уже завершенной в эпоху соборов середины XVI века. Самый факт функционирования соборов для разрешения общецерковных дел является ярким свидетельством происшедшей перемены. Но мы жестоко ошиблись бы, если бы в соборном начале стали искать сущности новой церковной организации. Напротив, соборы были лишь ширмой, которой прикрывалось установление в церкви единоначалия, и притом единоначалия московского государя. Оно сложилось постепенно в течение XV и начала XVI века. В процессе его образования обе стороны – и новое дворянское государство, и капиталистическая церковь – шли навстречу друг другу, видели друг в друге естественных союзников.
Став из феодально-удельной московско-дворянскою, церковь не изменила ни в чем своей социальной позиции. По отношению к тяглому люду, находившемуся под нею, она осталась тем же требовательным господином. С этой стороны её изобличали, не жалея красок, сторонники боярской партии, в особенности Максим Грек. Подражая библейским пророкам, Максим влагает в уста господа и богоматери пламенные филиппики против церкви, которая служит богу «красногласным пением, шумом доброгласных колоколов и вонями блогоуханными», облекает бога на иконах в золотые ризы и золотой венец, но все это приносит ему «от неправедных и богомерзких лихв, от лихоимания и хищения чужих имений», дары эти «смешаны со слезами сирот и бедных вдовиц и кровями убогих». Со стороны тяглого люда протестов против церковного господства в середине XVI века ещё не слышно, если не считать единичных явлений вроде духовно-анархической секты беглого холопа Феодосия Косого, белозерского монаха. По учению Косого, вся церковная догматика и культ – храмы, иконы, мощи, причастие – дело рук человеческих и не имеет ничего общего с божественным откровением, точно так же как и государственная организация. У христиан не должно быть властей, и не должно им воевать, а вся религия заключается исключительно в любви к ближнему.
Эти единичные проявления протеста были предвестниками великого социально-религиозного кризиса, разразившегося в XVII веке, когда после смуты окончательно укрепило свою державу «антихристово» дворянское Московское государство.
Монастыри
В XV веке монастыри в России переживали расцвет. Появилось множество новых обител ей в разных местах страны. Так, в начале века тремя монахами — Германом, Савватием и Зосимой
на островах Белого моря был основан Соловецкий монастырь, в 1479 году известный церковный деятель
Иосиф Волоцкий
основал Иосифо-Волоколамский (Волоцкий) монастырь. В этот же период стали резко заметны различия между обителями. Одни из них были сказочно богаты, имели крупные земельные владения, занимались торговлей и ростовщичеством. Другие существовали в виде скитов и крохотных лесных пу́стыней. В пу́стынях иноки жили трудами своих рук и вели аскетический образ жизни.
Обогащались монастыри во многом за счёт пожертвований верующих.
Православная церковь проповедовала необходимость устроения души умершего. Считалось, что добиться вечного блаженства на том свете можно через посмертную молитву, а чтобы обеспечить себе такую молитву, следовало не скупиться на щедрые пожертвования в пользу монастыря. На помин души люди жертвовали церковную утварь, книги и колокола. Не брезговали монахи и зерном, скотом, одеждой и домашней утварью. Но самым надёжным считалось подарить монастырю землю. Богатые землевладельцы при разделе имущества между наследниками выделяли обязательную долю в пользу монастыря. Князья на старости лет щедро одаривали монастыри сёлами с крестьянами, выдавали им жалованные грамоты. Пожертвования сопровождались учреждением «корма» в пользу всей молящейся братии — в день ангела и в день кончины вкладчика. «Корм» включал изысканную по тем временам пищу: пшеничный хлеб вместо ржаных лепёшек, медвяный квас вместо простого братского. Монахи назначали всё более крупные суммы за внесение имени умершего в монастырские поминальные книги — синодики
. Обитатели богатых монастырей стали вести весьма привольную жизнь.
Самым богатым монастырём в России был Троице-Сергиев, основанный в XIV веке Сергием Радонежским. В конце XV — начале XVI века выделялся Иосифо-Волоколамский монастырь. При основании он получил от удельного князя Бориса Волоцкого
, брата Ивана III, богатое село и большие денежные пожертвования. Настоятель монастыря Иосиф Волоцкий (в миру
Иван Иванович Санин
) стремился привлечь в свою обитель богатых людей. Среди монахов Волоцкого монастыря были бояре и даже отпрыски княжеских фамилий. Переступая порог обители, князья и бояре расставались со своими богатствами. Монастырские владения быстро расширялись, пополнялась казна. В течение семи лет Иосиф истратил тысячу рублей на строительство каменного храма — неслыханную по тем временам сумму. Вместе с тем крупные средства монастырь тратил на благотворительность.
УЧРЕЖДЕНИЕ ПАТРИАРШЕСТВА.
Важной вехой в истории русской церкви было учреждение патриаршества. Во времена Ивана Грозного сильно возросло значение Русского государства на международной арене. Сильные удары, нанесенные Грозным церковной автономии в период опричнины, сделали церковь более послушным орудием в руках государственной власти, принявшей в России теократический характер. Могучее государство, где православие было официальной религией, претендовало заменить собой Византийскую империю, оказавшуюся под властью турецких завоевателей. Величию государственному должно было соответствовать величие церковное, царству – патриаршество.
Церковь, освящавшая власть московских государей, играла крупную роль во внутриполитической жизни страны. Но по отношению к православному Востоку русская церковь, несмотря на свою экономическую и политическую силу, оставалась в подчиненном положении. Хотя московские иерархии ездили в Москву за «милостыней» и здесь же искали защиты от «агарянских» властей, все же в Москве была лишь митрополия, тогда как на Востоке – патриархии. Необходимо было ликвидировать эту номинальную зависимость, приведя правовое положение русской церкви в соответствие с её фактическим положением в системе других православных церквей.
Дело двинулось вперед, когда в 1588 году в Москву приехал сам константинопольский патриарх Иеремия. Он приехал за «милостынею», но попал в сети, расставленные Борисом Годуновым. Когда выяснилось, что константинопольский патриарх отказывается поставить в русские патриархии московского митрополита, у Бориса Годунова возник хитроумный план. Было решено не выпускать Иеремию из России до тех пор, пока он не даст согласия на учреждение здесь нового патриаршества, причем в качестве приманки в ход было пущено пустое обещание сделать московским патриархом его самого. На это предложение «Иеремия – неосмотрительно и ни с кем не посоветовавшись,- отвечал: остаюсь».
Как только слово «остаюсь» было промолвлено, переговоры, безнадежно перед тем заглохшие, быстро пошли вперед. Однако в дальнейшем дело приняло иной поворот. Иеремии предложили жить не в Москве, а в некогда «начальном месте», но теперь захолустном Владимире, мотивируя это незнанием им русского языка и местных обычаев, а также нежеланием царя отпускать из Москвы митрополита Иова.
После отказа Иеремии поселиться во Владимире всякая маскировка была отброшена, и царь заявил в боярской думе, что будет просить патриарха поставить на патриаршество митрополита Иова и учредить в России митрополии, дополнительные архиепископии и епископии, чтобы в будущем избрание русских патриархов совершалось местным церковным собором без какого-либо участия Константинополя.
В январе 1589 года в Москве был созван церковный собор из высших церковных иерархов, на котором были выдвинуты три кандидата в патриархи, указанные ранее царем: митрополит Иов, архиепископ новгородский и псковский Александр и архиепископ ростовский и ярославский Варлаам. Окончательный выбор царя, руководимого Борисом Годуновым, пал, естественно, на Иова.
Постановление в патриархи было обставлено с исключительной торжественностью, сопровождались приемами во дворце и царскими обедами.
Создание патриаршества было делом рук царской власти. Оно имело большое значение не только для внутренней политики московского правительства, все более и более подчинявшего церковь государству, но знаменовало и важный этап в истории самой русской церкви, повышение её роли как в стране, так и на международной арене, среди других православных церквей.
Теория, согласно которой Москва единственно сохранила чистоту православия и призвана заменить некогда погибшую Византию, исподволь, на протяжении XVI века подготавливала умы к тому, что царская власть должна «освящаться» патриархом. Теперь это было достигнуто. Была закреплена и оформлена в нормах канонического права старинная независимость русской церкви от константинопольского патриарха. Она стала автокефальной формально и юридически и вместе с тем приобрела большую централизацию.
Правда, на первых порах централизованная церковная власть и не помышляла вступать в какие-либо конфликты с государством, которому была подчинена в своих действиях. Но впоследствии наличие патриаршества дало возможность церкви в лице патриарха Никона начать соперничество со светской властью, а во времена проведения петровских реформ стать центром реакционной оппозиции новым преобразованиям.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ.
- Большая иллюстрированная энциклопедия истории: энциклопедия/ Джуман Холланд и др. – М.: Махаон, 2001. – 491с.
- Никольский Н.М. История русской церкви. – 3-е изд. – М.: политиздат, 1983. – 448с.
- Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: Азбуковик, 1999. – 944с.
- Орлов А.С., Полунов А.Ю., Щетинов Ю.А. Пособие по истории отечества для поступающих в ВУЗы. М.: Простор, 1994. – 425с.
- Сахаров А.Н., Боханов А.Н., Шестаков В.А. История России с древнейших времен до наших дней. М.: Проспект, 2007. – 768с.
- Родная старина: отечественная история в рассказах и картинах ( с XVI до XVII ст.)/ сост. В.Д. Синовский. – М.: Современник, 1993. – 446с.
- Русское православие: вехи истории/науч. ред. А.И. Калибанов. – М.: Политиздат, 1989. – 719с.
- Юрганов А.Л., Кацва Л.А. История России XVI – XVIII вв.: учебник для VIII класса средних учебных заведений. – М.: МИРОС, Аргус, 1997. – 526с.
