Начальнику хора. При появлении зари. Псалом Давида.
Боже мой! Боже мой! для чего Ты оставил меня? Далеки от спасения моего слова́ вопля моего. Боже мой! я вопию днем, — и Ты не внемлешь мне, ночью, — и нет мне успокоения. Но Ты, Святой, живешь среди славословий Израиля. На Тебя уповали отцы наши; уповали, и Ты избавлял их; к Тебе взывали они, и были спасаемы; на Тебя уповали, и не оставались в стыде.
Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе. Все, видящие меня, ругаются надо мною, говорят устами, кивая головою: «Он уповал на Господа; пусть избавит его, пусть спасет, если он угоден Ему».
Но Ты извел меня из чрева, вложил в меня упование у грудей матери моей. На Тебя оставлен я от утробы; от чрева матери моей Ты — Бог мой. Не удаляйся от меня, ибо скорбь близка, а помощника нет.
Множество тельцов обступили меня; тучные Васанские окружили меня, раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий.
Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось как воск, растаяло посреди внутренности моей. Сила моя иссохла, как черепок; язык мой прильпнул к гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной.
Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище; делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий.
Но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! поспеши на помощь мне; избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою; спаси меня от пасти льва и от рогов единорогов, услышав, избавь меня.
Буду возвещать имя Твое братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя. Боящиеся Господа! восхвалите Его. Всё семя Иакова! прославь Его. Да благоговеет пред Ним всё семя Израиля, ибо Он не презрел и не пренебрег скорби страждущего, не скрыл от него лица Своего, но услышал его, когда сей воззвал к Нему.
О Тебе хвала моя в собрании великом; воздам обеты мои пред боящимися Его. Да едят бедные и насыщаются; да восхвалят Господа ищущие Его; да живут сердца ваши вовеки!
Вспомнят, и обратятся к Господу все концы земли, и поклонятся пред Тобою все племена язычников, ибо Господне есть царство, и Он — Владыка над народами.
Будут есть и поклоняться все тучные земли; преклонятся пред Ним все нисходящие в персть и не могущие сохранить жизни своей. Потомство мое будет служить Ему, и будет называться Господним вовек: придут и будут возвещать правду Его людям, которые родятся, что сотворил Господь.
Псалтирь. Псалом 21. — Ириней (Пиковский) иеромонах
Приблизительное описание лекции:
Псалом 21-й один из самых интересных и самых важных для христиан. Псалом мессианский, он вплетён в плоть и кровь христианской мысли и духовности, поскольку его вступительные слова «Боже мой! Боже мой! для чего Ты оставил меня?» были в числе последних на устах Спасителя, распятого на кресте.
Поэт, написавший данный псалом, обладал даром слова, его описание страданий трогает сердце до глубины души. Этот плач – одна из самых трогательных песней Псалтири.
«Боже мой! Боже мой! [внемли мне] для чего Ты оставил меня? Далеки от спасения моего слова вопля моего. (Пс. 21:2).
В словах заголовка еврейского текста «при появлении зари» некоторые исследователи угадывают намёк на мелодию, поскольку рядом стоит указание «начальнику хора».
«Начальнику хора. При появлении зари. Псалом Давида» (Пс. 21:1).
Однако, в греческом заголовке текста вместо выражения «при появлении зари» мы находим фразу (приведу свой перевод) «о помощи на рассвете». Греческий заголовок можно интерпретировать как указание на долгожданную помощь, которая подобно утренней заре разрушила ночную тьму, скорбные переживания псалмопевца, который ощутил себя уже в преддверии конца. В этом случае, мне кажется, греческое написание возможно более древнее и соответствует исходному содержанию данного текста.
Данная песня сначала вводит нас в глубину страданий, которые привели автора в полное отчаяние (стихи со 2-го по 22-й).
«Боже мой! я вопию днем, – и Ты не внемлешь мне, ночью, – и нет мне успокоения» (Пс. 21:3).
Жалобы чередуются с просьбами. Псалмопевец описывает мрачные глубины своей агонии, его настроение беспокойно колеблется между страхом и горячим желанием найти убежище в Боге. Затем автор радикально меняет тон и возводит нас на высоту тех чувств благодарности, которые охватывают его душу в ответ на услышанную молитву (стихи 23-31). Ход мыслей становится более упорядоченным, автор призывает присоединиться к его свидетельству о благости Божией: не только всё семя Иакова призывает боящихся Господа (стихи 23-27), но и племена язычников (стих 28-29), и даже более, уходящее поколение и будущие потомки (стихи 30-31).
Между двумя частями псалма ответ на просьбу молящегося, словно, ускользает. Враги псалмопевца написаны в красочных образах, как псы, быки, единороги, львы, но нам трудно догадаться, где и как провести мост между художественными образами и реальными фактами.
Псалом передает не столько физические страдания, сколько страдания души. Фундаментальная тема псалма, которая связывает обе его части – не столько поношения от людей, сколько переживания богооставленности.
Слова «но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! поспеши на помощь мне» (Пс. 21:20) стоят в центре данного псалма. Свидетельство одного из представителей общины о том, что Бог не забыл и спас его – важно для всего собрания, и поэтому всё общество прославляет это чудо. Псалом описывает опыт одного человека, конкретной личности, но свидетельство о чуде, которое укрепило веру на краю пропасти, было важно для всего собрания, молящегося в храме. Поэтому этот псалом исполнялся за общественным богослужением.
В первой части псалма молитва включает внутренний диалог между тем, что мы знаем о Боге, и тем состоянием, в котором мы сейчас находимся. Из этого диалога формируются наши страхи и просьбы. Эта картина хорошо видна в первом разделе псалма (стихи со 2-го по 22-й).
Личные страдания псалмопевца, его постоянные ссылки на местоимения «я», «мне», «меня», чередуются с обращениями к Богу: «Ты», «Тебе», «Тебя». Призыв «не удаляйся от меня» повторяется дважды (в стихах 12-м и 20-м).
В стихах 2-3 раскрывается почти невыносимое напряжение, которое разрывает сердце. Крик «Боже мой!» повторяется трижды. А ведь это Тот Самый Бог, Который по другим текстам Библии не оставляет взыскующих Его. С одной стороны, от Господа спасение: «Да услышит тебя Господь в день печали, да защитит тебя имя Бога Иаковлева» (Пс. 19:2). А с другой стороны, здесь совершенно конкретное ощущение, что личные молитвы автора псалма не услышаны. Псалмопевец не может отрицать реальное существование Бога, но при этом он не хочет смириться с тем, что Бог молчит в ответ на слёзные вопли днем и ночью.
«Но Ты, Святый, живешь среди славословий Израиля. На Тебя уповали отцы наши; уповали, и Ты избавлял их; к Тебе взывали они, и были спасаемы; на Тебя уповали, и не оставались в стыде» (Пс. 21:4-6).
Фраза «живешь среди славословия Израиля» не имеет аналогов в других местах Ветхого Завета. Молитвы прошлых поколений патриархов и пророков были услышаны. Слова «на Тебя уповали, и Ты избавлял» здесь повторяются трижды. Это усиливает отчаяние псалмопевца, когда он начинает размышлять о себе: «Почему же Бог сейчас не действует так, как Он действовал раньше?» Та же самая напряжённость лежит в основе национального плача в 43-м псалме: «Боже, мы слышали ушами своими, отцы наши рассказывали нам о деле, какое Ты соделал во дни их, во дни древние. Но ныне Ты отринул и посрамил нас, и не выходишь с войсками нашими» (Пс. 43:2; Пс. 43:10).
В 7-9 стихах даётся первое представление о природе духовного терзания автора:
«Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе. Все, видящие меня, ругаются надо мною, говорят устами, кивая головою: «он уповал на Господа; пусть избавит его, пусть спасет, если он угоден Ему»» (Пс. 21:7-9).
Автор описывает себя как червя, а не человека. Слово «червь» насмешливо бросает в отношении к Иову один из так называемых друзей несчастного. Подобного рода уничижение используется у пророка Исайи в описании Израиля, растоптанного ногами более могущественных империй. Псалмопевец чувствует себя раздавленным, беспомощным, окружённым насмешками, которые стремятся подорвать его веру и показать её беспочвенность.
«Он уповал на Господа; пусть избавит его, пусть спасет, если он угоден Ему» (Пс. 21:9).
Такие насмешки гораздо более опасны, чем физическое насилие над верующим человеком, поскольку они могут посеять семена сомнения, как показывают стихи 10-12:
«Но Ты извел меня из чрева, вложил в меня упование у грудей матери моей. На Тебя оставлен я от утробы; от чрева матери моей Ты – Бог мой. Не удаляйся от меня, ибо скорбь близка, а помощника нет» (Пс. 21:10-12).
Сама жизнь – это дар Божий. Здесь высокое богословие находит выражение в простых словах. В центре благой вести пророка Исайи идея спасения также выражена в словах «не бойся». Господь через пророка Исайю говорит сыновьям Иакова: «Не бойся, ибо Я искупил тебя, назвал тебя по имени твоему; ты Мой» (Ис. 43:1). Однако, если Господь относится к человеку как к Своему чаду, как мать к своему рождённому младенцу, где же Он, по данному псалму? Сейчас момент глубочайшей нужды, «скорбь близка, а помощника нет» (Пс. 21:12). Псалмопевец кричит о помощи, как младенец призывает мать: «Не удаляйся от меня». Этим завершается первая часть псалма.
Стихи 13-22 описывают трагическое положение псалмопевца.
«Множество тельцов обступили меня; тучные Васанские окружили меня, раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий» (Пс. 21:13-14).
Давида окружила толпа злодеев. Описания из животного мира делают картину более красочной и драматичной. Псалмопевца окружило множество сильных, молодых васанских быков. Васан – это плодородное плато к востоку от Иордана, оно охватывает северную часть современных территорий Голландских высот. Там находятся богатые сельскохозяйственные угодья, которые производили пшеницу и пастбища для кормления крупного рогатого скота.
Пророк Амос в то же время саркастически сравнивал избалованных красавиц Самарии с телицами васанскими. Некоторые современные исследователи считают, что эти васанские коровы не просто метафора неучтивости и толстокожести женщин Самарии, но и ссылка на тех жён, которые покланялись языческой богине Астарте.
Сила и жизнеспособность злодеев сравнивается не только с быками, но и с алчущим и рыкающим львом. Такой лев ради утоления голода готов наброситься на жертву. Между прочим, для апостола Павла, рыкающий лев, который хочет его проглотить, является самим дьяволом.
Третья по величине группа тварей – это псы.
«Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои» (Пс. 21:17).
Хотя за понятием «пёс» стоит самое безобидное понятие «собака», в еврейском оригинале это слово имеет самое нейтральное значение. Но, безусловно, в данном контексте, имеются ввиду не безобидные пудели. Речь идёт о неких стервятниках, псах, которые живут на свалках и питаются падалью. Такая характеристика псов даётся пророком Илией, который возвещает будущий суд над царём Ахавом и Иезавелью. Псы съедят Иезавель: «Кто умрет у Ахава в городе, того съедят псы, а кто умрет на поле, того расклюют птицы небесные» (3-я Цар 21:24).
Итак, если тельцы и львы это злодеи, которые готовы растоптать и растерзать на части псалмопевца, то псы, это образ тех, которые бы хотели поживиться над трупом, расхитить всё то, что останется после смерти поэта.
Пугающий образ внешних угроз перемешивается с описанием надломленного психологического состояния псалмопевца. Терзания, изнурения души поэтически сравниваются с разными частями страдающего тела.
«Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось, как воск, растаяло посреди внутренности моей. Сила моя иссохла, как черепок; язык мой прильпнул к гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной. Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище; делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий» (Пс. 21:15-16, 19).
Невозможность собраться духом передаётся через образ текущей воды. Дезориентированность в мыслях подобна распадающимся костям; страх похож на тающий воск. Выгоревший на солнце глиняный черепок становится хрупким – это образ оскудения жизненных сил. Текст псалма говорит нам о том, что автор уже ощущает себя на пороге смерти. Однако весь ужас заключается в том, что он не может просто умереть: злодеи могли бы его просто убить, но они делают из его смерти зрелище.
Подобная ситуация в будущем отразилась в смерти Иисуса Христа. Описывая поведение воинов на Голгофе у креста, апостол Иоанн замечает: «да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий» (Ин. 19:24). Просьбы страдающих людей о быстрой смерти также находят перекличку в Новом Завете. Перед лицом сидящего на престоле Сына Божия, в оный час Его противники начнут говорить горам: «»Падите на нас!» и холмам: «Покройте нас!»» (Лк 23:30).
Первая часть псалма завершается повторной ссылкой на злодеев с их потенциальными угрозами. Встречаются такие образы, как меч, псы, львы и буйволы. За мечом может стоять образ толпы; за псами, судя по стиху – одиночество; за львами – образ зубов и образ рога (ссылка на буйвола).
«Но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! поспеши на помощь мне; избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою; спаси меня от пасти льва и от рогов единорогов, услышав, избавь меня» (Пс. 21: 20-22).
Просьба усиливается в последних стихах первой части: «не удаляйся», «поспеши на помощь», «избавь», «спаси», «услышав».
Тема псалма радикально меняется с 23-го стиха, однако, мы не видим в тексте, что исторически произошло между этими частями. Нет никакого ответа от Бога свыше, нет никакого обнадеживающего слова от священника или храмового пророка. Но всё же, видимо, мучительные вопросы, заданные в первой части стиха нашли свой ответ. Бог уже больше не удаляется, не скрывает Своё лицо, Он присутствует и отвечает на зов помощи. Об этом говорят стихи 23-32.
«Буду возвещать имя Твое братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя. Боящиеся Господа! восхвалите Его. Все семя Иакова! прославь Его. Да благоговеет пред Ним все семя Израиля, ибо Он не презрел и не пренебрег скорби страждущего, не скрыл от него лица Своего, но услышал его, когда сей воззвал к Нему» (Пс. 21:23-25).
Все, кто благоговел перед Давидом, присоединились к нему в восклицании благодарности к Богу. Вместе с псалмопевцем всё собрание народа Божьего воспевает «Аллилуя!», то есть «восхваляем Тебя, Боже!» Словосочетание «собрание великое» в данном контексте говорит об общественном богослужении.
«О Тебе хвала моя в собрании великом; воздам обеты мои пред боящимися Его» (Пс. 21:26).
Благодарность поэта выражается в обетах, которые были тесно связаны с храмовыми жертвоприношениями. Такими жертвами в форме трапезы можно было поделиться с бедными. Пережив собственные страдания, псалмопевец стал более чувствителен к нуждам других, не менее уязвимых, чем он сам. Отвечая взаимностью, они стали в один ряд с псалмопевцем и вместе составили хор ищущих Господа.
Стих 27-й данного псалма в православной монашеской среде со временем стал молитвой перед вечерней трапезой.
«Да едят бедные и насыщаются; да восхвалят Господа ищущие Его; да живут сердца ваши во веки!» (Пс. 21:27)
Однако было бы ошибкой полагать, что монахи вырвали из контекста цитату, которая говорит о насыщении чрева. Скорее, краткая цитата из обширного псалма должна была бы напоминать весь текст, и делать ударение на том, что только взыскивающие Бога смогут получить истинное насыщение земной, а затем и небесной духовной пищи.
По блаженному Феодориту Кирскому здесь мы можем увидеть некий прообраз духовного учения и таинственной бессмертной вечери вкушения Евхаристии.
Стихи 28-29 обращены ко всему собранию народа: не только узкий круг единоплеменников, но и племена язычников приглашаются вспомнить о том, как сила Божия проявилась в слабости псалмопевца.
«Вспомнят, и обратятся к Господу все концы земли, и поклонятся пред Тобою все племена язычников, ибо Господне есть царство, и Он – Владыка над народами» (Пс. 21:28-29).
Последние стихи псалма вызывают дискуссию среди учёных. Традиционный текст на русском языке гласит: «Будут есть и поклонятся все тучные земли» (буквально склоняться к земле). Создаётся впечатление, что некие «ожиревшие, отучневшие богачи», будут участвовать в едином праздничном застолье вместе с бедняками из стиха 27-го. Однако в контексте псалма это вызывает противоречие. В параллель с бедными, если смотреть на параллели внутри 29-го и 30-го стихов, идут ищущие Господа; а в параллель с тучными земли – нисходящие в могилу. Пытаясь уйти от этой текстуальной проблемы, некоторые богословы пытаются подкорректировать сам текст. В частности, они ставят точку после слов «будут есть», а затем путём изменения одной буквы в еврейском оригинале превращают «тучных земли» в «спящих в земле» – в тех, кто спит в земле. Такую гипотезу поддерживают некоторые древние рукописи, но в таком случае мы получаем ещё более загадочный параллелизм: будут поклоняться Богу не только спускающиеся в прах и не могущие сохранить свои жизни (то есть, постепенно умирающие старики), но и уже умершие, «спящие в земле» будут поклоняться Богу. К такой корректуре следует относиться с насторожённостью.
«Будут есть и поклоняться все тучные земли преклонятся пред Ним все нисходящие в персть и не могущие сохранить жизни своей. (Пс. 21:30).
Псалом 21-й это скорбь человека, который испытывает страх перед преследованиями со стороны врагов и посреди страданий не видит спасительной помощи от Бога. В подобной же ситуации оказался Иисус Христос, когда Его взяли под стражу и предали на распятие ненавидящие Его. Распявши, делили одежды, бросая жребий, проходящие злословили, кивая головой: «Разрушающий храм и в три дня Созидающий! спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста. Уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын» (Мф. 27:40, 43)
В то же время на устах Спасителя стихи псалма передают такое же почти невыносимое напряжение, раздирающее Сына Человеческого: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27:46). Сын Человеческий по существу божественной природы имеет постоянное общение с Божественным Отцом и в то время, как Его человеческая природа в какой-то миг оказалась окружённой тьмой зла, которая стремиться напугать и отдалить человека от Бога.
Цитата из первой части 21-го псалма показывает, что авторы Евангелия видели, насколько данный псалом отражает страдания и смерть Иисуса Христа. Евангелие ссылается только на первую трагическую часть 21-го псалма; история спасения для псалмопевца и для Иисуса Христа, описанные во второй части псалма, по факту оказались разными. Псалмопевец не пережил смерть, напротив, смерть для него была бы последней точкой отчуждения от Бога, то есть, трагическим финалом. Псалмопевец был спасён, что для него выражалось в том, что он остался жив. Иисус Христос напротив, был распят и умер на кресте. Спасение для Него оказалось по ту сторону смерти. Отсюда различное восприятие спасения как такового. Если для псалмопевца результатом спасения является возможность для потомков «рождаться» и «возвещать» обо всём, что сотворил Господь, то для апостола Павла «жизнь – Христос, и смерть – приобретение» (Флп. 1:21).
Вряд ли ветхозаветный человек мог постичь значения слов выражения «Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с ним» (Рим. 6:8), не ведая тайны Воскресения Христова.
Некоторые слова радости из второй части 21-го псалма, в частности, цитата: «Буду возвещать имя Твое братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя» (Пс. 21:23) всё же нашли отражение в Новом Завете. Например, в контексте послания к Евреям: «Ибо и освящающий и освящаемые, все – от Единого; поэтому Он не стыдится называть их братиями, говоря: возвещу имя Твое братиям Моим, посреди церкви воспою Тебя» (Евр. 2:11-12). Здесь мы размышляем о том, что уже идёт о новой эпохе и о новом восприятии самой природы радости, которая в христианском контексте приобретает смысл и спасение только в свете Воскресения Христова.
Итак, мы рассмотрели мессианский псалом, на протяжении которого встречаются цитаты, которые буквально вживляются в плоть и кровь Евангельского повествования. Одна из цитат произносится на устах Спасителя в момент Его распятия на кресте, остальные – это богословие Евангелия. Цитаты псалма нашли отражение в откликах Евангелистов на то, как они видели воплощение древнего пророчества в личности Иисуса Христа. Конечно, первоначально исторический контекст данного псалма – это мучения одного конкретного человека, который, может быть, и не догадывался изначально, какая именно часть этого псалма найдёт отражение в личности Иисуса Христа, хотя и был исполнен духом. Но важным для нас является то, что в литургическом контексте данный псалом начинает исполняться за богослужением задолго до Иисуса Христа.
«Потомство [мое] будет служить Ему, и будет называться Господним вовек: придут и будут возвещать правду Его людям, которые родятся, что́ сотворил Господь» (Пс. 21:31-32).
Данный псалом как для людей древности, так и для нас сейчас является неким свидетельством того, что количество древних мучеников, которых мы воспеваем и каждый год чествуем их память за ежегодным богослужением, не так велико, как кажется на первый взгляд, но их свидетельство веры становится нормативным, образцовым и воспевается постоянно за богослужениями.
Точно так же и здесь, свидетельство веры на краю неверия (что гораздо труднее, чем просто истязания и пытки в физическом смысле слова) становятся нормативным и образцовым для общества Израиля в древности, и поэтому уже тогда за богослужением употреблялся этот псалом, когда ещё ветхозаветные люди не ведали Господа.
Но как бы мы не пытались интерпретировать этот псалом, он нам не приоткрывает тайну загробной жизни. Но тайна восприятия спасения как жизнь будущего века раскрывается в Новом Завете. Только через призму Воскресения Христа мы приобретаем совершенно иное содержание понятия спасения: как упование, как надежда и как исполнение всех радостей в веке ином, в том часе, когда Иисус Христос снова воцарится на небе и земле.
Роль в православном христианстве пророческого псалма 21 из книги Псалтырь
1 Начальнику хора. При появлении зари. Псалом Давида.
2 Боже мой! Боже мой! Для чего Ты оставил меня? Далеки от спасения моего слова вопля моего.
3 Боже мой! Я вопию днем — и Ты не внемлешь мне, ночью — и нет мне успокоения.
4 Но Ты, Святой, живешь среди славословий Израиля.
5 На Тебя уповали отцы наши; уповали — и Ты избавлял их;
6 к Тебе взывали они — и были спасаемы; на Тебя уповали — и не оставались в стыде.
7 Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе.
8 Все, видящие меня, ругаются надо мной, говорят устами, кивая головой:
9 «Он уповал на Господа. Пусть избавит его, пусть спасет, если он угоден Ему».
10 Но Ты извел меня из чрева, вложил в меня упование у грудей матери моей.
11 На Тебя оставлен я от утробы; от чрева матери моей Ты — Бог мой.
12 Не удаляйся от меня, ибо скорбь близка, а помощника нет.
13 Множество тельцов обступили меня; тучные васанские окружили меня,
14 раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий.
15 Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось как воск, растаяло посреди внутренности моей.
16 Сила моя иссохла, как черепок; язык мой прилип к гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной.
17 Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои.
18 Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище;
19 делят ризы мои между собой и об одежде моей бросают жребий.
20 Но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! Поспеши на помощь мне;
21 избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою;
22 спаси меня от пасти льва и от рогов единорогов, услышав, избавь меня.
23 Буду возвещать имя Твое братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя.
24 Боящиеся Господа! Восхвалите Его. Все семя Иакова! Прославь Его. Да благоговеет пред Ним все семя Израиля,
25 ибо Он не презрел и не пренебрег скорби страждущего, не скрыл от него лица Своего, но услышал его, когда этот воззвал к Нему.
26 О Тебе хвала моя в собрании великом; воздам обеты мои пред боящимися Его.
27 Да едят бедные и насыщаются; да восхвалят Господа ищущие Его; да живут сердца ваши вовеки!
28 Вспомнят и обратятся к Господу все концы земли, и склонятся пред Тобою все племена язычников,
29 ибо Господне есть Царство, и Он — Владыка над народами.
30 Будут есть и поклоняться все тучные земли; преклонятся пред Ним все нисходящие в персть и не могущие сохранить жизни своей.
31 Потомство мое будет служить Ему и будет называться Господним вовек;
32 придут и будут возвещать правду Его людям, которые родятся, что сотворил Господь.
