В. В. Болотов. Лекции по истории Древней Церкви.

Том I. Введение в церковную историю

I. Предварительные понятия

II. Вспомогательные науки для церковной истории

III. Источники церковной истории

* Творения св. отцов и церковных писателей. * Деяния соборов. * Агиографические памятники.

3.Специальные источники церковной истории
→ Греческая церковная историография — Евсевий Кесарийский — Продолжатели Евсевия в V и VI вв. — Византийские гражданские историки и хронисты → Латинская церковная историография → Церковная историография на восточных языках

IV. Разделение церковной истории на периоды.

С началом этого периода мы вступаем в строй церковной жизни в общем весьма близкий к тому, какой существует и доселе. Сфера действия, бытовая сторона церковной жизни предшествующего периода, в своих подробностях для нас не совсем представимы: церковь мучеников, общество гонимое, отрицаемое, юридически непризнанное и тем не менее живущее такой жизнью, которая предполагает значительную публичность обнаружений, — представляет явление слишком своеобразное, экстраординарное. Интерес, который возбуждает последующая церковная история, — другого рода — не столько эстетический, сколько практически положительный. Церковная жизнь в настоящем периоде принимает характер нормальный, легче укладывается в выработанные обьщенным опытом формы представления. Этот период посредствует — не хронологически только — между позднейшей церковной историей и ее самым древним периодом. Необыкновенно энергичная церковная жизнь живо напоминает предшествующий период; но она развивается при таких внешних отношениях, которые общи настоящему периоду с последующими. Это сочетание новых форм и древнего содержания и силы сказалось вескими последствиями почти на всех пунктах церковной жизни.

Вопрос об отношении между церковью и государством впервые в этот период явился в более естественной постановке. В течение этих 6 веков эти отношения приняли те формы, которые, с изменениями несущественными, удержались и доселе в большей части христианского мира. Даже те отношения, которые как исключение существуют в немногих христианских государствах, — имеют свои прецеденты в некоторых, правда разрозненных, явлениях этого периода.

Отношения церкви к миру языческому вне пределов римской империи в настоящий период принимают тот миссионерский | характер, который они сохраняют и доныне: медленное воздействие массы на массу, постепенное проникновение христиан в среду языческого населения заменяется внешним, большею частью случайным воздействием на мир языческий немногих вольных или невольных эмиссаров мира христианского, — результатом которого является не усиление церкви существующей, а зачатки новой, филиальной.

Внутренние отношения христианского общества вообще принимают такие твердые очертания, что на долю будущего остается лишь детальная их разработка. Главные моменты иерархических отношений, мирян и клира, низшего клира к епископу, внутренние разветвления самого епископата, остаются неизменными. Формы соборного управления, положение клира должностного, чиновного, относительно членов иерархии, обрисовывается достаточно ясно.

История богословской мысли составляет самую блестящую страницу, а одной своей стороной — и специфическую характеристику этого периода. Этот пункт церковной жизни в эти века является центром, к которому тяготеют все жизненные силы христианской церкви. Богословская мысль развивается здесь во всей своей красоте и силе. В энергии ее проявлений, в необыкновенном — для нашего времени — по своей широте и глубине интересе, который богословская мысль возбуждает в различных слоях общества, — чувствуется непосредственность связи этого периода с предшествующим, когда люди жили своими религиозными убеждениями и умели стоять за них до самоотвержения. В сознании величайших представителей церкви нашего периода героическая стойкость за православие была естественной заменой героизма исповедников предшествующего периода. Борьба с различными ненормальными обнаружениями бого–словствующей мысли, непрерывной цепью проходящая через несколько веков, — разрешается настолько ценными в догматическом отношении результатами, что даже консервативный протестантизм не оспаривает их высокого значения. Решение существенных вопросов христианства о Троице, воплощении, благодати в настоящем периоде дано в таких формулах, против которых современное богословие критического оттенка могло выставить довольно острые возражения, но не могло предложить в замену их ничего более цельного, ни даже дать счастливый опыт разрешения выставленных им недоумений. Наряду и совместно с раскрытием содержания христианства на соборах с замечательной мощью развивается и индивидуальная богословская мысль. Греческая церковь этого периода выдвигает целую плеяду столь глубоких и тонких богословов, что другие периоды гордились бы, если бы могли насчитывать их хотя единицами. Латинская церковь также в этот период достигает кульминационного пункта своей богословской производительности, выставляя самого глубокого из своих богословов и самого многостороннего из своих ученых.

Богослужебный строй к концу этого периода — по крайней мере в греческой церкви — достигает своего завершения, и последующая история не привносит в эту область ничего кроме немногих штрихов.

Нравственная жизнь в этот период вырабатывает новые формы аскетического подвига, неизвестные в древней церкви, сохраняющиеся впоследствии на востоке без перемен, на западе развивающиеся во всем разнообразии. Общий нравственный уровень христианской жизни этого периода сближается с последующими, — результат одинаковых общих условий для ее обнаружения; ее экстенсивность развивается не без ущерба для ее интенсивности.

Наконец, если обратить внимание на явления отрицательного порядка, — то и с этой стороны история этого периода сделала несомненный успех. Последующий период характеризуется разделением западной и восточной церкви и необыкновенно быстрым и сильным развитием папства. Но разделение церквей уже в настоящий период намечено не только в своей возможности, не только в благоприятных условиях и причинах, его произведших, — эти причины существовали раньше самого христианства, — нет, оно дано было уже в самом обнаружении: церкви греческая и латинская уже пережили 35 лет (484—519) в формальном разрыве между собой, фактически могли убедиться в возможности существования одной без другой. Равным образом и папство в наш период не только зародилось, но и достигло, хотя и незаметно, довольно значительного роста. Николай I, которым открывается следующий период церковной истории, имел за себя довольно солидные прецеденты; а это был, по образу своих мыслей и действий, вполне средневековый папа.

Том II. История церкви в период до Константина Великого

Отдел первый. Христианство и мир языческий: борьба христианства с язычеством в жизни и мысли

I. Церковь послеапостольская и Римская империя

Классификация

Период первый Церковь sub umbraculo religionis licitae (judaicae) [под покровом дозволенной религии (иудейской)]

Период второй Христианство как religio illicita (недозволенная религия)

Период третий. Христианская церковь как общество, гонимое самим правительством

Христианство как религия дозволенная

II. Апологии Христианства и языческая полемика

III. Борьба Христианства с языческой мыслью в форме гносиса

Опасность для Христианства со стороны гносиса
1. Происхождение и общий характер гносиса
2. Схема содержания гностических систем и их классификация
3. Важнейшие гностические системы Офиты
Василид
Валентин
Карпократ
Сатурнин
Маркион
Приложение: Мандаиты (так называемые «христиане Иоанна Крестителя»)

IV. Распространение христианства

* Миссионерская деятельность апостолов в пределах Понто-Боспорского царства, Малой Азии и Парфии (в широком смысле). Христианство в Эдессе * Христианство в Египте, Ливии и Пентаполе * Христианство в Персии * Христианство в Аравии * Приложение: Христианство в Эфиопии

3. Распространение христианства на Западе

Отдел второй. Внутренняя жизнь церкви: выяснение догматического учения и начал церковной дисциплины и обряда.

I. Раскрытие учения о Богочеловеке
1. Учение о Христе как Боге и теория о Логосе. 2. Монархианство. 3. Учение о Св. Троице Тертуллиана и Оригана и общая схема построения этого учения в доникейский период. 4. Учение о человеческой природе Христа в доникейский период. 5. Динамическое монархианство Павла Самосатского.
II. Опыт системы христианского гнозиса Оригена
III. Монтанизм
IV. Споры о дисциплине и расколы в древней Церкви
1. Расколы Каллиста и Ипполита 2. Расколы Новата и Новатиана 3. Спор о крещении еретиков 4. Раскол донатистов 5. Мелитианский раскол

V. Споры о времени празднования пасхи

VI. Церковный строй в первые три века христианства

Читать онлайн «Овод»

Этель Войнич

Овод

Часть первая

Глава I

– Не можешь найти, дорогой? Оставь. Я снова напишу это место. Вероятно, страничка где-нибудь затерялась, и все это время ты напрасно проискал ее.

У Монтанелли был низкий, густой, звучный голос, серебристая чистота тона сообщала его речи особенное обаяние. Чувствовался голос прирожденного оратора, гибкий, богатый оттенками, и в нем слышалась бесконечная ласка всякий раз, когда отец ректор обращался к Артуру.

Артур подошел мягкими, неслышными шагами, которые всегда так раздражали его домашних. Небольшого роста, хрупкий на вид, он, скорее, походил на итальянца шестнадцатого века, чем на юношу тридцатых годов, вышедшего из средней английской семьи. Слишком уж все в нем было выточено, изящно: длинные брови, подвижной, нервный рот, руки, ноги. Когда он сидел спокойно, его легко было принять за хорошенькую девочку, переодетую в мужское платье; но своими гибкими движениями он напоминал прирученную пантеру, которая не показывает когтей.

– Неужели нашел? Что бы я делал без тебя, Артур? Я бы вечно все терял. Ну, довольно… На этом я кончу и больше пока не буду писать. Идем в сад, я помогу тебе разобраться в твоей работе. Чего ты не понял?

В университете Артур изучал философию. Когда приходилось встречать трудное место, он обращался за разъяснением к падре. Он никогда не был воспитанником семинарии, но Монтанелли был для него авторитетом по всем отраслям знания.

– Теперь я пойду, – сказал Артур, когда трудное место было разъяснено. – Только, может быть, я вам нужен?

– Нет, пока я закончил свою работу, но мне бы хотелось, чтобы ты немного побыл со мной – просто так, без всякого дела. Ты свободен?

– О да!

– Какой утомленный вид у тебя, мой дорогой, – проговорил он.

– Ничего не поделаешь.

В голосе Артура слышалась усталость, и Монтанелли сейчас же это заметил.

– О, падре, что толку? Я не в силах теперь, после смерти матери, оставаться в этом доме. Юлия довела бы меня до сумасшествия.

Юлия была жена его старшего сводного брата и пользовалась всяким случаем, чтобы отравлять ему жизнь.

– Незачем оставаться тебе у родственников, – мягко отвечал ему Монтанелли. – Несомненно, это самое худшее для тебя. Но ты можешь поехать к своему другу доктору.

. Там проведешь месяц, а потом снова будешь способен работать.

– Нет, падре, право, не могу! Уоррены – хорошие, сердечные люди, но они меня не понимают. Они сочувствуют моему горю – я это вижу по их лицам. Но ведь они стали бы утешать меня, говорить о моей матери… Джемма, конечно, не такая… она всегда понимала чутьем, о чем не следует говорить. Даже когда мы были еще ребятами. Другие не так чутки. Да и не только это…

– Что же еще, сын мой?

Артур сорвал несколько цветков с упавшей ветки наперстянки и нервно теребил их в руке.

– Я не могу жить в этом городе, – начал он после минутной паузы. – В городе – магазины, где она обыкновенно покупала мне игрушки; набережная, где я гулял с нею, пока она не была еще больна. Куда бы я ни пошел – все то же. Так же как прежде, каждая цветочница на базаре подходит ко мне и предлагает цветы… Как будто они мне нужны теперь! И потом это кладбище… Нет, мне нельзя быть там – тяжело видеть все это.

Артур замолчал. Он рассеянно рвал на мелкие части колокольчики наперстянки. Молчание длилось долго. Оно было настолько утомительно, что Артур наконец начал недоумевать, почему Монтанелли не говорит. Под ветвями магнолии уже сгущались сумерки. Все было окутано ими и принимало причудливые, капризные очертания; но еще не смерклось настолько, чтобы нельзя было разглядеть мертвенно-бледное лицо каноника. Низко опустив голову, он крепко держался правой рукой за край скамьи. Артур отвернулся с чувством благоговейного изумления перед этой великой душой.

«О боже, – подумал он, – как мелок я и эгоистичен! Будь мое горе его горем, он не мог бы почувствовать его глубже».

Монтанелли поднял голову и огляделся кругом.

– Хорошо, я не буду настаивать, чтобы ты ехал туда. По крайней мере, теперь, – сказал он с лаской в голосе. – Но обещай мне, что ты хорошенько отдохнешь и используешь для своего здоровья летние каникулы …

I. Предварительные понятия 1-39

1. Понятие об истории.— История, как наука, honoris causa (1—5).— Смысл слова «история»; различие между γνῶσις и εἴδησις и задача истории (6—8).

2. Понятие о церкви. — Наименования церкви от места богослужебных собраний (Kirche, церковь) (9—10).—Значение наименований ἐκκλησία и edta (10—14).

3. Работа историка.—a) Собрание материала (14).—б) Критика низшая (14—18) и высшая (18—22). Пример приложения приемов исторической критики к известиям о крещении Константина В. (22—26).—в) Установление связи событий (27—28).

4. Объективность и конфессионализм в церковной истории— Требование любви к истине от историка (28—29).—Возражение против объективности церковной истории, как науки богословской (29—30).—Конфессионализм в церковной истории (30—32).— Отношение к истории различных христианских вероисповеданий (32—38).—Вопрос о пользе церковной истории (38—39).

IV. Разделение церковной истории на периоды 212—228

Значение деления истории на периоды (212—213).—Разделение истории церкви на два периода: до реформации и после реформации (213).—Разделение на три периода и вопрос о рубеже между древним и средним временами: эпоха Константина В., позднейшие моменты (213—214).—Деление на периоды по формам образования христианской жизни (214—216).—Попытка Вольффа (216-218).— Разделение церквей, как основание деления церковной истории на периоды и сравнительное значение отделения от восточной церкви монофизитства и западной церкви (218—219).—Отделение монофизитов и шестой вселенский собор, как эпоха (219—221).—Разделение церквей при Фотии и Михаиле Керулларие (221—226).— Граница первого полупериода (миланский эдикт 313 г.) (226— 227).—Апостольский период, как предмет библейской истории (227—228).

Указатель имен 229—234
Страница сгенерирована за 0.02 секунд !

II. Вспомогательные науки для церковной истории. 39—105

Дипломатика (40— 43). — Сфрагистика. (43-44). — Эпиграфика (44). — Нумизматика (44). — Палеография. Материал для письма (44—46); задачи палеографии: чтение рукописей (46—48) и определение времени и места написания их (48—52); значение палеографии (52— 54). — Филология и ее значение (54—57).— География. Значение собственных имен географических (57—58); пособия и первоисточники по исторической географии древнего миpa и по церковной географии (58—60). Церковная статистика (60). — Ономатология (просопография). Пособия для определения собственных имен епископов и других лиц (61—64).—Право. Пособия для уяснения наименований должностей (64—65).—Метрология метрологические наименования (65—66).—Хронология материальная и формальная (66—67). Труды по 1) материальной хронологии (67—69). 2) Формальная хронология (69—71): а) техническая (71— 73) и б) математическая (астрономическая) (73—76).— Сведения о различных эрах и способах летоисчисления.— Р и м с к о е летосчисление по консулам (76—82); эра ab urbe condita и греческое счисление по олимпиадам (82).—Восточное (сирийское) летосчисление: эра Селевкидов (83—84); антиохийская эра (84).—Египетское летосчисление: эра Диоклетиана (84—85) — Летосчисление от Р. X. (эра Дионисия) (86—87); испанская эра (87). Вопрос о времени рождества и смерти Христа (87-92). Летосчисление от сотворения мира: традиционная дата (5500), счисление византийское и александрийское (эра Анниана) (92—95).—Таблица дат по различным эрам для времени от 44 г. до Р. X. по 42 г. Посл. Р. X. (96 — 98).—Летосчисления абиссинское, грузинское и армянское (98-100).—Мусульманское счисление (101—102). — Византийское летосчисление по индиктионам (102 -105).