О том, кем были первые князья на Руси, нам известно из трудов летописцев – Нестора, жившего на рубеже XI-XII веков, его современника Сильвестра и полулегендарного Иоакима, о реальности существования которого историки не могут утверждать со всей уверенностью. Именно с их страниц оживают перед нами «дела давно минувших лет», память о которых хранится лишь в глубине немых степных курганов да в народных преданиях.
Первый князь Древней Руси
Летописец Нестор был причислен к лику святых, следовательно, при жизни не лгал, и потому будем верить всему, что он писал, тем более что и выбора-то у нас, признаться, нет. Так вот, в середине IX века новгородцы, совместно с кривичами, чудью и весью, пригласили к себе на правление трёх варяжских братьев – Рюрика, Синеуса и Трувора. Столь странное желание – добровольно отдать себя под власть чужеземцев – летописец объясняет тем, что наши предки потеряли надежду самостоятельно навести порядок в своих обширных землях, и потому решили обратиться за помощью к варягам.
Кстати, во все времена среди историков находились скептики. По их мнению, воинственные скандинавы просто захватили русские земли и стали в них хозяйничать, а легенда о добровольном призвании сложена лишь в угоду попранному национальному самолюбию. Впрочем, эта версия также не доказана и основывается лишь на досужих рассуждениях и домыслах, а следовательно, и говорить о ней не стоит. В общепринятом представлении первый князь Киевской Руси был здесь званым гостем.
Возвышение Москвы
Так уж вышло, что оба этих княжества (Тверское и Московское) имели удобные положения как в плане экономики, так и в плане обороны, защищенности, поэтому сюда стали съезжаться люди со всей Руси после монгольского нашествия. Оба этих княжества хотели объединить Русь под своим началом и дать отпор Золотой Орде, но методы они выбрали разные.
Тверь открыто пыталась выступать против монголов, собирала княжества для борьбы с ними, а Москва копила силы, деньги, не чуралась «грязных» методов и даже пользовалась помощью Орды, натравливая ее на других русских князей.
Победила Москва. Русские князья Московские берут свое начало с Даниила Александровича, сына Александра Невского, правнука Всеволода Большое Гнездо, затем был его сын Юрий, а после него другой сын — Иван. Все это время шло упорное соперничество московских и тверских князей за право на Владимирский престол, которое выдавал хан Золотой Орды, еще сильнее стравливавший между собой эти два княжества.
Княжение на берегах Волхова
Первым князем-варягом на Руси был Рюрик. Он осел в Новгороде в 862 году. Тогда же его младшие братья стали править в отведённых им вотчинах – Синеус на Белоозере, а Трувор в Изборске. Любопытно, что Смоленск и Полоцк иноземцев к себе не пустили – то ли и без них порядок в городах был образцовый, то ли у варягов просто не хватило сил сломить их сопротивление. Через два года Синеус и Трувор одновременно умирают, как сейчас принято говорить, «при невыясненных обстоятельствах», а их земли присоединяются к владениям старшего брата Рюрика. Это и стало основой для создания впоследствии российской монархии.
Упомянутые выше летописцы относят к этому периоду ещё одно важное событие. Двое варяжских князей, Аскольд и Дир, сопровождаемые дружиной, отправились в поход на Царьград, но, прежде чем достигнуть византийской столицы, овладели небольшим приднепровским городом Киевом, ставшим впоследствии столицей Древней Руси. Задуманный ими поход в Византию не принёс славы, но как первые киевские князья Аскольд и Дир навсегда вошли в нашу историю. И хотя первым князем-варягом на Руси был Рюрик, они также сыграли важную роль в становлении государства.
Вероломный захват Киева
Когда в 879 году, после пятнадцати лет единоличного княжения, Рюрик умер, он оставил наследником княжеского престола малолетнего сына Игоря, и до его совершеннолетия назначил правителем своего родственника Олега, того самого, которого потомки станут называть Вещим. Новый правитель с первых дней показал себя человеком властным, воинственным и лишённым излишней морали. Олег завоёвывает Смоленск и Любеч, везде прикрывая свои действия именем малолетнего князя Игоря, в интересах которого он якобы действует. Начав завоевание приднепровских земель, он хитростью захватил Киев и, убив Аскольда и Дира, стал его правителем. Именно ему летописцы приписывают слова о том, Киев – это мать городов русских.
Время первых
Как всем известно еще со школьных уроков по истории, название династии киевских князей дал варяг Рюрик. Откровенно говоря, информации об этом периоде сохранилось мало, а уж о степени ее правдивости судить еще сложнее. Рюрик в истории — личность полулегендарная, некоторые считают его реальным человеком, другие — собирательным образом. Так или иначе, по официальной исторической версии, он стал править в Новгороде с 862 года, и от этого момента ведут отсчет первых русских князей. Через несколько лет после этого соратники Рюрика — Аскольд и Дир — отбили Киев у хазар, что ознаменовало собой объединение двух важнейших городов того времени: Новгорода и Киева.
В 879 году Рюрик умирает и оставляет после себя лишь малолетнего сына Игоря (некоторые историки не считают его родным сыном первого князя). Ниже представлено дальнейшее развитие его рода.
Новгородский престол занимает другой варяг: Олег, прозванный Вещим. И да, это его образ А. С. Пушкин использовал в своем произведении «Песнь о вещем Олеге».
Уже через три года, в 882 году, Олег захватывает Киев у Аскольда и Дира (по некоторым версиям, это произошло обманным путем через переодевание воинов Олега в купцов). При своей жизни этот князь добился успехов как во внутренней политике, так и во внешней. К первой относится присоединение под княжескую власть различных славянских народов: древлян, северян, радимичей. Ко второй — военные походы на Константинополь (Царьград) в 907 и 911 годах, результатами которых стало соглашение между Киевской Русью и Византией о торговле и возможности русским купцам работать на рынках Царьграда.
Завоеватель и покоритель земель
В конце IX века российские земли были ещё весьма разрозненны, и между Новгородом и Киевом простирались значительные территории, заселённые иноплеменниками. Олег со своей многочисленной дружиной покорил множество народов, сохранявших до той поры независимость. Это были ильменские славяне, племена чуди, веси, древлян и многие другие жители лесов и степей. Объединив их под своей властью, он собрал земли Новгорода и Киева в единое мощное государство.
Его походами был положен конец господству Хазарского каганата, долгие годы контролировавшего южные территории. Прославился Олег и удачным походом на Византию, во время которого в знак победы прибил к вратам Царьграда свой знаменитый щит, воспетый и Пушкиным, и Высоцким. Домой он вернулся с богатой добычей. Умер князь в глубокой старости, пресыщенный жизнью и славой. Явилась ли причиной смерти укусившая его змея, выползшая из конского черепа, или это только художественный вымысел – неизвестно, но сама жизнь князя была ярче и удивительней любой легенды.
Массовый приток скандинавов на Русь
Как видно из вышеизложенного, первые князья на Руси, выходцы из скандинавских народов, главную свою задачу видели в завоевании новых земель и создании единого государства, способного противостоять тем многочисленным врагам, которые непрерывно покушались на его целостность.
В эти годы, видя успех своих соплеменников на Руси, в новгородские и киевские земли в большом количестве ринулись скандинавы, возжелавшие урвать свой кусок, но, оказавшись среди многочисленного и жизнестойкого народа, они неизбежно в нём ассимилировались и вскоре становились его частью. Деятельность первых князей Руси, безусловно, опиралась на их поддержку, но со временем инородцы уступили место коренным жителям.
Период княжения Игоря
Со смертью Олега на исторической сцене появился его преемник, повзрослевший к тому времени сын Рюрика – молодой князь Игорь. Он всю жизнь пытался добиться той же славы, что досталась Олегу, но судьба не была к нему благосклонна. Предприняв два похода на Византию, Игорь прославился не столько военной удачей, сколько невероятной жестокостью по отношению к мирным жителям стран, через которые двигалось его войско.
Впрочем, домой он возвращался не с пустыми руками, привозя из походов обильную добычу. Удачными были и его действия в отношении степных грабителей-печенегов, которых ему удалось отогнать в Бессарабию. От природы амбициозный и честолюбивый, князь закончил жизнь весьма бесславно. Собирая очередной раз дань с подвластных ему древлян, он своей неуёмной жадностью довёл их до крайности, и те, взбунтовавшись и перебив дружину, предали его лютой смерти. В его действиях выразилась вся политика первых князей Руси – поиски славы и богатства любой ценой. Не обременённые никакими нравственными нормами, они считали допустимыми все пути, ведущие к достижению цели.
Княгиня, причисленная к лику святых
После смерти Игоря власть перешла к его вдове – княгине Ольге, на которой князь женился в 903 году. Начиная своё правление, она жестоко расправилась с древлянами – убийцами мужа, не щадя при этом ни стариков, ни детей. В поход княгиня выступила со своим малолетним сыном Святославом, желая с ранних лет приучить его к бранному делу.
По мнению большинства историков, Ольга — как правительница — заслуживает похвалы, а обусловлено это прежде всего мудрыми решениями и благими делами. Эта женщина сумела достойно представить Русь в мире. Особая же заслуга ее в том, что она была первой, кто принёс на русскую землю свет православия. За это церковь причислила её к лику святых. Ещё будучи язычницей, она в 957 году возглавила посольство, направившееся в Византию. Ольга понимала, что вне христианства невозможно укрепление престижа государства и правящей династии.
Игорь и Ольга
В 912 году умирает Олег, и к власти приходит Игорь. Вполне возможно, что он был хорошим человеком или обладал многими талантами, но, увы, в историю он вошел как князь, погибший от жадности и глупости. В то время дань с недавно подчиненных Олегом древлян был назначен собирать некий Свенельд, который на них неплохо наживался. Это заметили в дружине Игоря и стали подначивать князя: «Посмотри, как богат Свенельд и как бедны мы, почему бы самим не сходить и не взять дань с древлян?» В итоге в следующий раз к ним отправился сам князь, но, взяв обычную дань, он потребовал еще дополнительную для себя и части своих людей. Древляне, еще не утратившие самостоятельность, собрали вече и попросту решили убить Игоря.
В 945 году князь был убит, и после него стала править его жена Ольга в качестве регента при их малолетнем сыне Святославе. Древляне не растерялись и отправили к ней сватов, чтобы те сосватали взамен Игоря ей своего местного князя. Разумеется, их жестоко убили: закопали в землю заживо. С этого момента Ольга начала свою месть, в результате которой погибло от разных жестоких смертей около пяти тысяч древлян.
Но как бы ни мстила она за мужа, видимо, все-таки в глубине души понимала, что он сам был виноват, и потому во время ее правления наконец-то были введены определенные правила сбора дани: «уроки и погосты», то есть конкретные цифры и места для ее сбора, что делало этот процесс более регламентированным и неподвластным изменениям с любой из сторон. Кроме этого, она запомнилась еще и тем, что первая среди русских князей приняла христианство. Это произошло еще в 955 году в Константинополе, то есть за 33 года до Крещения Руси.
Новокрещенная раба Божия Елена
Таинство Крещения было совершено над ней в храме святой Софии лично патриархом, а в качестве крестного отца выступал сам император. Из святой купели княгиня вышла с новым именем Елена. К сожалению, вернувшись в Киев, она не смогла склонить к принятию Христовой веры своего сына Святослава, как и все первые князья на Руси, поклонявшегося Перуну. Оставалась во мраке язычества и вся бескрайняя Русь, просветить которую лучами истинной веры предстояло её внуку, будущему князю Киевскому Владимиру.
Князь-завоеватель Святослав
Умерла княгиня Ольга в 969 году и была погребена по христианскому обычаю. Характерной особенностью её правление было то, что она ограничила свою деятельность лишь заботами государственного правления, предоставив мужчинам-князьям вести войны и мечом утверждать её власть. Даже Святослав, возмужав и получив все княжеские полномочия, занятый походами, смело оставлял государство на попечение матери.
Унаследовав от матери власть, князь Святослав всего себя посвятил военным походам, желая возродить славу Руси, столь ярко воссиявшую во времена князя Олега. Кстати, он едва ли не первый начал следовать законам рыцарской чести. Князь, например, считал недостойным нападать на противника врасплох, и именно ему принадлежит знаменитая фраза «Иду на вы!»
Обладая железной волей, ясным умом и полководческим талантом, Святослав сумел за годы своего княжения присоединить к Руси множество земель, значительно расширив её территории. Как и все первые князья на Руси, он был завоевателем, одним из тех, кто мечом своим отвоёвывал шестую часть земли для будущего государства Российского.
Святослав
Примерно в 957 году власть перешла к уже возмужавшему Святославу, сыну Игоря и Ольги. Этот князь вошел в историю как первый русский князь, который больше всего любил завоевания, был неутомимым воином, живущим вместе со своей дружиной как самый простой человек.
За время его правления к Руси были присоединены огромные территории — земли вятичей, Волжской Булгарии, Хазарского каганата, Тмутаракани, он постоянно отражал все набеги печенегов на территории Руси. Сам князь практически не бывал в Киеве и даже собирался перенести столицу в захваченные земли Булгарии, где жить ему больше нравилось. За свою жизнь он сумел прослыть, можно сказать, непобедимым полководцем. Лишь в конце жизненного пути его постигла неудача в войне с Византией: возвращаясь назад в Киев, он попал в засаду печенегов. Надо ли говорить, насколько они ненавидели и боялись Святослава, что после убийства князя печенежский хан сделал себе чашу из его черепа, считая, что так ему может перейти его удача.
Борьба за власть и победа князя Владимира
Смерть Святослава стала началом борьбы за власть между тремя его сыновьями — Ярополком, Олегом и Владимиром, каждый из которых, имея свой законный удел, стремился коварством и силой захватить территории братьев. После нескольких лет взаимной вражды и интриг победил Владимир, ставший единоличным и полноправным правителем.
Он, как и его отец, проявил незаурядные полководческие способности, смирив бунты подвластных ему народов и покорив новые. Однако главной заслугой, поистине обессмертившей его имя, стало Крещение Руси, свершившееся в 988 году и поставившее молодое государство в один ряд с европейскими странами, задолго до этого воспринявшими свет Христовой веры.
Конец жизни святого князя
Но в конце жизни крестителю Руси суждено было пережить немало горьких минут. Страсть властолюбия изъела душу его сына Ярослава, правившего в Новгороде, и тот поднял бунт против родного отца. Чтобы его усмирить, Владимир был вынужден послать в мятежный город дружину под командованием другого своего сына Бориса. Это нанесло князю тяжёлую психологическую травму, от которой он не смог оправиться и 15 июля 1015 года скончался.
За свои заслуги перед государством и Русской Православной Церковью князь Владимир вошёл в историю нашей родины с добавлением к его имени эпитета Великий или Святой. Особым доказательством всенародной любви к этому выдающемуся человеку является тот след, который он оставил в народном эпосе, упоминавшем его в былинах об Илье Муромце, Добрыне Новгородском и многих других русских богатырях.
Борис и Глеб. Первые святые Руси
ЛЮБИМЫЕ СЫНОВЬЯ КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА
У великого князя Владимира Святославовича, крестителя Руси, было не меньше двенадцати сыновей. Они выросли людьми очень разными: все приняли крещение, но не все в равной степени прониклись истинами веры. А любимцами Владимира были Борис (княжил в Ростове) и Глеб («сидел» в Муроме) — отпрыски от болгарской, последней взятой им в язычестве жены.
Оба сына «болгарыни» выделялись отсутствием обычной для киевского дружинного двора воинской гордыни и крайней набожностью. «Сей благоверный Борис, — писал автор его жития, — благого корня сын, послушен отцу был, покоряясь во всем отцу. Телом был красив, высок, лицом кругл, широкоплеч, в чреслах тонок, с очами добрыми, весел лицом. И хотя малого возраста и с младым еще усом, но светился по-цесарски, крепкий телом, всячески украшен, как цветок, цветущий в юности своей, в войнах храбр, в советах мудр и разумен во всем, и благодать Божья цвела на нем».
Владимир видел в нем достойного наследника. И это вызывало естественную ревность старших братьев — Ярослава и особенно Святополка. К назревавшей междоусобице привело и более глубинное обстоятельство. Посаженные в окраинные города, окруженные местной дружиной, сыновья Владимира проникались заботами новых своих земель. И недовольством тамошней знати: ведь у нее при Владимире забирали не только дань, но и лучших воинов; особенно недоволен был набиравший силу Новгород.
При этом и Святополк, женатый на дочери польского князя Болеслава, и Ярослав, которому служили скандинавские наемники, находились в тесном контакте с внешними силами.
Первым на тропу войны вступил ненавидевший Владимира и братьев Святополк — рука об руку со своим тестем Болеславом.
ПРЕДАТЕЛЬСТВО СВЯТОПОЛКА
Заговор провалился, Святополк очутился в киевском заточении. В ответ Болеслав в 1013 году начал войну с Русью. А спустя год уже Ярослав неожиданно отказался платить отцу дань. Для защиты Новгорода он призвал новые отряды шведских и норвежских викингов. Впрочем, до прямого столкновения не дошло. «Бог не дал дьяволу радости», — повествует летописец.
Но 15 июля 1015 года умер Владимир. И тлевший огонек смуты вспыхнул костром.
Ни Бориса, ни Глеба не было в Киеве — первого отец послал с киевской ратью к степным рубежам, опасаясь вторжения кочевников-печенегов; второй находился в Муроме. В отсутствие сыновей «болгарыни» киевская знать освободила и возвела на трон решительного и коварного Святополка.
Вестник с сообщением о смерти отца встретил Бориса, когда тот во главе восьмитысячного войска возвращался в Киев. Отойдя от города, опечаленный сын встал лагерем у реки Альты. На совет собралась дружина. Приближенные покойного князя были единодушны: «Вот, есть у тебя дружина отца и все воины под рукой. Пойди и сядь в Киеве на столе отцовском».
Но ответ Бориса, не желавшего разжигать еще одну междоусобную войну, был суров: «Не будет того, чтобы поднял я руку на брата своего, к тому же и старшего. Если отец мой умер, то он мне будет вместо отца».
Борис вовсе не был наивен. Он прекрасно понимал, что Святополк не испытывает к нему ни малейших братских чувств. И знал, чем грозит ему компромисс: «Сердце мое горит, душа мою мысль смущает, и ведаю, к кому обратиться и к кому сию горькую печаль простереть? К брату ли, который стал мне вместо отца? Но тот, мню, к суете мирской прислушивается и об убиении моем помышляет…» Однако нежелание участвовать в братоубийственной распре оказалось важнее забот и собственной судьбы.
И это было совершенно непонятно для закаленных в боях воинов Владимира, участников многих междоусобиц. Более того, отказ Бориса воевать за престол со Святополком их возмутил и оскорбил.
Дружина немедленно покинула лагерь на Альте. Следом ушло и киевское ополчение, без зазрения совести переметнувшееся к Святополку. С Борисом осталась лишь его младшая дружина — ростовские «отроки».
«ОБ УБИЕНИИ МОЕМ ПОМЫШЛЯЕТ…»
Киевляне оставили Бориса в субботу, 23 июля. В тот же день от Святополка из столицы прибыл гонец — с благостным посланием: «Брате, — передал он Борису слова великого князя, — хочу с тобой любовь иметь и к отеческим даяниям придадим тебе». Но Борис уже знал, чего ждать. Весь день и следующую ночь ростовский князь провел в своем шатре, в слезах, молитвах и тягостных раздумьях.
Смерть была уже на пороге.
Ночью Святополк направился к своим сторонникам в Вышгород, укрепленную княжескую резиденцию неподалеку от Киева. Именно Вышгороду самозванец был обязан своим восхождением на престол. Здесь он и призвал к себе четырех бояр — Путшу, Тальца, Еловича и Ляшко: «Поведайте мне по истине, принимаете ли вы меня всем сердцем?» — «Все мы можем головы положить за тебя», — ответствовал старший Путша. — «Раз принимаете меня всем сердцем и головы обещаете положить за меня, — сказал на это Святополк, — то, братия моя, тайно отправившись и улучив время, убейте брата моего Бориса там, где найдете его».
Заговорщики явились к опустевшему стану на Альте в предрассветный час 24 июля. Но Борис встал еще раньше: приказав своему духовнику начинать заутреню, сам громко запел молитвы. Третьим в шатре был телохранитель князя — венгр Георгий, которому Борис за верную службу пожаловал некогда дорогое шейное украшение — золотую гривну.
На голос князя, поющего псалмы, и поспешили убийцы. Борис, услышав «злой шепот» за пологом своего шатра, снова лег на ложе — готовый встретить смерть. Спустя миг шатер окружили воины с обнаженными мечами и копьями. Четверо вожаков вонзили в князя копья сквозь полог. В последний момент Георгий прикрыл Бориса своим телом — и пал бездыханным.
Но князь был еще жив.
«В оторопи» Борис выбежал из шатра. Сами оторопев, вышгородцы крикнули своим: «Что стоите и смотрите? Вперед, совершим приказанное нам!» Борис упал под ударом меча. Последними его словами были слова молитвы.
А в лагере началась бойня, в которой погибли почти все ростовские отроки. Убийцы оказались еще и мародерами, попытавшись снять с шеи Георгия дорогую гривну. Когда это не получилось, обезглавили мертвого венгра. Из-за этого позже никто не смог опознать его тело.
Завернув тело Бориса в его собственный шатер, Путша со своими присными повезли убитого в Вышгород. При подъезде, «на бору», Борис пошевелил головой. Убийцы убедились: князь еще дышит. Не решаясь сами докончить начатое, послали к Святополку. Тот немедля отправил навстречу дрогам двух наемников-варягов, один из которых и ударил Бориса мечом в сердце.
Князя тайком закопали в Вышгороде при выстроенной его отцом церкви святого Василия.
Следующей мученической жертвой стал Глеб.
УДАР В СПИНУ
План Святополка был прост: истребить всех сыновей Владимира и объединить Русь под своей властью. В Муром прибыл посланец из Киева, сообщивший Глебу: «Пойди спешно — отец тебя зовет, и весьма нездоров он». В то времялюбимцу Владимира было чуть более 25 лет. Описывают его как человека чистого и набожного, подчас по-детски наивного, располагавшего к себе всех.
Глеб отправился из Мурома на корабле, а затем волоком от Волги к Днепру. 5 сентября 1015 года близ Смоленска его нагнали гонцы брата Ярослава, новгородского князя. До того дошли вести о событиях в Киеве, он понял, что всем Владимировичам грозит одна опасность. Посланники передали Глебу: «Не ходи, отец твой умер, а брат убит Святополком».
Глеб «возопил со слезами», оплакивая отца и брата: «Увы мне, Господи! Лучше бы мне умереть с братом, нежели жить на свете этом!» А судьба уже приближалась к нему: на реке показались несколько ладей с посланниками Святополка. Возглавлял убийц некто Горясер. Они окружили ладью Глеба и обнажили оружие. Муромский князь, не желая напрасного кровопролития, велел своим малочисленным дружинникам-«отрокам» высадиться на берег. В ладье с Глебом остался только его повар Торчин, кочевник-торк.
Несколько воинов перепрыгнули в ладью князя. Предания донесли до нас его последнюю молитву — за умерших отца и брата, за Ярослава, за самого убийцу Святополка. И слова, с которыми он обратился к подручным Горясера: «Раз уж сотворили, приступив, так сотворите то, на что посланы». Горясер велел зарезать Глеба, но сообщникам не пришлось этого делать. Охваченный ужасом Торчин предал своего господина: выхватил свой нож и перерезал Глебу горло.
Тело князя бросили в пустынном месте на берегу, между двумя «колодами», где оно долгое время лежало в безвестности.
МЕСТЬ ЯРОСЛАВА
А Святополк продолжал выполнять свой план. Прозванный за братоубийство Окаянным, он намеревался истребить всех оставшихся Владимировичей. Следующей его жертвой стал древлянский князь Святослав, пытавшийся, в отличие от Бориса и Глеба, спастись бегством в Венгрию. Киевские убийцы настигли его в Карпатских горах.
Но Ярослава, собравшего в Новгороде все свои русские и варяжские силы, Святополку победить не удалось. В кровавой войне Киев не раз переходил из рук в руки. Не только желание захватить власть двигало Ярославом — он хотел отомстить за братьев.
И вот в 1019 году последовала решающая битва на реке Альте, на месте гибели Бориса. Перед боем Ярослав воздел к небу руки и произнес: «Кровь брата моего вопиет к тебе, Владыко! Отомсти за кровь праведника сего, как отомстил за кровь Авеля, наложив на братоубийцу Каина стенание и трепет. Так наложи и на этого». В последний раз наголову разгромил Ярослав пришедшего с печенегами Святополка, после чего тот безвестно сгинул…
PS
Вскоре после победы по велению Ярослава Борис и Глеб были перезахоронены в Вышгороде. Установилось почитание их как святых. Это были первые собственно русские святые, признанные всей Русской Церковью и греческим духовенством.
Борис и Глеб не могли остановить своей гибелью усобицу. И она не завершилась победой над Окаянным. Но братья отдали жизнь за то, чтобы самим не нарушить утверждающийся на Русской земле новый нравственный идеал, не отступить от Православия. Потому и приравняла их Церковь к святым мученикам за веру.
Их гибель и посмертное торжество стали еще одной моральной победой христианства над древним правом крови и мести.
Древняя Русь: первые князья
Так происходило становление России, поднявшейся из мрака язычества и ставшей со временем мощной державой, одной из законодательниц европейской политики. Но с тех пор, как Русь в правление первых князей выделилась из числа прочих народов, утвердив над ними своё превосходство, ей предстоял долгий и трудный путь, включивший в себя и процесс эволюции государственной власти. Он продолжался в течение всего периода российского самодержавия.
Весьма условным можно считать понятие «первый русский князь на Руси». Весь род князей Рюриковичей, взявший свое начало от легендарного варяга, пришедшего на берега Волхова в 862 году, и закончившийся со смертью царя Фёдора Иоанновича, несёт в себе скандинавскую кровь, и назвать его членов чисто русскими едва ли справедливо. Многочисленные удельные князья, не состоявшие в прямом родстве с этой династией, также в большинстве своём имеют либо татарские, либо западноевропейские корни.
А вот кто первый князь всея Руси, можно сказать с определённой точностью. Из летописей известно, что впервые титула, в котором подчёркивалось, что его обладатель — не просто Великий князь, а именно правитель «всея Руси», удостоился Михаил Ярославович Тверской, правивший на рубеже XIII и XIV веков. Также достоверно известен и первый московский князь всея Руси. Им был Иван Калита. Этот же титул носили и его последователи, вплоть до первого русского царя Ивана Грозного. Основной линией их внешней политики было расширение границ Российского государства и присоединение к нему новых земель. Внутренняя же политика сводилась к всемерному упрочению централизованной княжеской власти.
Период монгольского завоевания
Со второй четверти XIII века начинается монгольское нашествие на территорию Руси. Это стало одним из самых темных моментов истории страны, правление русских князей пошатнулось: с востока шли орды монголов, с запада начали свои завоевания Польша, Литовское княжество и рыцарские ордена крестоносцев.
Раздробленная на мелкие княжества, Русь не смогла дать отпор всем этим врагам, и более чем на сто лет попала в вассальную зависимость от Золотой Орды. Главным в этот период по-прежнему оставалось Владимирское княжество, хотя само оно было раздроблено на четырнадцать самостоятельных областей, среди которых наибольшую важность имели Тверское и Московское.
Во время монгольского завоевания трон переходил через десятки людей. Описывать каждого смысла нет, но ознакомиться с ними можно ниже в таблице с князьями Древней Руси по годам их правления.
