Что такое Бог? Понимание Бога в православии. Есть ли Бог? Доказательства существования Бога. Вера в Бога

Ответ на вопрос о том, что такое Бог, зависит прежде всего от того, приверженцам каких религиозно-философских мировоззрений он будет задан. Для адептов (последователей) монотеистических религий, наиболее распространёнными из которых являются христианство, ислам и иудаизм, это прежде всего Творец мира и персонификация Абсолюта во всех его проявлениях. Для них единый Бог ─ первооснова и начало всего сущего на свете. Являясь вечным и неизменным, Он в то же время безначален, бесконечен и постижим для человеческого разума лишь в тех пределах, которые Сам же и устанавливает.

Что такое Бог в понимании язычников?

Представление каждого отдельно взятого человека о Боге зависит не только от особенностей культуры и религии его народа, но в значительной степени и от личных качеств, среди которых ключевыми являются духовная зрелость и уровень образования. Недостаточно лишь дать себе ответ на ключевой вопрос «есть ли Бог», важно ещё иметь хоть сколько-нибудь ясное представление о том, какой смысл вкладывается в это понятие. В противном случае невозможно разобраться в способах и формах Его воздействия на мир.

Приверженцы политеизма (многобожия), или, как их принято называть в христианском богословии, язычники, верят сразу в нескольких богов, каждый из которых, как правило, способен оказывать влияние лишь на одну какую-либо сторону человеческой жизни.

В дохристианский период на Руси почитались как высшие боги, к которым относятся Перун, Мокошь, Даждьбог, Сварог, Велес и ряд других, так и духи-покровители рода. Существовал также культ умерших предков ─ пращуров. Совершавшиеся в их честь различные обряды, имели своей целью обеспечить прежде всего земное благополучие, принести успех, богатство, многочадие, а также оградить от влияния злых духов, природных бедствий и нашествий врагов. Вера в бога, а точнее, в целый пантеон богов являлась для язычников важной составляющей их жизни. Такой подход к восприятию божества был характерен практически для всех народов мира на ранней стадии их развития.

Два пути познания Бога: отрицание и абсолютизация

Религия не ставит перед собой главной целью познать Бога. Христианство даже не знает точно, познаваем ли Он. Религия — это комплекс методов для сближения человека с Богом путём любви, служения и дружбы.

Но кроме этого есть два подхода к Его пониманию:

Апофатический — мы всё отрицаем: Бог — не стол, Бог — не день, Бог — не человек. Бог непознаваем, Он где-то за пределами. Отбросив всё, мы получим какое-никакое представление об этом.

Катафатический — Бог проявляется в разных вещах. Добро, любовь, красота — всё это божественное. Через эти качества можно приблизиться к Богу. Об этом принципе пишет апостол Павел:

«Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны».

(Рим. 1:20)

Понимание Бога в православии

В рамках православия ─ религиозной конфессии, охватывающей большинство жителей России ─ Бог воспринимается как бестелесный и невидимый Дух. На страницах Ветхого Завета есть свидетельство о том, что человеку не дано видеть Бога и остаться при этом живым. Подобно тому, как лучи солнца, согревающие всё земное, способны ослепить того, кто дерзнёт поднять свой взор к сияющему диску, так и великая святость Божества недоступна для человеческого созерцания.

Бог всемогущ и всеведущ. Он знает обо всём на свете, и от него не может сокрыться даже самая потаённая мысль. В то же время могущество Господне столь беспредельно, что позволяет Ему вершить всё, на что есть Его святая воля. Бог в православном понимании является творцом и выразителем всего доброго, что только существует в мире, и поэтому, говоря о нём, принято употреблять выражение «всеблагой».

Что Иисус подразумевал под Сыном человеческим?

В Новом Завете Иисус более восьмидесяти раз называет себя «Сыном Человеческим». Итак, что подразумевал Иисус под Сыном Человеческим и что это означало для иудеев, слушавших его? Пакер пишет, что имя “Сын человеческий” относится к роли Иисуса Христа как Царя-Спасителя, исполнившего мессианское пророчество 53 в книге пророка Исайи.[7] Это наиболее полный пророческий отрывок о пришествии Мессии, который ясно описывает его как страдающего Спасителя. Исайя также называет Мессию “Могущественным Богом”, “Вечным Отцом”, Князем мира”, Исайя 9:6), указывая на то, что Мессия будет как человек, так и Бог. Из контекста, похоже, ясно, что Иисус называл себя так в исполнение пророчества Даниила о “сыне человеческом”. Даниил пророчествует, что “сын человеческий” получит власть над человечеством, и ему будут поклоняться:

«Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий. Дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему. И ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили ему.» (Книга пророка Даниила 7:13, 14)

Иисус сказал, что когда он вернется на землю, он выполнит пророчество Даниила о Сыне человеческом.

И тогда все увидят Сына человеческого в облаках во власти и великой славе” (Луки 21:27).

Так кто же этот “сын человеческий” и почему ему поклоняются, когда поклоняться должны только Богу одному? Оба заявления, что он — «Я ЕСТЬ» и что он — Сын человеческий, указывают на его божественность.

Бог единый в трёх Лицах

Основным догматом православия является учение о Святой Троице. Оно заключает в себе утверждение о том, что единый Бог имеет в Себе три ипостаси (лица), носящих следующие названия: Бог Отец, Бог Сын и Бог Святой Дух. Они соединены между Собой не слитно, но в то же время и не раздельно. Понять это сложное на первый взгляд сочетание можно на примере того же солнца.

Его диск, сияющий в небе, а также свет, излучаемый им, и тепло, согревающее землю, ─ по сути три самостоятельные реальности, но в то же время все они являются неслитными и нераздельными составляющими единого небесного светила. Подобно солнцу, дарующему тепло, Бог Отец рождает Бога Сына. Как от солнца исходит свет, так от Бога Отца исходит Бог Святой Дух. Таким образом, молитва Богу всегда бывает обращена ко всем Его трём ипостасям одновременно.

Бог — это могущественное существо, а представления о Нём у всех культур отличаются

Бог есть во всех культурах. Кажется, что это универсальный образ. Когда мы говорим про Бога, то подразумеваем некое очень могущественное существо. Оно повелевает нашим миром, а все праведные создания Ему подчиняются.

Но это очень поверхностное представление о Боге. В действительности понимание Бога часто зависит от того, что именно мы считаем самым главным в культуре. Здесь уместны примеры:

Бог у древних египтян — это самое чистое существо. Материальный мир не безупречен. И каждому человеку предстоит пройти стадии очищения, чтобы стать богоподобным.

Бог в древней Месопотамии — это самое главное существо. Тут во главе всего именно иерархический подход. Важны не свойства Бога, а его руководящее положение над миром.

Икона XIX век с изображением трёх элементов Троицы: Бог-Отец, Бог-Сын, Святой Дух. Называется этот сюжет Саваоф. Фото: images.ua.prom.st

Бог в древнем Китае — это самый старый предок. Что есть Бог, как не отец всего нашего мира? Это родитель каждого живого существа. Культ предков и история рода очень важны для китайцев. Ну а самый старый предок — это Бог.

Бог в индуизме — самое совершенное существо. Бог превосходит весь мир по качествам. Любые наши достоинства — лишь отражение Его естественных качеств: гармония, любовь, красота, сила. Человеку или духу ни в чём не превзойти Бога.

В христианстве все эти качества можно приложить к Богу. Он — Отец мира, самое главное и могущественное существо. Вопрос лишь в том, на чём делать акцент. Разные авторы делают это по-своему. Можно сказать, что люди находят в Боге то, в чём больше всего нуждаются.

Крестная жертва Иисуса Христа

Ещё одним важнейшим догматом православия является учение о жертве, принесённой на кресте Сыном Божьим, посланным Отцом Небесным для искупления первородного греха, совершённого когда-то Адамом и Евой. Воплотившись в человека и соединив в Себе все его свойства, кроме греха, Иисус Христос Своей смертью и последующим воскресением открыл врата Царства Небесного всем адептам (последователям) созданной Им на земле Церкви.

Согласно евангельскому учению, истинная вера в Бога невозможна без завещанной Спасителем любви к ближнему и без жертвенности. Православие ─ это религия любви. Слова Иисуса Христа, обращённые к Его ученикам: «Любите друг друга, как Я возлюбил вас» (Ин. 13:34), стали главной заповедью, выражающей в себе величайший гуманизм, заключённый в учении, дарованном людям Сыном Божьим.

Использовал ли Иисус Имя Бога для себя?

Когда Иисус Христос начал проповедовать свое учение, своими чудесами и радикальностью учения он сразу же привлек к себе огромные толпы людей, создав большой ажиотаж. С ростом его популярности у народа иудейские лидеры (фарисеи, саддукеи и книжники) стали воспринимать Христа как опасность. Они тотчас же начали искать пути, как заманить его в ловушку. Во время одного из споров в храме Иисус неожиданно заявил фарисеям, что он — “свет мира”. Почти немыслимо представить такую сцену, чтобы странствующий плотник, родом из нижней Галилеи, заявил этим ученым мужам с «докторской степенью» в религии, что он есть “свет мира”. Поскольку они считали, что Яхве есть свет мира, они в негодовании ответили ему:

“Ты сам о себе свидетельствуешь. Свидетельство твое не истинно.” (Иоанна 8:13).

Тогда Иисус сказал им, что 2000 лет тому назад, Авраам пророчествовал о нем. Последовал невероятный ответ:

“Тебе нет даже пятидесяти лет. Как можешь ты утверждать, что видел Авраама?” (Иоанна 8:57)

Тогда Иисус шокировал их еще больше словами, которых не осмелится произнести ни один смертный:

“Истина в том, что до Авраама, Я ЕСТЬ”. (Иоанна 8:58)

Как гром среди ясного дня этот вольнодумец-плотник, не имеющий ученых степеней в религии, заявил о своем вечном существовании. Более того, он назвал себя “Я ЕСТЬ” (ego eimi)5 — священным Именем Самого Бога! Эти эксперты религии посвятили всю свою жизнь Писаниям Старого Завета, в котором говорилось, что только Яхве есть Бог. Они знали Писание со слов пророка Исайи:

“Только я есть Бог. Другого Бога нет; не было и не будет. Я есть Господь, и нет другого Спасителя”. (Исаии, 43:10, 11)

Легко понять ярость тех, кто понял, что Иисус говорит о себе как о Боге. Поскольку за богохульство полагалась смерть через забивание камнями, разгневанные иудейские лидеры взяли камни с намерением убить Иисуса. На что Иисус мог бы им возразить: “Подождите! Вы меня не так поняли—я не Яхве”. Но, даже рискуя быть убитым, Иисус не изменил сказанного. Льюис объясняет их гнев: «Он говорит…”я порожден Одним Богом. До того как был Авраам, Я есть”, и помните, что означали слова “Я есть” на иврите. Они были именем Бога, которое нельзя было произносить человеку, их произношение означало смерть”.[6] Некоторые, возможно, поспорят, что это был единичный случай и что Иисус никогда не собирался брать святое имя Бога себе. Но Иисус, говоря о себе, произнес “Я ЕСТЬ” несколько раз. Представьте их реакцию, когда они услышали остальные радикальные заявления Иисуса Христа:

• “Я есть свет мира” (Иоанна 8:12)
• “Я есть путь, истина и жизнь” (Иоанна 14:6)
• “Я есть единственный путь к Отцу” (Иоанна 14:6)
• “Я есть воскресение и жизнь” (Иоанна 11:25)
• “Я есть Добрый Пастырь” (Иоанна 10:11)
• “Я есть дверь” (Иоанна 10:9)
• “Я есть живой хлеб” (Иоанна 6:51)
• “Я есть истинная виноградная лоза” (Иоанна 15:1)
• “Я есть Альфа и Омега” Откровение 1:7,8)

Как замечает Льюис, если бы эти заявления не исходили от Самого Бога, Иисуса посчитали бы сумасшедшим. Но слушавшие Иисуса поверили ему именно благодаря творимым им сострадательным чудесам. Более того, они были удивлены его мудростью и авторитетностью учения. Иисус называл себя «Сыном человеческим» и «Сыном Божьим» несколько раз. Давайте посмотрим значение этих имен в контексте того, как их понимали иудеи, слушавшие его.

Поиски истины

Создав человека по образу и подобию Своему, Господь наделил его разумом, одним из свойств которого является способность к критическому осмыслению всего происходящего в мире. Именно поэтому у многих путь к религиозной жизни начинается с вопроса: «Есть ли Бог?», и последующий путь к спасению души во многом зависит от того, насколько убедительный ответ на него будет получен.

Христианство, как и любая другая религия, основана прежде всего на слепой вере в те догматы, которые оно проповедует. Однако на протяжении двух тысячелетий, минувших с событий, описанных в Евангелии, пытливые умы не прекращают поиски доказательств существования Бога. Этому волнующему людей вопросу посвятили свои труды многие церковные деятели, жившие в разные эпохи и принадлежавшие к разным христианским конфессиям, такие как Мальбранш и Анзельм Кентерберийский, а также выдающиеся философы Аристотель, Платон, Лейбниц и Декарт.

Сестра Бога Амара (Тьма) — это выдуманный персонаж из сериала «Сверхъестественное»

Увы, очень много заблуждений порождает массовая культура. Вот и ещё одно: человек, ища информацию о Боге в интернете, может наткнуться на подсказку в поисковике «тьма сестра Бога» и т.п. Откуда это? Искать тут религиозные корни нет смысла.

Просто создатели сериал «Сверхъестественное» выдумали этого персонажа. В этом сериале вообще очень много вольностей с разными городскими легендами, мифами и религиями. Относится к этому серьёзно не стоит.

Оставляя комментарий, Вы принимаете пользовательское соглашение

Утверждения Фомы Аквинского

В XIII веке ответить на вопрос «что такое Бог» и доказать неоспоримость Его бытия пытался выдающийся итальянский богослов Фома Аквинский (1225-1274). В своих рассуждениях он опирался на закон причинно-следственной связи, рассматривая Бога как причину всего сущего на земле. Выведенные им доказательства существования Бога он сформулировал в пяти пунктах, включённых им в капитальный труд под названием «Сумма теологии». Вкратце они содержат в себе следующие утверждения:

1. Поскольку всё в этом мире находится в движении, то должно быть нечто, давшее этому процессу первоначальный толчок. Им может быть только Бог.
2. Поскольку ничто в мире не может произвести само себя, а всегда является производным от чего-то, то приходится признать существование некоего первоисточника, ставшего начальным звеном последующей цепи появления всё новых и новых реалий. Этот первоисточник всего в мире и есть Бог.
3. Каждая вещь может иметь как реальное бытие, так и остаться в нереализованной потенции. Иначе говоря, может появиться на свет, а может нет. Единственной силой, переводящей её из потенции в реальность, следует признать Бога.
4. Поскольку оценить степень совершенства той или иной вещи можно лишь в сравнении с чем-то превосходящим её, то логично предположить существование некоего абсолюта, стоящего выше всего сущего в мире. Таким верхом совершенства может быть только Бог.
5. И наконец, на существование Бога указывает целесообразность всего происходящего в мире. Раз человечество движется по пути прогресса, значит, должна быть некая сила, не только определяющая верное направление движения, но и создающая необходимые предпосылки для осуществления этого процесса.

Был ли Иисус Альфой и Омегой?

Когда апостол Иоанн находился в изгнании на острове Патмос, Иисус открыл ему в видении, что произойдет в последние дни. В видении Иоанн описывает следующую невероятную сцену: «Смотрите! Он спускается с небес. И его увидят все — даже те, кто пронзили его…»Я есть Альфа и Омега — начало и конец», говорит Господь Бог. «Я есть тот, кто есть сейчас, кто был всегда и кто еще придет, Всемогущий.» Так кто же он, кого зовут «Альфа и Омега», «Господь Бог», «Всемогущий»? Нам сказали, что он «пронзен». Ведь Иисус был пронзен на кресте. Затем Иоанн видит Иисуса на престоле, судящим всех людей. «И увидел я великий белый престол, и Сидящего на нем. . . . И сказал мне. . . Я есть Альфа и Омега, начало и конец.» (Откровение 20:11; 21:6) Это Господь Иисус Христос правит с великого белого престола. Иисус уже сказал своим ученикам, что будет последним судьей людей. И затем Иисус снимает все сомнения относительно того, Бог ли он. «Побеждающие наследует все, и буду им Богом, и они будут Мне детьми.» (Откровение 21:7) Итак, утверждал ли Иисус Христос, что он — Бог? Он утверждал это, называя себя «Я ЕСТЬ». Он утверждал это, называя себя Сыном человеческим. Он утверждал это, называя себя Сыном Божьим. Он утверждал это, прощая грехи. Он утверждал это, принимая поклонение. И он утверждал это здесь в Откровении сказав, что «Я буду их Богом». Льюиз заключает, что Иисус Христос действительно и Бог, и человек.

«Что стоит вне пространства и времени; что не было сотворено; вечно; вошло в мир; спустилось в собственную вселенную, и вознеслось опять». [13]

Почему Бог пришел на землю?

Спрашивается: “Почему?” «Почему Бог должен спускаться в собственное творение, чтобы стать одним из нас?» В стихе 3:16 от Иоанна мы получаем ответ:

Потому, что именно так Бог любит мир: Он отдал своего единственного Сына, чтобы те, кто верует в него, не погибли, а обрели жизнь вечную.

Другими словами, именно благодаря великой любви Бога к нам Иисус Христос пришел на землю, стал человеком и умер за нас на кресте. Благодаря его смерти наши грехи прощены, а его воскрешение заверяет нас в вечной жизни с ним. Потрясающая правда в том, что наш любящий Творец желает иметь с нами личную связь, которая будет вечной. Льюис обнаружил, что личная связь с Иисусом Христом наполнила его жизнь смыслом, целью и радостью, которые превзошли все его мечты. Но этот выбор каждый из нас должен сделать для себя. Льюис никогда не пожалел о своем выборе. А вы? Вы сделали свой выбор? Одни считают, что быть христианином — значит следовать некоторому списку правил. Другие думают, что нужно ходить в церковь, чтобы быть христианином. Но что же в действительности Иисус сказал о Боге, о себе и о нас? Нажмите здесь, чтобы узнать, какое послание Иисус Христос оставил лично вам, в статье “Почему Иисус?”

«Верили ли апостолы, что Иисус Христос — Бог?»

Если Иисус был Богом, то, наверное, следует ожидать, что его ближайшие последователи провозгласили его божеством в своих письменных свидетельствах. «Действительно ли апостолы верили, что Иисус Христос — Бог?» Нажмите здесь, чтобы узнать.

Источник:

Ссылки:

1. Ravi Zacharias, Jesus among Other Gods (Nashville: Word, 2000), 39.
2. J. I. Packer, Knowing God (Downers Grove, IL: Intervarsity, 1993), 189.
3. The Hebrew scriptures sometimes join Yahweh (Jehovah) with an additional word to emphasize God’s dealing with man. “Yahweh Elohim” and “adonai Yahweh” are translated “Lord God,” and “Yahweh sabaoth” is translated “Lord of hosts.” (C.I scofield, The scofield Reference bible (New York: Oxford University Press, 1996), 6, 983.
4. Ray C. stedman, adventuring Through the bible (Grand Rapids, MI: Discovery House, 1997), 479.
5. Ego eimi is the Greek equivalent of the Hebrew name Isaiah used to describe God in Isaiah 43:10, 11. Dr. James White notes, “The closest and most logical connection between John’s usage of ego eimi and the Old Testament is to be found in the septuagint rendering of a particular Hebrew phrase, ani hu in the writings (primarily) of Isaiah. The septuagint translates the Hebrew phrase ani hu as ego eimi in Isaiah 41:4, 43:10 and 46:4.” )
6. C. s. Lewis, God in the Dock (Grand Rapids, MI: Eerdmans, 2,000), 157.
7. Packer, 198.
8. Why I am a Christian, Norman L. Geisler, Paul K. Hoffman, eds, “Why I believe Jesus is the son of God” (Grand Rapids, MI: baker books, 2001), 223.
9. Packer, 57.
10. C.s. Lewis, Mere Christianity (san Francisco: HarperCollins, 1972), 51.
11. John Piper, The Pleasures of God (sisters, OR: Multnomah, 2000), 35.
12. Christians believe that there is one God who exists in three distinct, equal Persons: the Father, the son, and the Holy spirit (trinity). No earthly analogy can adequately explain how one God can exist as three Persons. However, two scientific examples illustrate how one entity can exist in multiple forms. 1. Light exists as a duality, appearing in nature as both a wave and a particle. 2. The H20 molecule is one essence, yet exists as steam, water, and ice. The God of the bible, however, is beyond our full comprehension, being infinite, eternal, immutable, omniscient, omnipresent, and omnipotent.
13. Lewis, God in the Dock, 80.

Доказательство, которого не было

Однако наряду с религиозными философами, пытавшимися найти аргументы для обоснования идеи бытия Божия, всегда были те, кто указывал на невозможность научно обоснованного ответа на вопрос о том, что такое Бог. Видное место среди них занимает немецкий философ Иммануил Кант (1724-1804).

Вопреки утверждению Воланда ─ героя бессмертного булгаковского романа «Мастер и Маргарита», Кант не опровергал якобы построенные им пять доказательств бытия Божия и не изобретал шестого, на этот раз абсолютно неопровержимого. Напротив, он всю жизнь не уставал повторять, что в плане доказательства бытия Божия никакое теоретическое построение не может иметь под собой сколько-нибудь серьёзного научного обоснования. В то же время веру в Бога он считал полезной и даже необходимой в нравственном отношении, поскольку признавал глубину и значимость христианских заповедей.

В результате такого подхода к основам вероучения немецкий философ подвергался жестким нападкам со стороны представителей церкви. Известно даже, что некоторые из них с целью выражения своего презрения к учёному называли его именем своих домашних собак.

Любопытная деталь: легенда о том, что Кант, вопреки своим воззрениям, создал так называемое нравственное доказательство бытия Божия ─ именно то, о котором говорил Воланд на скамейке у Патриарших прудов, ─ была рождена самими клерикалами, желавшими подобным образом уже после смерти отомстить своему лютому врагу.

Расшифровка Бог у христиан и мусульман

Что случилось, когда Бог стал человеком, и как богословы доказывали его бытие

Автор Артемий Магун

Христианство объединяет иудаизм и древнегреческую философию. Оно возни­кает в среде евреев и вбирает в себя черты рациональной античной философии. Идеи берутся не напрямую от Платона, а, конечно, через стоиков — более совре­­менной тогда школы, но все равно все идет от Платона: идея единого Бога, идея духа (у стоиков первопринцип уже выглядит скорее как дух). Но в то же время это мистическая религия: там есть представление о чудесах, о непосредственном общении с Богом в определенных ритуалах, то есть это настоящая религия, это не просто философствование. Более того, христианство вводит в достаточно строгий иудейский монотеизм элементы довольно сказоч­ной мифологии и, в частности, элементы героического мифа — того, что в Гре­ции называлось бы героическим мифом. Помимо Бога, есть еще какой-то герой — Сын Бога, который, правда, приносится этим Богом в жертву, но при­но­сится для общего блага. В прин­ципе, это не то чтобы беспрецедентная исто­рия, такие представления о героях бывали, в том или ином виде они были закреплены в ритуалах. Но, конечно, христианство рассказывает это все на вы­со­ком уровне абстракции и фило­софского содержания.

Поскольку Христос — Сын Бога — рассматривается как схождение Бога в мир, тем самым строгая абсолютность божества опосредуется, ослабляется тем, что божество это материализуется, превращается в человека. Эта доста­­точно парадоксальная логика через пару сотен лет приводит христианство к форму­лировке собственно ее централь­ной теоретической идеи, а именно идеи Троицы. То есть к пониманию того, что Бог одновре­менно и един, и множе­ствен, потому что в нем есть как минимум сам Бог, Бог Сын, то есть Христос, и опосре­дующий их еще Дух. То есть хотя это называется монотеизмом, но на самом деле монотеизмом строго не является: в основе мира лежит некоторое число, единство в неединстве, единство в трех лицах.

Дальше начались довольно тонкие нюансируемые бои, полемика: идентичен Христос Богу или он только подобен Богу. Еще через несколько сотен лет Православная церковь откололась от Католической по вопросу о том, как устроена Троица, потому что считала, что Святой Дух исходит только от Отца (это была очень сложная концепция, не все ее поняли). Половина христианства заключена в этой идее Троицы. Вторая половина — это идея страдания и при­не­сения в жертву Бога. Троица эта не бесконфликтна, и хри­стианство — это религия, которая подключает нас к Богу через сострада­ние ему, через состра­дание наше Богу, Бога нам и, соответственно, через любовь, которая связывает нас с ним, это любовь-жалость, любовь-милосердие. Христианство — очень сентиментальная религия. Троица и любовь — это основа. И любовь как раз сплачивает у христиан Троицу воедино. Так бы она распадалась, но за счет того, что Бог Отец любит Христа, Христос любит Отца, по-видимому, все они вместе любят Духа, ну или Дух и есть любовь скорее, то вот эти три лица держатся вместе. Как говорил позднее Фома Аквинский: «Бог един, но он не оди­нок». В каком-то смысле он создает сам себе компанию. Поэтому в идее Абсолюта уже заложена идея общения, общества, идея любви в широком смысле как солидарности и взаимной заботы. Поэтому неслучайно христиан­ство ложится в основу некоторой общественной мысли.

То есть христианство — это религия общения, и неслучайно оно довольно эффективно использовалось уже в Новое время для основания социаль­ной и политической теории.

Надо кратко упомянуть также ислам — еще одну важную монотеисти­ческую религию, тоже очень влиятельную, очень интеллектуализированную. Ислам тоже, хотя и позднее, возник как синтез иудаизма и греческой тради­ции, поскольку на территории, где ислам развивался — Ближний Восток, — на тот момент была греческая культура: люди говорили по-гречески, читали гре­ческих философов, молились древ­не­греческим божествам, уже многие были и христианами. И когда приходят арабы с исламом, то они всю эту культуру впитывают, ислам обрастает теологией, в общем-то очень похожей на христи­ан­скую и иудейскую. Но ислам сходен с иудаизмом в том, что в нем все-таки нет никакой Троицы, никакого Бога Сына, Бог в нем один — Аллах. И, как и иудейский Бог, он достаточно противопоставлен, контрастирует с земным миром, а Мухаммад является его пророком, а не Богом, как в христианстве, в этом разница. В Средние века арабская и европейская мысль развивались достаточно синхронно, европейская мысль ориентировалась на арабскую, арабская долгое время была впереди.

Во всех этих монотеистических рели­гиях мы имеем не просто божество как Аб­солют и даже не просто божество, которое как-то воплощается. Но мы име­ем субъекта — человека, который что-то должен для этого делать. То есть Бог, как ни странно, требует от нас постоянного усилия. Это, кстати, было и до моно­теизма, в этом идея ритуала. Здесь есть что-то инте­рес­ное, потому что если Бог абсолютен, добр и сверхсилен, то зачем ему наша субъективная вера. Но всегда было понимание, что Бог, может быть, и реален, но он реален каким-то другим способом, не как окружающие нас вещи. То есть его реаль­ность требует от нас постоянного усилия, и это усилие называется вера, по край­ней мере в христиан­стве. За счет веры, верности, преданности Богу, за счет нашей молитвы Богу Бог существует каким-то образом больше, чем он существовал. Это интересный парадокс, который, конечно, атеисты используют для того, чтобы критиковать эту конструкцию. Но тем не менее в ней есть какая-то логика, потому что зависит от того, какого типа сущее — Бог, является ли он вообще сущим. Он каким-то образом присутствует так, что в его присутствии нам надо участвовать.

Теперь скажу несколько слов о схола­стике — средневековой христианской мысли, которая развивалась в основном под влиянием Аристотеля. Теология занимала большую часть внимания этих авторов, поэтому про Бога там очень много сказано, мы всего сейчас не раскроем, но что интересно, что надо знать — это то, что в этой традиции разрабатываются очень подробно доказа­тельства бытия Бога. Их выде­ляют очень много типов, но самое известное — это так называемое онтологическое доказательство, от слова «онтология», «наука о бытии».

Онтологическое доказательство (его придумал средневековый схоласт Ансельм Кентерберийский) состоит в том, что сама идея Бога, то, что мы о нем поду­мали, то, что мы назвали его по имени, уже содержит в себе идею бытия. Нель­зя себе представить, чтобы мы думали о Боге, а Бога бы при этом не было, то есть как подумали о Боге — сразу Бог есть. Почему? Потому что идея Бога — это идея совершенства, а к совершенству должно принадлежать бытие. Потому что бытие лучше небытия.

Подумайте о том, что лучше — существующее мороженое или мысли о моро­женом? Конечно, существующее лучше, в этом есть что-то доброе, хотя, в общем-то, — контрпример — бытие: не факт, что камеры пыток лучше, чем мысль о камерах пыток. Но это уже мой контраргумент, у Ансельма Кентер­берийского такого нет.

Значит, бытие лучше, чем небытие. Бытие есть момент добра, поэтому Бог с необходимостью должен быть. Вот такая интересная идеалистическая концепция Бога, идеалистическое доказательство Бога, очень популярное, потому что оно дает нам философский способ подключить наше мышление, философию к чему-то реальному. С другой стороны, конечно, с ним можно спорить и переворачивать, говоря о том, что Бог — это просто мысль, просто идея.

Ну и как я уже сказал, даже если это так и Бог действительно является идеей, то не является ли он навязчивой идеей, то есть неким невротическим симпто­мом. Зигмунд Фрейд именно так и считал, он говорил: ну что такое Бог? Бог — это когда-то убитый нами отец, но с тех пор он стал фактически нашей идефикс — навязчивой идеей. Что-то в этом есть, в каком-то смысле это шутка по поводу онтологического доказательства. Помимо онтологиче­ского доказа­тельства, есть другие, более старые. Я уже упомянул вам доказательство Ари­стотеля о том, что движение должно откуда-то происхо­дить. Энергия, которая наполняет мир, должна была откуда-то произойти. Если она вбрасы­вается еще и еще раз, то тоже откуда-то. Это нуждается в объяснении, и такое доказа­тельство бытия Бога называется космологи­ческим — от слова «космос», «мир».

Еще одно распространенное доказа­тельство — телеологическое. От слова telos, «цель». Многое, что мы наблю­даем, стремится к какой-то цели, особенно живая природа. Мы видим, что со временем организмы усложня­ются, стано­вятся более умными, красивыми, более или менее объективно можно говорить, что птица красивее, чем червяк. Это значит, что в природе заложены неко­торые идеалы, нечто, к чему все должно стремиться. И значит, есть Бог, значит, есть какое-то абсолютное совершенство. Вот такое доказательство.

Понятно, что сейчас мы бы сказали, что Дарвин дока­зал: все это развитие происходит случайно. Но не уверен, что это опровержение слишком сильное, поскольку Дарвин не ставит под вопрос, вообще говоря, прогресс при этом движении. Он описывает механизм: действительно, все постепенно улуч­шается, и у Дарвина за это улучшение отвечает достаточно неопределенное мистическое понятие адаптации, приспособления. Что это за приспособ­ление и что мы называем приспосо­бившимся организмом, до конца неясно. Поэтому тут теологи могут поспорить, и они спорят.

Близко к этому доказательству так называемое аксиологическое доказатель­ство — от слова «акси», «ценность». Почему у нас с вами есть моральные чувства? Почему, если мы, не дай бог, побьем или убьем человека, мы будем мучиться угрызениями совести, даже если нас не поймают? Почему нам трудно солгать другому? Мы это делаем, но потом мы пережи­ваем, что-то нам мешает. Вот что нам мешает? Нам мешает какой-то внутренний голос. Инстинкт выжи­вания, размножения и так далее — ничего про мораль не было сказано. Но откуда-то она у нас есть. И предпо­лагается, что мораль в целом, стремление к добру заложил в нас именно Бог. Потому что кому еще? Многие умные люди разделяли эти доказательства. Например, Лев Толстой. Все остальные доказа­тельства он опровергает. «Анна Каренина» этим заканчивается — главный герой понимает, что мораль является единственным настоящим доказатель­ством Бога. В общем, что бы мы про это ни думали, есть такое доказательство.

И есть еще одно важное доказа­тельство — это психологическое. Тот простой факт, что в нас есть душа — еще под вопросом, есть ли она, — но, если мы счи­таем, что человек просто отличается от животного и человек вместе с живот­ным отличается от палки тем, что у него есть влечение, стремление, способ­ность понимать и ощущать окружающее, есть самосознание, грубо говоря, все это вместе называется душой. И раз это есть, то это не могло возникнуть само собой. Душа каким-то образом не сводится просто к телу, она его оживляет, и вот этот оживляющий принцип — душевный принцип — должен был откуда-то взяться. Опять же, по-видимому, душу создал Бог и, кстати, душа бессмертна, как и Бог. Это еще Платон доказывал: как душа может умереть, если она причастна вечным идеям?

В схоластике также обсуждается тот способ, которым Бог творит мир, и та ме­ра, в которую он вмешивается. Средневековая философия грубо делится на две школы мысли по этому вопросу. В одной Бог создает мир по какому-то разум­ному принципу. Бог разумен, это разумное начало. Разумное лучше, чем неразумное. Тогда он пред­стает как своеобразный гипермонарх мироздания, который дает ему закон. Вот так считал итальянский монах Фома Аквинский — один из самых знаменитых средневековых философов. Он выдвинул пред­став­ление о системе законов природы, законов Бога — там много типов законов. Наша жизнь управляется законами, разумными принципами, а Бог только дает эти принципы. Эта рационализация инстанции Бога сыграла большую роль дальше, в Новое время, поскольку на ее основе возникло понимание, например, науки как установления законов природы, то есть природа подчиняется неко­торым законам. Сама эта идея теологическая. Откуда в природе законы? Законы обычно бывают в обществе. Если в природе есть законы, значит, кто-то их ей дал — и Бог выступает как такой законодатель.

Есть другая школа мысли. Наиболее знаменитым ее представителем был Дунс Скот — шотландский теолог. В этой школе мысли Бог нам совер­шенно непостижим. Может, у него и есть какие-то законы и принципы, но мы их все равно не познаем, потому что они очень сложные. Для нас Бог непредсказуем, он действует по своей воле, и именно воля в Боге первична — она в каком-то смысле выше, чем разум. И поэтому для нас Бог порой выгля­дит как непред­сказуемый, несколько капризный деспот, несмотря на то, что, может быть, у него внутри есть какое-то провидение, понимание, которое выше нашего. И эта сред­не­ве­ко­вая доктрина тоже сыграла большую роль в Новое время, поскольку из нее вырос, в общем-то, протестантизм, Рефор­мация. Лютер во многом разде­ляет идеи Дунса Скота, его последо­вателя Оккама. Исходит поэтому из непостижимости Бога для человека. В этой связи поддерживает довольно жесткую абсолютную власть Рефор­мация. Но в то же время из Реформации и из этой скотистской традиции, грубо говоря, — она потом начинает назы­ваться номинализмом — растет, например, учение об общественном договоре, по крайней мере в некоторых версиях. Поскольку общественное устройство и закон начинают зависеть от произвола людей, от того, как мы договоримся. Все в наших руках. И если есть какие-то законы, то эти законы творим мы сами.

Это учение о деспотизме Бога очень легко перетекает к идее о деспотизме человека или даже о деспотизме коллек­тива. Ну и, соответственно, именно из второй версии о деспотизме вытекает опытная нововременная наука, точнее опытный аспект, опыт­ный принцип нововременной науки. Она может устанав­ливать законы природы, но делает это на опыте. Опыт нужен, потому что мы заранее не знаем, как Бог устроен. Мы не можем опять проникать в его провидение, это его дело. Мы можем только уже на ощупь выяснять, как же все устроено, как же обстоит дело.

Средние века постепенно перетекают в период, который мы называем Ренес­сансом, Возрождением. Надо сказать, что, вопреки, может быть, стереотипам из учебников, Ренессанс — это в боль­шой степени религиозное течение, возвра­щение к аспектам раннего хри-стианства, особенно неоплатонизма Неоплатонизм — идеалистическое направ­ление в античной философии, зародившееся в III веке и опирающееся на терминологию Платона. Началом неоплатонизма считается учение Плотина (204–269).. К Античности действительно был поворот, но через этот самый неопла­тонизм. Но христианство в период Ренессанса понимали своеобразно.

В ренессансной религии силен элемент мистики, то есть всевозможных цере­моний, гаданий, алхимических практик, астрологии. И в то же время на основе неоплатонизма здесь выдвигается идея возврата к природе, изучению именно природы, а не только книг. Почему? Потому что Бог воплощен в природе. Это христианская идея, но она здесь усиливается, и возникает течение пантеизма. «Пан» — это «всё». Бог понимается как рассеянный в природе. Выражаясь сло­вами кардинала Николая Кузанского Николай Кузанский (1401—1464) — гуманист, крупнейший немецкий мыслитель XV века, кардинал Римской католической церкви.: «Бог — это всё во всём». Эту точку зрения очень многие ренес­сансные интеллектуалы разделяют. Еще нужно упомянуть Джордано Бруно, знаменитого мистически ориентиро­ванного исследователя, в частно­сти астрономии. Он был не только неоплатоник, но и пантеист.

И позднее уже, в Новое время, в конце XVII века, к ренессансным идеям несколько запоздало обращается Барух Спиноза, нидерландско-еврейский мыслитель, который, говоря скорее про иудейского, чем про христианского Бога, создает такую масштабную, рациональную теорию мироздания, основан­ную тоже на пантеизме. То есть пантеизм позволяет перейти к изуче­нию природы, оправдать, реабилитировать каким-то образом земную материю как часть божества, как его реальное проявление. Уйти от Бога как абстракции. Поэтому, хотя, в общем-то, это движение осталось еретическим, основная доктрина Церкви не приняла пантеизм, тем не менее в истории нашей куль­туры он сыграл огромную роль.

Так что если кому-то казалось, что Новое время — это капитализм, наука и что Бог постепенно отходит в сторону, то на самом деле все было не так просто. По крайней мере, в начале Нового времени Бог играет очень большую роль. Я уже сказал про пантеизм. В обосновании науки у Декарта Бог выполняет функцию такого гаранта, вера в Бога переходит, по сути дела, в веру в мир, веру в опыт, веру в знание. Бог участвует на каждом шагу.

Ньютон, например, считал, что пространство и время, то есть основа его теории, то, что обеспечивает уравнение законов тяготения, — это, как он выра­жался, чувствилище Бога. Мы, напрямую изучая природу, изучаем Бога. Здесь есть элемент упоминав­шегося пантеизма. Но где-то к XVIII веку уже действи­тельно возникают печальные последствия для религии, для идеи Бога в резуль­тате развития буржуазного общества, капитализма и рациональной науки. Просвещение занимается борьбой с суевериями. Не с рели­гией, но с суеверия­ми. Но, как мы видели, религию довольно трудно отделить от суеверий, если мы будем читать Священное Писание. И многие мыслители XVIII века факти­чески пытаются минимизировать участие Бога в решении каких-либо практи­ческих вопросов. То есть Бог становится фактически неким очень удаленным принципом и субъектом. Как считал, например, немецкий философ Лейбниц, Бог — это такой часовщик, который завел когда-то часы, проследил за тем, чтобы часы были синхро­низированы. И дальше он не должен постоянно вмешиваться. Так же считали французские просветители — Вольтер, Руссо. Бог существует, но существует как рациональ­ная идея и как очень далекий прин­цип или исток. Нет необхо­димости, скажем, ему постоянно молиться, чтобы он прекратил или начал войну. Это бес­смыслен­но. Эта школа мысли называлась деизмом (от слова «бог»).

Надо сказать, Церковь одно время очень боролась с этим самым деизмом, запрещала книги, сажала людей в тюрьму. Но тем не менее это было очень популярно. И конечно, эта деистическая традиция постепенно привела к развитию уже и атеизма.

Деизм, столь популярный у интел­лигенции XVIII века, все равно остается достаточно конформной структурой, где добрый Бог где-то в основании мира нами все-таки руководит. Раскол с религией и ее настоящий подрыв, я бы сказал, все-таки происходит в конце XVIII века, в момент Французской революции. Здесь революционеры, республиканцы достаточно жестко начи­нают бороться с христианством. Оно кажется им деспотической религией, несовместимой с республика­низмом. И здесь начинается уже новая, более близкая к нам эпоха в осмысле­нии и критике христианства. 

Религия как восстановление связи человека с Богом

В завершение разговора уместно будет остановиться на вопросе возникновения религии. Кстати, само это слово произошло от латинского глагола religare, что означает «воссоединять». В данном случае имеется в виду восстановление связи с Богом, нарушенной в результате первородного греха.

Среди историков существует три основные точки зрения по поводу возникновения религии. Первая из них так и называется ─ «религиозная». Её сторонники придерживаются мнения, что человек был сотворён Богом и до своего грехопадения имел с Ним непосредственное общение. Затем оно было нарушено, и в настоящее время для человека лишь молитва Богу является единственной возможностью обратиться к своему Творцу, открывающему Себя через пророков, ангелов и различные чудеса.

Религиозный компромисс

Вторая точка зрения ─ «промежуточная». Она является неким компромиссом. Опираясь на современные научные знания и настроения, преобладающие в обществе, её сторонники в то же время придерживаются главного религиозного постулата о сотворении мира и человека Богом. По их утверждению, после грехопадения человек полностью разорвал общение со своим Творцом и в результате вынужден заново искать к Нему путь. Именно этот процесс они называют религией.

Что значит, если имена «Господь» и «Бог» встречаются вместе

Например, «И создал Господь Бог человека из праха земного…». Это значит, что милость и суд встретились и облабызались.

Почему имя «Господь» встречается при сотворении человека? Потому, что человек наделен свободной волей. Творец знал, что иногда человек будет использовать свободную волю во вред себе. Если бы человек был сотворен только на основах правосудия, то при первой же ошибке, его тут же надо было наказывать или уничтожать.

Поэтому прежде всего Всевышний создает человека на основе милосердия («И создал Господь…», но и на основах правосудия («И создал Бог человека из праха земного, вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою»).

РЕКОМЕНДУЕМ: Где родился Иисус.

Точка зрения материалистов

И наконец, третья точка зрения ─ «эволюционная». Те, кто её придерживается, настаивают на том, что религиозные представления возникают на определённом этапе развития общества и являются следствием невозможности людей найти рациональные объяснения явлениям природы.

Воспринимая их как разумные действия неких существ, более могучих, чем он сам, человек создавал в своём воображении пантеон богов, приписывал им собственные эмоции и поступки, проецируя тем самым в вымышленный им мир особенности того общества, в котором находился. Соответственно, с развитием общества усложнялись и по-новому расцвечивались религиозные представления, прогрессируя от примитивных форм к более сложным.